Судя по контексту, так оно и предполагается, но тут встает другой вопрос: а как же близняшки?

Да, они ему не родные дочери, но Саша любит их не меньше и наверняка не сможет отказаться от общения с девочками, а значит, будет пересекаться и со мной. И я – с ребенком. А если он решит жениться? Его жена станет мамой?

Боже, как все запутано! Как сложно и невыносимо тяжело! Как больно даже думать об этом...

На следующий день Саша уехал рано утром в срочной спешке, не успев позавтракать. Я из окна увидела, как он, наспех накидывая на ходу куртку, запрыгнул в машину и рванул в сторону трассы. Поговорить не удалось.

А к обеду у Леси поднялась температура. По опыту я знала, что если не сегодня, так завтра обязательно заболеет и Яна. Действовать нужно было немедленно и лечить не затягивая.

Дозвониться до Саши не получилось – его телефон отвечал, что он вне зоны доступа. Охранники подсказали номер скорой помощи и врача на дом.

Слава богу, ничего страшного не обнаружилось. Обычная простуда, но тем не менее требовалось съездить в город за лекарствами. Вот тут и начались первые неожиданности.

– Извините, но Александр просил не отпускать вас из дома, – преградил дорогу один из парней.

Высокий, широкоплечий, самый молодой из охраны. Стас.

– Меня такси ждет. Я в аптеку, – не сразу почуяв подвох, выпалила на ходу.

Поставила сумку на пол, застегивая сапоги. Проверила наличие денег, бумажку с названиями сиропов и таблеток.

– Вы, наверное, меня не поняли, Вероника. Вам запрещено покидать пределы дома.

– В смысле? Стас! У меня ребенок заболел, ты сам видел, – выпрямилась, заглядывая негодующе в лицо. Охранник по-прежнему невозмутимо стоял на пути. – Это Саша приказал? – начало доходить до меня.

Жаль, он сейчас вне зоны доступа, но я обязательно с ним побеседую, как только вернется домой.

– Да, Александр Игоревич.

– Скажите, я не имею права вообще покидать территорию особняка или есть какие-то исключения? Мне нельзя выходить одной? С детьми? Из дома? За ворота?

Странно. Саша действительно считает, что я решу сбежать одна, без дочек? Или же все-таки охрана пытается выслужиться, не разбираясь, куда я и зачем?

– Это сделано в целях вашей же безопасности, Вероника Андреевна. Только с водителем и сопровождением. После личного распоряжения начальства. Я не

знаю первопричину, но уверен, что приказ был отдан не просто так. И не нужно утрировать, выходить во двор вам не запрещено.

Я почувствовала, как начинаю закипать от злости.

– Стас, у меня ребенок заболел. И мне плевать, что и кому запрещал Александр. Мне надо в аптеку, понимаешь?

– Одну я вас не отпущу, и покидать пост нельзя: приказ не поступал.

– Ладно! – согласилась, стиснув зубы. – Раз такая ситуация, отправь кого-нибудь из ребят? Вот список и деньги, – медленно, чуть ли не по слогам произнесла вслух, протягивая кошелек. – Такси ждет у ворот. Ты же понимаешь, что это важно?

Парень задумался, глядя куда-то поверх моего плеча.

– Вероника Сергеевна, закажите все, что нужно, курьером. Привезут в течение часа. Номер курьерской доставки есть у поварихи, – передернул плечами парень. – Ничем другим помочь не могу.

– Замечательно! – раздраженно выдохнула в ответ, хоть и понимала, что в моем случае это действительно было лучшим решением.

Оставлять девочек не хотелось, а привыкнуть к тому, что тебе могут все привезти на блюдечке, я еще не успела.

Мы с Андреем жили не бедно. Денег вполне хватало, но нанимать прислугу в голову не приходило. Хотя, если сравнивать с Сашиным уровнем, мы были даже не средним классом.

Я не стала дальше спорить с охранником, предпочтя воспользоваться его советом. Ушла в спальню дочек, отменив заказ такси, и решила дождаться Сашу.

В любом случае Стас лишь исполнитель. Разговаривать нужно с самим хозяином. Выяснять, требовать объяснений и, если понадобится, прописывать на бумаге все до мелочей. Рисковать здоровьем детей я не готова, да и неизвестно, сколько еще дурацких ограничений ждет меня впереди.

Сообщение о том, что Саша появился в сети, пришло, когда уже стемнело, а сам хозяин дома пожаловал ближе к десяти вечера. Дочки уже спали. Температура у Леси нормализовалась, и я уложила девочек сегодня пораньше.

Я слышала, как хлопнула входная дверь, как зазвучали мужские голоса в прихожей, о чем-то тихо переговариваясь, а после раздались шаги по лестнице. Но за дверью внезапно стихли. Видимо, заметив, что свет в спальне близняшек не горит, Саша решил их не тревожить.

Вот, собственно, и момент.

Я открыла дверь, надеясь успеть застать мужчину, и столкнулась нос к носу с хмурым усталым взглядом.

– Они уснули, – коротко обрубила незаданный вопрос.

Взглянула в глаза, преграждая путь.

– Я только... – Саша осекся на полуслове.

Покусал губы в неуверенности, раздумывая, как поступить, и отступил.

– Не хочешь ничего мне рассказать? – начала сразу с главного, стоило выйти в коридор.

Он удивленно приподнял бровь.

– О чем?

Мы молча уставились друг на друга. Только он с недоумением, а я – с откровенным раздражением.

– О том, что касается нас? – выпалила, не подумав, имея в виду себя с дочерьми, но прозвучало слишком двусмысленно. – Меня и девочек.

– Пойдем. Поговорим. – Саша кивнул в сторону своей спальни.

Я даже не сразу сообразила, куда мы пришли, рассчитывая разобраться в ситуации и надеясь получить внятные ответы. Только когда он включил свет, я поняла, что это не самое удобное место для разговоров.

В глаза бросилась большая удобная кровать, занимавшая полкомнаты. Гардеробная отгорожена отдельным пространством за стеклянной перегородкой, напротив кровати на стене огромный телевизор. И, собственно, все. Мысли разом вылетели из головы, оставив звенящую пустоту.

Я растерялась на мгновение, замерев на входе и оглядываясь вокруг. Тут все "дышало" Сашей. Здесь его было слишком много. В сочетании темного и светлого, в сдержанной брутальности, в чистоте линий.

Здесь даже пахло им на порядок сильнее, чем во всем доме.

– Так о чем ты хотела спросить? – Я обернулась на голос.

Мужчина стоял у окна, расстегивая пуговицы на рукавах рубашки. Теребил нетерпеливо, и в какой-то момент я чуть было не решилась ему помочь.

– Почему меня не выпускают из дома?

– Потому что я так сказал, – в ровном тоне зазвенела сталь.

С рукавами было покончено, и он начал расстегивать пуговицы на груди. Я словно завороженная смотрела, как сантиметр за сантиметром открывается вид загорелой мощной груди под тканью.