– Ну, дом не настолько старый, чтобы уходить вниз, – деликатно заметил молодой архитектор, – надо посмотреть, нет ли плесени, грибка. Это важно.

– Смотрите, что надо. Но место высокое, песчаные почвы. Откуда там взяться плесени?

– Мало ли. Я нашел старые фотографии этой улицы. На одной из них – ваш дом. Если хотите – посмотрите. Можно восстановить его в точности.

Никита с удивлением поднял глаза:

– Как вы догадались, что я именно так и хочу сделать?! Это же просто здорово!

Он взял в руки переснятые фото и стал внимательно их разглядывать.

– Да, мы так и поступим. Мы восстановим его. И этот флигелек. А еще табличку закажем, где будет имя купца, который больницу построил. Это правильно!

Стало ясно, что теперь идея гостиницы приобрела для Никиты «историческое» значение, теперь в нем проснулся обладатель профессии, которую он очень любил, но по воле случая почти бросил.

– Я все поняла – ты теперь будешь пропадать на стройке. И опять никаких свиданий! – рассмеялась мать, когда поздним вечером увидела склонившегося над чертежами Никиту. – А ведь мы, сынок, сто лет не приглашали гостей, только мои подруги-соседки и ходят к нам. А у нас полгорода родственников. Хоть и дальних, но родственников.

– Успеется, – ответил Никита, – нам не нужны завистники и шпионы.

– Господи, да что ты такое говоришь! Совсем с ума сошел! – возмутилась мать.

– Нет, мама, поверь, не сошел! Городишко у нас небольшой, а конкуренция огромная. Я вот, например, с удовольствием нанял бы обслуживающий персонал из посторонних людей. И запретил бы им разглашать внутренние тайны.

– Какие могут быть тайны в гостинице или ресторане? – рассмеялась мать. – Они давно всем известны.

– Не скажи. Всегда можно выудить такое, что потом навредит делу.

– Ты преувеличиваешь!

– Может быть. Но я, мама, вкладываю почти все свои деньги, а потому имею право на подозрительность.

– Но родственников хотя бы можно же пригласить!

– Мам, потом, позже, – надулся Никита.

Впрочем, время показало, что он был прав. Его двоюродный брат, как выяснилось, тоже обивал пороги администрации – хотел открыть ресторан.

«А где ресторан, там и гостиница!» – здраво рассудил про себя Никита. Матери он ничего не сказал, но ухо держал востро и стал еще более осторожным. О своих планах и о том, как собирается их претворять в жизнь, Никита теперь не рассказывал даже в сервисе, в среде проверенной.

«Да, нельзя, ни в коем случае нельзя все пустить на самотек. Ребята тут хорошие, но тем не менее надо за всем следить», – говорил сам себе Никита и каждый день ездил смотреть восстанавливаемый дом.

Стройка шла споро. Никита хорошо платил рабочим. Подружившись с архитектором, он вникал во все детали и порой два раза за день менял принятые решения.

– Вы не спешите. Подумайте. Время есть, – успокаивали его.

Но Никита не мог себя заставить сбавить темпы. Ему казалось, что он должен, обязан сделать все как можно быстрее.

– Стройка – процесс бесконечный! Я боюсь в нем увязнуть. Я хочу как можно быстрее открыть гостиницу, – признавался он.

Никите казалось, что все теперь подчинено одному – гостинице, а остальная жизнь ушла на второй план. «Вот сейчас закончим ремонт. А там уже только мебель завезти, занавески повесить, белье постельное купить. Мама поможет. Ах, да, потом все для ресторана… Осталось совсем немного, а главное, не такие уж сложные дела», – уговаривал он сам себя.

– Ты на какого клиента рассчитываешь? – как-то спросила мать. Чем ближе было открытие, тем больше она беспокоилась.

– На любого. Мне надо, чтобы и местные ходили, и приезжие останавливались, и чтобы специально приезжали отдохнуть.

– Тогда нанимай больше людей. Пойми, если не справишься с самого начала, если пойдут огрехи, клиентов потеряешь. Первое впечатление должно быть хорошим.

– Понимаю, но у нас и так уже народу полно.

Действительно, штат был укомплектован давно. Люди теперь ждали открытия.

А Никита задумался: «Клиент – он и есть клиент. По деньгам, что называется. Надо сделать так, чтобы ресторан обслуживал и туристов, и местных. Ну, кто-то кофе выпить зайдет, кто-то поужинать. Есть еще иностранцы. Под них надо меню продумать. Или сделать два ресторана. Места ведь хватит! Один для туристов – шведский стол, быстрые завтраки и прочее. Второй обычный, но с хорошей местной кухней. Рыба, дичь, грибы, ягоды». Ночь тогда он провел беспокойную, а наутро отдал распоряжение спешным образом перегородить большой зал и сделать два ресторана. Работы несколько затянулись, и сейчас, направляясь в Москву, он беспокоился об оставленном хозяйстве: «Хоть бы не забыли еще одну вытяжку сделать. Хуже нет, когда едой пахнет на весь дом!»

Вольница свободной дороги вскоре закончилась, Никита выехал на трассу, которая уже заполнилась машинами, двигающимися в сторону Москвы. И время теперь двигалось медленно, и пейзаж за окном был городским. Прошло полтора часа, а Никита проехал всего лишь пару километров. От его бодрости ничего не осталось. Стояние в пробке сделало его сонным, уставшим, у него сводило ноги, и было ощущение, что он в дороге уже двадцать четыре часа. «Этак я до утра не доеду!» – чертыхался Никита про себя, объезжая мелкие аварии. В конце концов он съехал на обочину и, нарушая все правила, двинулся вдоль шоссе. «Меня сейчас схватят за одно место и будут правы, но что поделать, если опаздывать нельзя!» Никите было стыдно за пыль, которая вилась из-под его колес и оседала на покорно стоящих в пробке машинах. Он сам терпеть не мог такого поведения. «Вот еще чуть-чуть, и вернусь на трассу. Хоть немного ближе к Кольцевой!» – подумал Никита и резко нажал на тормоз. Почти наперерез ему двигалась небольшая машинка. Она скособочилась, припадая на одну сторону. «Господи, да что еще такое?!» Никита мысленно перекрестился – от столкновения их спасла совсем небольшая скорость машинки и его, Никиты, реакция.

– Спятил! – высунулся из окна Никита и хотел прибавить еще пару убедительных и резких слов, но заметил в окне тетеньку, которая неуверенно улыбалась, пытаясь удержать равновесие на остром гребне обочины.

– Куда?! Куда?! Сейчас в кювет свалишься! – опять заорал Никита, видя, как дама продолжает боком двигаться вперед. То ли она его услышала, то ли сообразила сама, но машинка вздрогнула, пыхнула и остановилась. Тотчас из нее вывалились три дамы, которые заголосили на разные лады.

– Я так и знала! Так и знала! Надо было колесо поменять. Заплатки ставить – себе дороже, – восклицала одна.

– Ну да, все надо делать вовремя! – сурово повторяла другая.

– Ну и что?! Мы же еле-еле ехали! Хорошо, что это случилось в пробке, а не на большой скорости. – Третья рассматривала подол юбки, на который попало что-то зеленое.

Никита тоже вышел из машины, по обочине теперь ехать было нельзя – путь преградила машинка. Оставалось только вклиниться в ряд неподвижно стоящих на шоссе автомобилей, но чем ближе было к Москве, тем теснее смыкались ряды.