– Он очень гордился этой должностью?

– Да, пожалуй, даже слишком сильно, – кивнул Александр. – Понимаете, Серега был очень не простой человек. Из тех, про кого говорят «всегда себе на уме». И мне не совсем ясно, почему он с фактом получения первой и особенно второй работы носился, как с неким достижением? Ну работа, ну неплохо оплачивается, и физически не напряжно вроде. Только что здесь особенного, он ведь не президента охранял?! Водитель-охранник жены бизнесмена. Что же здесь особо престижного?! И ведь у Сергея были уже достижения в жизни, которыми реально стоит гордиться, не то, что это! Вы ведь знаете, что он был призером многих соревнований и практически самостоятельно избавился от заикания?

– Да, тренер рассказал, – кивнул Гуров.

– Ну вот! Так для Серого была важна лишь первая золотая медаль, последующие он принимал равнодушно, как должное, будто само собой разумеющееся. Даже любил говорить с усмешкой, что грамоты и медали вместо масла на хлеб не намажешь. А когда получал серебро или бронзу, злился так, будто проиграл.

– Максималистом был?

– Да, именно, но не только. В нем словно всего было намешано и сразу. Вот, к примеру, возьмем заикание! Он ведь почти самостоятельно избавился от серьезного дефекта речи. Это такое редкое достижение! А он стыдился этого, словно заикание – это порок, что ли, или какая-то его личная вина! Понимаете?! И Сергей всегда страшно боялся, что об этом кто-то узнает, и, естественно, сторонился девушек. А ведь симпатичным был парнем, привлекательным для противоположного пола.

– Понимаю. Скажи, Саша, а какие девушки обычно нравились Сергею? Я тип имею в виду.

– Знаете, как ни странно, его привлекали исключительно красивые женщины. И необязательно нашего возраста или моложе, как это обычно принято, наоборот, немного старше. Он и в этом вопросе был, что называется, максималистом.

– А ты не мог бы пояснить свою мысль? – уточнил Лев. – Просто не совсем понимаю, в чем именно выражался этот максимализм?

– Попытаюсь пояснить на примере. Сидели мы как-то в кафе всей компанией. И тема зашла такая, про женщин. Женька возьми и скажи Сереге, мол, что ты так зацикливаешься на смазливых мордашках? Ну нервируют тебя такие девчонки, так выбери страшненькую. Так Серый побледнел, как мертвец, и сказал, что ему нравятся женщины исключительно красивые. И когда-нибудь у него будет такая, и только такая. Сказал, прямо как отрубил! Представляете?

– То есть полюбить так королеву? – медленно протянул Гуров, внимательно следя за реакцией собеседника.

– Ну типа того, – пробормотал Александр, опуская глаза и покрываясь ярким румянцем под пристальным взглядом полковника.

– Кажется, вы что-то недоговариваете, молодой человек, – мягким тоном проговорил Лев, – или скрываете. А вдруг эта информация окажется важной?

– Сплетничать о погибшем друге – нехорошо! – неожиданно выдал паренек. – И я не стану ничего больше говорить.

– Даже если эта информация поможет раскрыть тайну его гибели?

– Да, прям там! Какое это может иметь значение для расследования?

– А вот об этом позволь судить мне. Человеку, который непосредственно это расследование ведет! Так что, пожалуйста, Саша, говори смелее!

– Ну, собственно, вы уже и сами могли догадаться. С первой работы Серегу уволили не зря! Он действительно стал заглядываться на ту женщину, что охранял. Он сам мне рассказывал. Уж больно дамочка эффектная была.

– И что конкретно он говорил?

– Ну что она красивая, что порой у него нет сил отвести от нее глаза. И все такое прочее. Но между ними ничего не было, не подумайте, Лев Иванович! Сергей робел, как обычно, и слова лишнего с ней сказать боялся. Хотя виду старался никогда не подавать. Но мне он признался, что испытал облегчение, когда банкир его уволил. То есть ситуация становилась напряженной, в том смысле, что парнишка начинал по-настоящему терзаться.

– И это все?

– Нет, – покачал головой Александр. – В свою вторую подопечную Сергей тоже влюбился. Вернее, если в первом случае парень чувствовал просто влечение, во втором было нечто покруче. Эта женщина, Алина, кажется, действительно редкая красавица. И у парня от накала чувств просто сносило крышу.

– А в чем это выражалось?

– Сергей постоянно говорил о ней, причем его настроение менялось чуть ли не полярно. То рассказывает, что Алина умница да красавица, то ни с того ни с сего выдает, что она такая же продажная девка, как и все красотки, что стремятся выскочить замуж за богатого старика, чтобы ни в чем не нуждаться всю оставшуюся жизнь. То снова: красавица – нет сил глаз отвести! Эрудированная, начитанная, образованная, в общем, умница.

– То есть Сергей на Алину, бывало, злился? – решил уточнить Гуров.

– У него не всегда получалось справиться с эмоциями. И пожалуй, это иногда выливалось в раздражение. Но Сергей никогда не смог бы причинить боль этой женщине! Я уверен! И если бы Алине что-то угрожало, он бросился бы ее защищать. Исполняя служебные обязанности и следуя душевному порыву. Но одновременно Сергей не был рыцарем в сияющих доспехах, он не просто поклонялся прекрасной даме, а испытывал к ней неразделенную страсть. А такие люди, говорят, способны на довольно неблаговидные поступки.

– А почему ты думаешь, что страсть была неразделенная? Сергей ведь молодой парень, в хорошей физической форме и внешне довольно симпатичный, – слегка подначил Лев.

– Ну, во-первых, Сергей не рискнул бы с ней объясниться, по своему обыкновению. Да и работу потерять жалко.

– И что еще? – мягко подтолкнул собеседника к нужной мысли Гуров.

– Что вы имеете в виду?

– Саша, ты снова чего-то недоговариваешь. На твоем лице сейчас отражается какая-то внутренняя борьба.

– Я действительно не хотел бы об этом говорить, но если начал, что уж теперь. Короче, Серега сделал несколько фотографий этой Алины. Незаметно вроде бы. Ну там когда она читала в кресле и задремала, когда загорала у бассейна в купальнике, и все такое прочее.

– Он показывал тебе эти снимки?

– Нет, – покачал головой парень, – что вы? Он берег их, как скряга бережет свое сокровище! Просто рассказал, что они есть, похвастался в момент порыва откровенности. И, честно говоря, мы немного даже повздорили по этому поводу. Я сказал, что фотографировать людей без их ведома или согласия просто неприлично. И вообще граничит с настоящим преследованием. Снимки нужно немедленно уничтожить и вообще прекратить все это. Он ответил, что я ничего не понимаю, и добавил несколько резких замечаний. Я в ответ тоже в долгу не остался. В общем, мы поссорились. Потом, конечно, вроде бы разрулили ситуацию и продолжали общаться как ни в чем не бывало, но при мне Сергей эту тему никогда больше не поднимал. И что стало с теми фото, я не знаю.

– Понятно. А когда произошла ваша размолвка?

– Около года назад. Ну примерно, точнее не скажу, к сожалению. Но поскольку Сергей продолжал работать у того же бизнесмена и неприятностей на службе у него не намечалось, я решил, что ему удалось держать себя в руках и выбросить из головы эти глупости.