– Поговори с этими людьми! Ты ведь хотела сегодня бежать вместе с ними. Убеди их, что я говорю правду.

– И вовсе я не была с ними. Но если бы я даже думала, что могу в чем-то убедить этих несчастных, то все равно не стала бы этого делать. Пусть попробуют удачи в другом месте. Я не желаю им оказаться в твоей власти!

– О, какая милосердная леди, не правда ли? – Пламя отражалось зловещим золотым светом в его серых глазах. – Посмотри же вокруг, Сара! Посмотри на моих солдат. Это не крестьяне – это воины. И нам не выжить без тех, кто пытается покинуть Фьонлах. А они не выживут без нас.

– Выживут! – с жаром воскликнула Сара.

– Кругом деревни бродят волки, миледи. Ты ведь сама видела их работу. Неужели ты готова обречь этих людей – и их детей – на такую смерть? А ведь это наименьшая из подстерегающих их в лесу опасностей. Уж можешь мне поверить. Еще в лесу много бандитов, готовых перерезать глотки безоружным, беззащитным людям ради их жалких пожитков. Поговори же с ними!

– Я не стану помогать тебе! – упрямо повторяла Сара. – Ни за что не стану!

– Тогда они умрут, – спокойно произнес Райфл. – Если не от рук моих солдат, то от твоего глупого упрямства, позволившего им уйти в лес. Но запомни, Сара, с этого, дня я действительно начну использовать силу, чтобы добиться того, что мне нужно. Я стану именно таким, как обо мне говорят! Либо все они будут принадлежать мне, либо мы сложим на этой земле свои головы – все до одного. – Он посмотрел на Сару и произнес уже спокойнее: – Я устал от войны, миледи, и это – чистая правда. Но земля Олдрича принадлежит мне, и я буду бороться до конца, чтобы получить ее.

Сара молча смотрела снизу вверх на Райфла, и выражение его лица не оставляло ни малейшей надежды. Перед ней был демон. Страшный, сеющий смерть демон в ночи, среди отблесков бушующего пламени. От Райфла не укрылся страх, с которым смотрела на него девушка. Он крепче сжал ее руку.

– Говори с ними, – снова велел Леонхарт. – Или эти люди умрут.

Сара посмотрела на толпу.

– Останьтесь! – громко воскликнула она, поразившись тому, как просто ей, оказалось, произнести это слово. Вот только вряд ли из всего этого выйдет какой-то толк. – Этот человек говорит правду. В лесу вы обрекаете себя на верную гибель. Останьтесь здесь, в своих домах. Под защитой этих людей.

Она услышала хорошо знакомое слово, казалось, еще до того, как его произнесли вслух, такое знакомое и такое ужасное.

– Ведьма, – шептались в толпе. – Ведьма, ведьма, ведьма, лгунья, не верьте ей, не слушайте…

– Нет! – впервые в жизни Сара не стала молчать, услышав это слово, она проглотила обиду и снова воскликнула: – Нет! Слушайте меня!

Но никто и не думал повиноваться. По толпе прошел ропот, люди Леонхарта подняли клинки и обступили вновь взволновавшуюся толпу.

– Ведьма! – вдруг громко закричал один из мужчин, указывая пальцем на Сару, и остальные подхватили его крик.

– Ведьма! – кричали они хором, дрожа от страха, смешанного с негодованием.

– Заставь их остаться, Сара. – Голос Леонхарта звучал над самым ее ухом. Девушка повернулась и встретилась с ним глазами. – Скажи то, что нужно сказать.

Сара прекрасно понимала, чего он хочет от нее, что она должна сказать сейчас этим людям. Что ж, Райфл уже говорил ей, что пожертвует всем ради обладания этой землей. И такая мелочь, как ее репутация – да и возможность сохранить рассудок, – ни за что не остановит его. Сара почувствовала, как ей передается возбуждение толпы, что-то внутри ее словно сжалось.

– Я не ведьма! – зашипела она на Леонхарта.

– Мне все равно, ведьма ты или нет. Скажи это. Или эти люди умрут.

– Я не… – Но слова ее снова заглушил шум волнующейся толпы. Сара провела ладонью по глазам, в которых стояли слезы, мешая ей видеть то, что происходит вокруг.

– Посмотри на них! – сказал Леонхарт. – Посмотри. Они вот-вот поднимут бунт, и моим солдатам придется защищаться. Начнется настоящая бойня. Скажи же то, что; ты должна сказать, Сара.

Двое крестьян попытались пробиться через стену солдат, и острия клинков тут же оказались прижатыми к их груди.

Все тело Сары охватила, вдруг предательская дрожь. Колени подогнулись, и она не упала лишь потому, что Райфл продолжал держать ее, крепко прижимая к себе, и над ухом снова раздавался его властный голос:

– Сара!

– Я прокляну вас! – тихо произнесла девушка. Ничего не изменилось, люди по-прежнему были охвачены паникой, никто не обратил внимания на ее слова.

– Я прокляну вас! – произнесла девушка чуть громче. Теперь кое-кто в толпе услышал ее. Все повернули головы к ней и замерли с открытыми ртами.

– Я прокляну вас! – снова прокричала Сара. – Я прокляну вас всех!

– Нет! – В женском крике было столько ужаса, что все остальные голоса смолкли, и на площади воцарилась зловещая тишина.

– Вы считаете меня ведьмой, так верьте же моему слову! – Голос Сары вдруг дрогнул – к горлу подступили слезы.

– Господи, спаси нас! – крикнул кто-то в толпе, но остальные стояли молча, словно зачарованные глядя на Сару.

– Останьтесь на этой земле! – произнесла Сара и почувствовала, что горячие слезы готовы покатиться из глаз. – Или я прокляну вас и всех ваших близких.

Взгляд ее вдруг упал на женщину, которая стояла на коленях и, рыдая, обнимала двоих детей, испуганно смотревших на Сару. Белокурый мальчик и темноволосая девочка. Мальчик взял руку сестры и прижал ее к груди. Я А маленькая девочка испуганно спрятала личико на плече матери.

– Останьтесь, – срывающимся голосом произнесла Сара, и слезы покатились по ее щекам. – Пожалуйста. Я прошу вас… останьтесь здесь.

Все, кто еще стоял, опустились на колени, осеняя себя крестным знамением. Они не решались поднять головы. Леонхарт обнял Сару за плечи, не давая ей упасть. Лицо его казалось каким-то безжизненным, почти каменным. – Хорошо, – сказал он; – Просто замечательно!

Теплый ноябрьский день обманчиво напоминал летний, ярко светило солнце, и даже тени, казалось, хранили тепло, не свойственное поздней осени.

Всего несколько недель осталось до Рождества и до нового года, всего несколько недель до конца света. Но сегодняшний день был словно дарован господом, чтобы люди не теряли надежды или хотя бы вспомнили напоследок о лучших днях, подаренных им этим миром, которому предстояло погибнуть.

Еще одна обманчивая, предательская надежда, подумала Сара.

Издалека доносился запах дыма, означавший, что где-то пылали пожаром чьи-то дома, леса или поля. Пожары были еще одним последствием исхода жителей из своих жилищ. Они вспыхивали то здесь, то там, и некому было остановить их, В конце концов, струйки дыма, поднимавшиеся где-то вдалеке, исчезали, но лишь для того, чтобы назавтра появиться в новом месте.