Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Да, конечно, Филипп Андреевич. Простите меня, пожалуйста…
Чуть не плача, девушка бросилась к лестнице.
Чувствуя необъяснимое раздражение, Филипп зашел в приемную. Его личные апартаменты сверкали роскошью не хуже гостиной в доме Елены Ховански. Лишенный свободы выбора с самого детства, Филипп отыгрывался с помощью денег. К своему тридцатилетию он полностью состоялся как профессионал дела, которое ненавидел. О женской моде он знал больше чем все модельеры, вместе взятые. Филипп Ховански был хорошим бизнесменом и понимал, как вывести бизнес на тот уровень, когда он будет приносить еще больше прибыли.
И сейчас у него в груди разрасталось чувство, что его провели, как маленького ребенка. От него ускользнула та самая изюминка, которая могла сверкать на обложках журналов в его новых нарядах и приносить сети магазинов еще больше денег.
Он окинул взглядом тощую модель, которая пришла на собеседование. Недовольно скривился. На шоу в честь праздника он ее, конечно возьмет. Но впереди новые коллекции, платья в которых стоят очень дорого. Ему нужна свежая кровь. Невинные глаза, дрожащие от волнения губы, темные волосы…
— Яся! — подошел к секретарю Ховански.
Его бессменная секретарша, уже давно привыкшая к напряженному графику работы накануне показов, вздрогнула и оторвала глаза от экрана компьютера.
— Да, Филипп Андреевич.
— Я продиктую тебе номер телефона. В понедельник, после того, как завершится вся эта кутерьма с праздником, ты позвонишь одной юной особе. Скажешь, что мы приглашаем ее на собеседование.
— Конечно, Филипп Андреевич. Как зовут девушку?
— Нина. Ее зовут Нина. В понедельник она должна быть у меня в кабинете.
— Все сделаю, Филипп Андреевич. Заварить вам чай?
— Нет, спасибо. Я только что пил кофе.
Взглянул на золотые часы на запястье. Стрелки показывали, что скоро полночь.
— Еще десять минут, и расходимся. Пора заканчивать этот нестерпимо длинный день. Запиши номер и можешь отправляться домой.
Подумал еще немного, и вызвал провинившуюся помощницу.
— Мила, вот два приглашения. На твою дочь и ее подругу, у которой нет родителей. Я хочу, чтобы девочки присутствовали на празднике. Так им будет лучше видно нашу работу.
— Спасибо, Филипп Андреевич, — помощница совсем растерялась. — Я обязательно передам девочкам приглашения.
— На сегодня наша работа закончена. Все могут идти домой.
Он протянул ей приглашения и скрылся за дверью своего роскошного кабинета.
Воронов привел Дашу в спальню на втором этаже. Достал из шкафа свою футболку с длинным рукавом.
— Здесь ты будешь в безопасности. Дом под надежной охраной. На, вот, надень. Вместо пижамы. Завтра что-нибудь придумаем с твоими вещами.
Даша не спорила. У нее на это не осталось сил. Взяла у него из рук футболку. Отвернулась к стене и скинула халат.
Он шумно втянул грудью воздух. Обнаженная спина, округлые бедра, стройные ноги. Желание обладать ею полыхнуло с такой силой, что он едва сдержался, чтобы не сгрести ее в охапку и не уложить под себя на постель.
Даша долго его не томила. Быстро натянула на обнаженное тело футболку и обернулась. Перехватила его пылающий взгляд и сглотнула внезапно вставший в горле ком.
Воронов шагнул навстречу. Не говоря ни слова, прижал ее к стене. Потянул на себя, обхватил красивое лицо руками и впился в губы саднящим болью поцелуем.
Усталость внезапно отступила. Даша задрожала. Подалась навстречу, и скоро ощущала, как жадно блуждают его руки под футболкой. Его пальцы сжимали ягодицы, оглаживали спину, мяли тугую грудь, губы скользили по губам и шее, а у нее внизу живота разгорался пожар. Терпкий запах его кожи дурманил голову. Грубые мужские ласки будили первобытный инстинкт. По телу медленно растекалось тепло давно забытого желания. Жаркое и жгучее, оно постепенно охватывало все ее существо, заставляя подчиняться прикосновениям.
Обхватила крепкую шею любимого мужчины, почувствовала, как его горячие ладони приподнимают бедра. Разомкнула колени и приняла его в себя. Он не заставил себя ждать. Вторгался в нее сильно и глубоко, не давая увернуться из плена крепких объятий.
Дыхание сбилось. С израненных губ один за другим срывались стоны, а она растворялась в блаженстве, которое дарили его прикосновения. Между ног свело сладкой судорогой, и Даша, заглушив крик, обмякла в сильных мужских руках.
Михаил осторожно опустил ее на пол.
Она одернула футболку, которая оказалась длиной почти до колен и покачнулась.
— Прости, мне не стоило тебя трогать… — опалил шею его шепот.
Даша заглянула в его карие глаза. Качнула головой в знак протеста.
— Нет, мне было хорошо.
Подтянулась и подарила ему нежный поцелуй в губы.
— Михаил Глебович! — раздался громкий голос Сафонова в холле.
Даша в смятении отстранилась. Воронов коснулся ее руки.
— Давай в постель, тебе надо поспать.
Девушка согласно кивнула. Она знала, что если заснет, то будет видеть страшные сны, но усталость оказалась сильнее. Прилегла на край широкой постели, и глаза закрылись сами собой.
Почувствовала, как Воронов бережно укрывает ее одеялом, и едва заметно улыбнулась.
Он коснулся шероховатыми пальцами ее щеки и тоже улыбнулся.
— Ты должна выспаться. Обещай мне, что будешь спать, пока не отдохнешь, как следует.
Поймала его пальцы ладонью и поднесла к губам.
— Обещаю.
Воронов оставил Дашу и быстро вышел из спальни.
— Что там, Гриша?
— У причала все почистили, но есть одна загвоздка. В камышах мы наткнулись на труп девушки. Тело в воде не так давно, омыливания тканей не произошло.
— Я знаю, — поморщился Воронов. — Даша видела ее руку.
— Там огнестрел, стреляли в голову. Ранения раскололи череп. Верхняя часть лица не сохранилась, нижняя поплыла.
Что-то щелкнуло внутри.
— Какого цвета у трупа волосы?
— Непонятно, там ряска, водоросли.
— Я хочу видеть труп. Возможно, из него получится сделать Дашу.
— Дашу?
— Если у девушки почти нет лица, можно будет подсунуть ее полиции. Ты же сам видишь, на Дашу идет охота. Если все поверят, что она мертва, у нас будут развязаны руки. Пока полиция будет разбираться и ждать экспертизу тканей, мы выиграем время.
— Можно попробовать провернуть этот вариант. Где одежда Дарьи? Придется взять все, даже белье.
— В стиральной машине. Хорошо, если вещи не успели постирать.