– Пан! – позвала я. – Пан!

Ответа не последовало.

– Где он?

Мы с Иваном кинулись через лес на поляну, где были раненные, но было поздно, на встречу нам шёл гном с окровавленным мачете. У него был странный остекленевший взгляд, мы попятились.

– Пан? Что ты сделал, гном уродский?! Что натворил?! – заорала я.

Я кинулась на него, колотя кулачками по груди, но тот схватил меня за руки и, глядя прямо в глаза, прошипел:

– Я убил их, убил всех. Ася, я ни разу не видел таких ран: их как будто и не было, были царапины, но люди, как перебитый скот, не могли встать. Я убил их, чтобы они не мучались!

– Урод, – уже прошептала я, – ты прикончил всех, кто хотя бы что-то знал. Как мы теперь узнаем, куда этот распроклятый даниец потащил моего мальчика? Нам конец!

Иван прислонился к дереву и осел на землю:

– Пан, ты действительно безмозглый кретин!

Гном поднял глаза:

– Я спросил у них. Они ничего не знали, это были просто наёмники. Один из них сказал, что к ним с утра на Краснодолской ярмарке, подошёл даниец и предложил подзаработать. Сказал, что надо будет всего лишь выкрасть ребёнка, которого охраняет девушка, гном и маг, от которого никакого толку. Они согласились, но куда повезли мальчишку, и даже кем был наниматель, никто не знал.

– Нет, – я даже не села, а упала на траву, – они что-то знали. Когда я дралась, они, вернее, один из них назвал меня Бабочкой и очень чего-то испугался. Я не понимаю, что происходит. Я не знаю, как поступить и кому верить.

Гном нахмурился и с опаской посмотрел на Ваню. Я почувствовала, как слезы вновь подступают к горлу.

– Мы должны догнать его, – произнёс Иван с самым решительным видом.

– Интересно, как ты это сделаешь? – гнев опять заглушил все чувства. – Мы даже не знаем, в какую сторону его повезли: обратно в Московию или к Краснодолу!

– Мы можем сотворить заклятие на поиск, – вдруг предложил Иван довольно трезвую мысль, и вдруг осёкся. – Только для этого нам нужна вещь, с которой мальчик никогда не расставался и его кровь.

– Ага, конгениально, – огрызнулась я, – за неимением ни того, ни другого мы пролетаем с этим твоим заклятием.

– Я вот что нашёл, – вдруг подал голос Пан и протянул мне сорванную с шеи мальчика золотую цепочку с кулоном-кругляшком.

– Где?

– Там, – он запнулся. – Рядом с одним из трупов.

– Так, – я посмотрела на Ивана, – с этой вещью он не расставался никогда. Есть какие-нибудь альтернативы его крови.

– Можно использовать кровь того, с кем он был близок и кого любил, но это не всегда срабатывает…

Я выхватила из рук гнома мачете и резанула себе ладонь, кровь хлынула ручьём. У меня опять потемнело в глазах, и подступила тошнота. Странно, я сегодня перерезала стольких людей, что вид крови должен был уже перестать пугать.

– Ваня, колдуй, пока я не упала в обморок, – скомандовала я сквозь зубы.

Два раза повторять не пришлось. Иван, бормоча под нос заклинания, с быстротой молнии нарисовал на земле круг мечом и воткнул его в середину. Потом повесил цепочку с кулоном и, схватив меня за руку, обмазал его кровью.

– Да свершиться то, чему суждено произойти, да найдётся тот, кого потеряли, – вдруг громко, подняв лицо к небу, произнёс он.

«Высший уровень», – мимолётно оценила я про себя.

В этот момент из рукояти меча появился какой-то шар, больше всего напоминающий мыльный пузырь. Он засветился, и через сияние мы увидели его, Анука, а потом стены города.

– Его потащили в Краснодол, – прокомментировал гном.

Потом шар оторвался, подлетел к моей груди и резко ударил, как будто проник в меня. От неожиданности меня отбросило назад. Я почувствовала странный холод и страх, только это был не мой страх, это был страх Малыша.

– Ты теперь будешь знать, что с ним, ты будешь его чувствовать, пока мы его не найдём, и он не будет рядом с тобой, – ответил Иван на мой немой вопрос. – Когда мы приблизимся к нему, то ты узнаешь это.

Я кивнула.

– Ну, вот и ладненько, – едва не пропел гном. – А как вы думаете, нашу птичку мы ещё сможем скушать?

– Лучше остановите мне кровь, уроды, – прошипела я и потеряла сознание.

Вотчина Пяти Городов располагалась на восточных островах Жёлтого озера. Пять больших переполненных городов, разделённых каналами, прятались среди первозданной природы. Стоило отъехать от озера на двадцать миль, как путника окружали непролазные леса и болота.

Краснодол – крупнейший межрасовый город вотчины. Он был возведён на Пятом острове в начале этого века руками беглых рабов. Его называли «городом вечного праздника». Город игральных домов и огромных ставок. Здесь собирались игроки и авантюристы со всей Словении в надежде стать миллионщиками за одну ночь, они проигрывали все свои золотые, бережно скоплённые годами, и уезжали обратно без гроша за душой. Тысячи жизней разбил этот город, он питался людскими грехами: азартом, алчностью, пьянством и распутством.

Здесь молились только одной богине, ей ставили храмы и приносили жертвы – «Госпоже великой удаче». Каждый несчастный, кидающий на игральный стол кости, целовал маленькие кубики и уговаривал несговорчивую богиню помочь ему. Азартные игроки настолько в неё верили, что в центре города поставили огромное изваяние в виде полуобнажённой женщины, держащей в одной руке колоду карт, а в другой кошель.

Ночью Краснодол кипел нечеловеческими страстями. Загорались огни тысяч домов терпимости, «ночные бабочки», «жрицы любви» выходили на улицы города в ярких нарядах. Они стояли на широких ярко освещённых проспектах в самых соблазнительных позах, зазывая клиентов. В тёмных подворотнях прятались торговцы с дурман-травой и галлюциногенными грибами, передаваемые в город через налаженную сеть из Петенок.

Тому, кто появлялся на Пятом острове в первый раз, казалось, будто его окружает абсолютных хаос: кишащие всеми известными расами улицы, яркие вывески питейных заведений, молодые люди с остекленевшими глазами и чёрными точечками-зрачками, наевшиеся грибочков, месиво из двуколок и карет на дорогах при движении без правил, все это кружилось калейдоскопом картинок, менялось со скоростью ветра, и человек уже не понимал, как его засасывает бурное течение жизни Краснодола.

Даниец, похитивший ребёнка, выбрал самое удачное место, чтобы надёжно спрятать его.

Не буду вдаваться в подробности, как мы умывались в ледяном ручье и переодевали перепачканные кровью одежды. Утро вступало в свои права и осознание потери ребёнка накатилось на нас холодной волной и от мысли, что с нами станется, если мы не сможем найти маленького Наследника, становилось жутко. Мне, наверное, приходилось хуже всех, после Ваниного колдовства что-то засело у меня внутри. Я постоянно ощущала страх и холод Анука, и мне хотелось его обнять и успокоить. Гном и Петушков хмуро молчали, каждый про себя искал пути к отступлению, а потом вдруг стали рассуждать, о запрещённых Словенских городах, где ни один год живут беглые государственные преступники. Потом они поняли тщетность любой попытки укрыться – не найдёт Совет, найдёт Арвиль Фатиа, от него даже под землёй не спрячешься.