— А вам приятно быть таким успешным, мистер Макдаермид?

— О да, в общем и целом, скажем так, приобретаешь некое новое измерение, особенно если обладаешь полной свободой, как, скажем так, дело как бы обстоит в данном случае.

— Есть ли у вас какие-то личные планы на будущее? Я думаю, вы не женаты? — спрашивала Маргарет.

Он глянул на часы, круглые, плоские, золотые, ответил:

— Привычный вопрос. Женитьба. Конечно, спешить с этим как бы не следует, скажем так. А с другой стороны, безусловно, со временем как бы женишься и будешь иметь детей.

Маргарет чиркала перышком, надеясь выдать это за стенографию, которой она не владела.

— Вам нравится жить в Лондоне или вы предпочитаете природу?

— Ну, в Лондоне живешь как бы из-за работы. Но если имеешь некую территорию на природе, особенно где-то подальше, в Девоне, Норфолке, Шотландии, очень даже приятно, скажем так, укатить на уик-энд и стрелять, рыбачить и прочее.

— И вы предпочитаете Девон Шотландии? Или Норфолк? Какое бы место вы выбрали?

— В данном случае имеешь некую возможность, скажем так, пользоваться всем вышеозначенным.

(Чирк, чирк, чирк...)

— Вы любите музыку, мистер Макдаермид?

— О, ну посещаешь Ковент-Гарден, Глайндборн[19]и прочее, когда, скажем так, позволяет время. Ну а сейчас, мисс Мерчи, — (однако не переврал фамилию!), — боюсь, достаточно поздно. Время поджимает. Мой секретарь вас свяжет с моим пресс-агентом, который, конечно, вам поспособствует во всем, что вы еще пожелаете знать. Был очень рад, очень рад.

Неужели потом, спрашивала себя Маргарет, он не подумал: «Каким же я был идиотом, такую девушку не пригласил поужинать!» Спрашивала, но так и не получила ответа. Жила она в общежитии. Там выбросила свою стенограмму, вынула список Магнуса, разгладила на столе у себя в комнате, зажмурилась и опять ткнула в него булавкой.

Маргарет расстроилась, попав булавкой между двумя фамилиями в списке. Прямое указание ее больше бы устроило. Она поспешила с отчетом в лечебницу к дяде Магнусу.

Магнус просто в ужас пришел, узнав, что юный магнат мистер Уоррен Макдаермит не клюнул на чары Маргарет. Он был вне себя.

— Ты такая юная, такая вся лучезарная, твои волосы, кожа, ты вся — ну как бы это сказать? — ты цветешь и пахнешь. Как же он мог этому противостоять?

— Знаешь, дядя Магнус, ты, ну правда, чуть-чуть оторвался от действительности. Люди типа мистера Макдаермида не могут противостоять только выгодным сделкам. Он сообщил, что каждое утро выходит из дому в пять, чтобы в пять тридцать уже сидеть за своим бюро и три часа, до восьми тридцати, работать. Получается, он встает в четыре тридцать, или он никогда не принимает душ и кофе не пьет по утрам?

— Он пустит себе пулю в лоб, — предсказал Магнус. — В один прекрасный день его окончательно припечет, он возьмет пистолет и пустит себе пулю в лоб, можешь не сомневаться, миленькая. Нет, он тебе не подходит. И какого он в точности возраста?

— Лет двадцать восемь, двадцать девять.

— Мне, по-моему, было за сорок, когда я получил реприманд за то, что гулял по мосту Челси в чем мать родила. Можешь мне поверить, я и в сорок был еще о-го-го. Бывало, снимешь с себя все до нитки и расхаживаешь по мосту — вот как мы развлекались. А теперь! Этот юный кретин-магнат сидит и поглядывает на часы, ты, видите ли, отнимаешь его драгоценное время, а время — деньги. Подумаешь! Свяжитесь с моим пресс-агентом! Нет, Маргарет, нет, прошу меня извинить. Он пустит себе пулю в лоб. Возможно, кучу чужих денег растратил.

— Ну ладно, послушай, — сказала Маргарет. — Опять я зажмурилась и ткнула булавкой. А она, чтоб ее черт, попала между двумя именами: Уильям Дамьен и Вертер Стенхоуп.

— На мой взгляд, Стенхоуп — более удачная партия. Он торгует с японцами.

— И что он им продает? — заинтересовалась Маргарет.

— Ноу-хау, — сказал Магнус. — Ноу-хау — самый ходкий товар. Одна только неприятность со Стенхоупом, он плюгавенького росточка. Конечно, мелкие мужчины часто имеют власть. Колоссальную власть. Лично я мелких мужчин побаиваюсь, а это кое-что значит в устах одного из Мерчи. А с другой стороны, они любят жениться на дылдах.

Маргарет захотелось знать о Уильяме Дамьене.

— Ну, он, — сказал Магнус, — ну, он... — Магнус потянулся к тумбочке под телевизором в гостиной. Оттуда он извлек бутылку с сигнатурой «Тоник: по столовой ложке с водой три раза в день». Он налил себе стакан этой жидкости, то есть доброго солодового виски, и вернулся к своему рассуждению: — Дамьен ученый. Приятный, высокий, под стать тебе, моя радость. Сам он небогат, но мамаша его — деловая женщина, сказочная богачка в Австралии. Миссис Хильда Дамьен — владелица газет, супермаркетов и всего прочего, соответственно. Уильям в делах ничего не смыслит. Живет скромно, но он наследник. Так что лучше уж ты сосредоточься на крошке Стенхоупе, он явно достойный холостяк, отчасти с репутацией плейбоя, но вполне созревший для того, чтоб остепениться. Ему тридцать три, ни разу не был женат. Определенно, тебе следует взяться за Стенхоупа, пока его не перехватили. А насчет Уильяма Дамьена, ну, у него там какая-то связь, но, судя по сплетням, скоро это дело лопнет. Несходство характеров, постоянные скандалы. Если ты его сцапаешь, потом, конечно, придется заняться мамашей. А теперь мне пора соснуть.

Глаза у него слиплись прежде, чем Маргарет вышла. Она вынула гребенку из сумочки, причесалась перед зеркалом и направилась к двери. Когда она была на пороге, Магнус открыл глаза и сонно проговорил:

— В школе я отлично исполнял леди Макбет. Видно, это у нас в роду.

Из лечебницы Джеффри Кинга она покатила в Черненький Дом.

— Я буквально изнемогаю, — жаловалась она матери. — Такие концы. А в понедельник надо снова гнать в офис к половине десятого. Флора с Юнис и не думают навещать дядю Магнуса. Ни единой мысли о les autres. И смотри, как они на меня ополчились. То обвиняли меня, что якобы я причастна к смерти бабушки; потом жалели меня; теперь я, оказывается, виновата в смерти сестры Роз. А меня даже близко не было к этим смертям, к этим убийствам.

— Да, тяжело, — посочувствовала Грета, — и почему бы тебе не оставить эту твою работу, немного не отдохнуть?

— В данный момент я довольна своей работой, — сказала Маргарет. — И я люблю Лондон.

— Но ты можешь встретить хорошего человека. И конечно, ты можешь кого угодно сюда пригласить. Рано или поздно ты еще встретишь свою судьбу.

— То есть — такого муженька, как у Юнис или у Флоры? — пропела Маргарет своим мелодичным голоском. — Так знай, что Берта и Питера я считаю дичайшими занудами. Да будь они моими мужьями, я бы им синильной кислоты подсыпала в чай.