Раздумья Эллы прервал звук отрывающейся двери, в кабинет вошел Драк. Удивленно посмотрел на ученицу и показал потолку ладони:

— Я жду объяснений. Что на тебя нашло? — потер рукой подбородок и нахмурился. — Напугала мою гостью. Арна вытребовала с меня клятву, что я буду защищать ее от разгневанной ученицы.

Элла зажмурилась и потерла рукой веки, присела на край стола.

— Извинись перед ней за меня, — тяжело вздохнула. — Или я сама извинюсь при следующей встрече. Все навалилось скопом. Ты вчера не позвал меня защищать город, и я переживаю, что недостаточно умелый маг. На дом Видия напали. Крут умер, я расстроилась, а тут еще вы с ней, как…

Элла подняла голову к потолку, подбирая слова. Драк нахмурился.

— Погоди… Ничего не понимаю, — он облизнул губы. — Только не говори, что ты ревнуешь.

Чародейка пожала плечами.

— Сама не знаю почему… Ерунда какая-то. Я ведь и не хочу тебя толком, точнее только хочу, а больше ничего. Ты мне не нужен, но я ужасно злюсь, когда вижу женщин рядом с тобой, — Элла тяжело вздохнула и закрыла глаза. — Прости.

Драк ухмыльнулся и сложил руки в замок.

— Я бы посоветовал тебе воспользоваться моей наивностью и затащить меня в постель на пару ночей, а потом бессовестно бросить, но, боюсь, ты слишком благородна для подобных низких поступков, — наставник подмигнул, но потом вздохнув, стал серьезным. — Я может и сам бы не отказался обмануться, но быть в твоей постели третьим я не хочу.

— Ты о чем?

— О ком, Элла. О ком, а не о чем, — уточнил Драк и посмотрел на ученицу. — До вместилища воспоминаний, небось, дотронуться нельзя? Пока та бутыль остается горячей, любой в твоей постели будет третьим.

Чародейка тяжело проглотила слюну. Внутри что-то отозвалось невнятной тоской, но воспоминаний не пришло. Наставник приблизился и погладил ее по голове. Элла закрыла глаза, Драк по-отечески чмокнул ее макушку.

— Ты отличный маг, Элла. Очень достойный. Просто училась не тому, что нужно сейчас, — брюнет ухмыльнулся. — Кстати, чужака, что ты лишила сил у дома Видия, звали Траес, он со своей бандой долго терроризировал окрестности. Очень сильный был маг.

— А где он сейчас? — чародейка отстранилась от мужчины и нахмурилась. — Я бы с удовольствием потолковала с ним, хочется знать, кто его нанял.

— Увы, это невозможно. Даже твой отец не поможет. Маг без сил — легкая добыча, — Драк пожал плечами и скорчил рожу. Обошел стол и уселся в свое кресло. — Ребята Корака перестарались, из банды вчерашним вечером остался жив только один, и тот умер утром. Расспрашивать нам некого.

Драк стал собирать книги на столе в стопку, освобождая место. Элла поняла намек учителя, он явно намеревался заняться зельями, и направилась к шкафу.

— Плохо, — вздохнула она.

Открыла деревянные дверцы и достала бутыль с жидкостью и невзрачную деревянную коробку. Поставила все на свободный край стола наставника. Снова вздохнула и осторожно поинтересовалась.

— Драк, ты ведь не собираешься убивать красного змея?

Маг хмыкнул и, подхватив стопку книг, переложил ее на стул, подальше от места для варки зелий. Шутливо вытер воображаемый пот со лба.

— Я не хочу его убивать, хочу только вырезать глаз. Кстати, рассчитываю на твою помощь. Легенды гласят, что многоглаз спит мертвым сном в день солнцестояния. Я думал подплыть к нему, навести морок и вырезать око. А довезешь меня к нему ты, — губы Драка расплылись в довольной улыбке. — Обернешься такой же тварью и вперед. Как тебе мой план?

Элла пожала плечами.

— Надо знать детали. Все не так просто, как ты рассказываешь. Опять же, не понимаю пока, как долго смогу сохранять облик морского змея.

— Так потренируйся, — перебил наставник. Потом заглянул чародейке в глаза и перешел на шепот: — Если договор действительно сделали попытку расторгнуть, к середине лета в Тмаре будет твориться такое… Общение со змеем нам покажется легкой прогулкой. Ты можешь уехать, а я прожил здесь всю жизнь и дарить город Латасару не собираюсь. Око красного змея — первичная договоренность, даже бог от нее не отвертится. Если мы добудем глаз, Латасару придется оставить Тмар в покое. Понимаешь, о чем я?

Элла кивнула. В отличие от Драка, о расторжении договора с Латасаром она знала наверняка. От этого становилось еще страшнее, но уехать из Тмара сейчас, когда городу нужна помощь, позволить себе она просто не могла.

Чародейка надеялась, за глазом спустится сам бог, а, значит, будет возможность потолковать с ним, выяснить, отчего он был так жесток с ее матерью, Адларой. Элла прекрасно помнила общеизвестную версию, но и сторону Латасара выслушала бы с интересом. Жаль отомстить нет возможности. Ох, как жаль!

Отец Эллы, могучий Тэон, демон — хранитель Обители нитей, любил рассказывать про ее мать. Дитя стихий, Адлара, почитала себя чуть ли не равной богам. Небожителям, конечно, такой расклад не нравился, и они не упускали возможности поставить ее на место. Она не оставалась в долгу. Среди вечных ходило множество баек про ее споры с богами, но большинство из них казались выдумкой. Все знали, что боги жестоки и пренебрежения к себе не прощают. Адлара тоже знала и, при всей своей вздорности, грани разумного не переходила. До определенного момента.

Однажды Латасару перестало хватать жизненных сил, и он позарился на лес Адлары. Там было чем поживиться, долгие годы хозяйка рачительно пестовала в нем все живое. Бог не придумал ничего лучше, чем предложить ей сделку: она пускает его в свои владения, он зачинает с ней сына, взамен получает силы, а Адлара — статус матери бога. Рассказывали, дитя стихий смеялась так, что горы ходили ходуном. Небожителю ответ не понравился, и он решил воспользоваться лесом без ее согласия. От смерти от рук дочери стихий Латасара спасла только божественная сущность. Дальше все было предсказуемо. Объединившись, небожители, не сразу, но получили лес. Адлара осталась жива, но растеряла все свое могущество. Боги были неуемны в своей жестокости, они все равно не оставили ее в покое. Дитя стихий скрывалась, где только можно, но каждый раз небожители находили ее и отнимали все, что накопилось за время короткой передышки.

В Обитель нитей дитя стихий попала уже загнанным израненным зверем. Из ее изумрудных глаз ушел задор, а разум все чаще путешествовал вдали от тела. К тому времени она уже не держала в узде свою переменчивую сущность и то выпадала дождем, то обжигала раскаленным камнем, то пугала неизвестным существом, а иногда становилась похожей на него, Тэона.

В один из дней она исчезла, и долгое время никто ничего не знал о ней. Лишь после знакомства с Эллой Тэону удалось выяснить, что произошло. Адларе не хватало сил держать свой облик постоянным, и она решила примерить личину смертной. Вероятно, надеялась прийти в себя, а потом вернуться, но боги решили иначе. Они прокляли ее и оставили ей жизнь ровно до того момента, когда ее смертное тело закончит земной путь.