— Во-первых, ты не можешь быть уверен, что оптический прицел не повредится при падении, — сказал мне он. — Во-вторых, даже если он и останется цел, он все равно наверняка собьется, и винтовку, так или иначе, придется пристреливать по-новой. А в-третьих, ты уверен, что приземлишься именно рядом со своим контейнером?

— Но что же делать? — спросил я.

— Брать прицел с собой, а потом крепить его к первой же попавшейся винтовке и пристреливать во время боя.

Эта перспектива меня не радовала. Но других вариантов не было. Пожалуй, мы с Зоммером даже немного завидовали Конраду, который специализировался на ближних боях и предпочитал орудовать МР-38 и гранатами. При этом пистолет-пулемет МР-38 имел то преимущество, что его можно было закрепить под подвесной системой парашюта и прыгать вместе с ним. Поэтому мы с Зоммером также взяли с собой по пистолету-пулемету. Тем более что я уже успел убедиться, что МР-38 является великолепным дополнением к снайперской винтовке.

Операция началась с бомбардировки острова нашими тяжелыми бомбардировщиками. После этого на рассвете на остров была высажена первая волна парашютистов. Защитники Крита начали обстреливать их, когда они еще были в воздухе. Сразу после этого завязался кровопролитный бой. Очень многие из ребят погибли.

Мы с Зоммером и Конрадом, к счастью, попали во вторую волну десанта. Нас должны были сбросить немного западнее города Малеме. От нас требовалось взять одноименный аэродром.

Мы погрузились в один из пятидесяти приготовленных к вылету «Юнкерсов». В каждый самолет помещалось по взводу из двадцати парашютистов.

В «Юнкерсе» не было иллюминаторов, в которые мы могли бы смотреть во время полета, и мы просто смотрели себе под ноги. Я достал свой медальон. Я всегда старался хотя бы мельком взглянуть на фотографии Ингрид и Курта перед боем. Это было моим талисманом.

С самого начало полета мы почти не разговаривали между собой. Каждый был сосредоточенным, погруженным в свои мысли. Тем не менее мы были оптимистами: мы верили, что сможем выполнить поставленную задачу, и надеялись, что почти никто из нас не погибнет. Мы еще не знали, что угодим в ловушку. Британцы заранее знали о нашей операции и хорошо подготовились к ней. На их стороне было численное превосходство, а, кроме того, их флот был готов к тому, чтобы не подпустить к острову германские корабли, которые должны были доставить значительную часть наших войск и тяжелые орудия, жизненно необходимые для операции.

Однообразный рев моторов убаюкивал и одновременно давил на нервы. Один из наших запел «Песню парашютистов». От маршевого ритма песни на душе становилось легче, а ее слова отражали именно то, что мы чувствовали в тот момент.

Красное солнце горит. Будь готов!

Суждено ль нам увидеть его завтра вновь?

Друг, не робей и мотор пробуждай.

И стартуй, и скорей бить врагов вылетай!

Все по машинам! Все по машинам!

Друг, нам нет уже пути назад!

Тучи черные скопились на востоке.

Вперед! Не робей, вперед!

С ревом моторов на миг мы взгрустнем,

Вспоминая о близких и доме своем.

Вскоре мы весело прыгнем с бортов,

Чтоб обрушиться прямо на наших врагов.

Мы прыгнем с неба! Мы прыгнем с неба!

Друг, нам нет уже пути назад!

Тучи черные скопились на востоке.

Вперед! Не робей, вперед!

Нас очень мало, дика наша кровь,

Не пугает нас смерть, не боимся врагов.

Голос Германии в нашей груди,

Пусть мы голову сложим, но мы победим!

В ружье, товарищ! В ружье, товарищ!

Друг, нам нет уже пути назад!

Тучи черные скопились на востоке.

Вперед! Не робей, вперед![1]

Мы допели песню, но потом снова повисло молчание. Вскоре мы уже подлетали к острову. Нам стал слышен грохот орудий и пулеметные очереди. Один из взрывов прогремел совсем рядом с нашим «Юнкерсом», и нам стало понятно, что нас обстреливают из зенитных орудий. Уверен, многие из нас в этот момент начали молиться про себя. Наш самолет вполне мог рухнуть в Средиземное море, так и не долетев до цели.

Наконец нам отдали команду готовиться к прыжку. Мы выстроились вдоль фюзеляжа и прикрепили карабины наших парашютов к специальной продольной балке. Мы с Зоммером пожали друг другу руки, пробормотав:

— До встречи на земле. — Нормально произнести слова нам мешали концы вытяжных фалов наших парашютов, которые мы должны были держать в зубах.

Конрад стоял позади нас, и мы тоже обменялись рукопожатиями, повторив те же самые слова.

Вскоре один за одним мы начали выпрыгивать из «Юнкерса». Я прыгнул сразу вслед за Зоммером, а за мной должен был прыгать Конрад.

Это очень страшное ощущение, когда ты прыгаешь вниз головой, а вокруг тебя взрываются снаряды и воздух наполнен пулями. Но вот мой парашют раскрылся. Мне нужно было положиться на волю судьбы, сосредоточиться и осмотреться. Город Маламе виднелся внизу в нескольких километрах к востоку от места, куда мы должны были приземлиться. Откуда-то снизу по нам, находящимся в воздухе парашютистам, вели огонь тяжелые пулеметы. В воздухе то и дело мелькали огоньки трассирующих пуль. Некоторые из них пролетали всего в нескольких метрах от меня. А ведь патроны с трассирующими пулями если и вставлялись в пулеметные ленты, то через несколько обычных патронов. Таким образом, в воздухе пролетало гораздо больше пуль, чем можно было увидеть.

Затем я увидел, как один из наших парашютистов безжизненно повис на своем парашюте, изрешеченный очередью. Потом еще один и еще один… После разрыва очередного снаряда я увидел, как один из наших транспортных «Юнкерсов» начал падать, охваченный пламенем. У меня сдали нервы, я начал молиться и едва успел правильно сгруппироваться в момент приземления, так что едва не подвернул ногу. Из-за этого я не успел сразу погасить свой парашют, и он протащил меня несколько метров, пока один из приземлившихся немного раньше парашютистов не навалился на его купол.

Я начал избавляться от парашюта, но у меня никак не получалось отстегнуть его: пальцы не слушались меня.

Неожиданно ко мне подскочил Зоммер. Он с силой тряхнул меня:

— Гюнтер, не паникуй! Сукин сын, ты же сам нарвешься на пулю, если будешь паниковать!

Это отрезвило меня. Отцепив от себя парашют, я вместе с Зоммером поспешил к контейнерам с оружием. На наше счастье, мы приземлились за холмом, куда практически не долетали пули противника, и поэтому мы достигли контейнера со стрелковым оружием без приключений. Мы сразу же взяли себе по карабину К98к, но решили не тратить время на установку прицела, а сделать это позднее. Повесив карабины на плечо, мы устремились к контейнеру с боеприпасами. Надо сказать, что здесь нам было относительно легко ориентироваться, поскольку для обозначения содержимого контейнеров использовались парашюты разных цветов. Замечу также, что среди оружия, которое мы получили для этой операции, в контейнерах были и ручные пулеметы MG-34 (по одному на отделение). Кроме того, для восполнения недостатка в тяжелом вооружении у нас были 75-миллиметровые безоткатные орудия LG-40. Они весили всего 130 килограммов, то есть в десять раз меньше, чем полевые 75-миллиметровые орудия, а дальность их стрельбы при этом была меньше лишь на треть.