Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мэг, которая, как он верил, любила его.
Клайв так давно ждал этого момента, что оказался в первый раз не на высоте. Мэг и не ожидала ничего сверхъестественного. Поспешность Клайва лишь подтвердила ее ожидания.
То ли дело Мартин… Он еще очень горько пожалеет о том, что отверг ее любовь. Да, мистер Фергюсон, вы даже представить себе не можете, что вас ожидает. Мэг хищно усмехнулась. Никто никогда не позволял себе так обращаться с ней. Мартин не только заявил ей прямо в глаза, что любит другую, он даже не пожелал доставить ей физическое удовольствие. Разве она просила о невозможном? Кому, к черту, нужна его любовь?!
Мэг обуревала жажда обладания. Стремление обрести, подчинить своей воле. Ну почему Клайв готов ползать перед ней на коленях и раболепно исполнять малейшие прихоти, а Мартин… Мэг готова была разрыдаться от отчаяния и злости.
Несмотря на просьбы и клятвенные заверения Клайва в любви, Мэг не пожелала остаться у него до утра. Даже не заскочив в душ, она быстро оделась и, чмокнув Клайва с безразличным видом в щеку, ушла так же неожиданно, как и появилась на его пороге.
Состоявшийся перед уходом Мэг разговор еще долго вертелся в голове озадаченного Клай-ва, не давая ему уснуть. Пытаясь воссоздать жесты и интонации Мэг, он снова и снова прокручивал в памяти ее слова. Однако с каждым «проигрышем» находил в них все меньше и меньше искренности и любви. Напротив, в Мэг ощущалось что-то искусственное, неестественное… Она, словно зомби, пришла, чтобы выполнить некое тайное задание. Когда же дело было сделано, ушла, нисколько не заботясь о чувствах второго участника событий — Клайва.
— Мэг, я люблю тебя.
Тишина. Она даже не отвернулась от зеркала. Рука привычным движением чертила черным карандашом линию вдоль ресниц.
— Для меня так важно… — Клайв сглотнул слюну, — то, что между нами произошло, имеет огромное значение для меня. Ты ни о чем не сожалеешь?
Клайв обвил ее талию руками и опустил подбородок на ее плечо.
Мэг дернула плечом, пытаясь стряхнуть его, как надоедливую муху.
— Мэг, почему ты молчишь?
— Потому что мне нечего тебе сказать, — огрызнулась она, закончив подводить правый глаз. — Ровно?
Клайв изумленно посмотрел на девушку.
— Ровно я подвела глаза? — раздраженно уточнила Мэг. Так и не дождавшись ответа, она снова уткнулась в зеркало и принялась за губы.
— Мэг, мы ведь теперь вместе?
— Размечтался.
— То есть… а как же?..
— Клайв, солнце мое… — иронично начала Мэг. Она обернулась к нему, и он поразился несоответствию ярко-красной нижней губы и бледно-розовой, слегка припухшей от поцелуев верхней. — Если мы с тобой занимались сексом, то это вовсе не означает, что теперь всем об этом обязательно знать. Надеюсь, ты не станешь хвастать перед своими дружками, что поимел меня?
— При чем здесь мои дружки?! Речь идет о нас с тобой. Я люблю тебя и хочу, чтобы ты стала моей девушкой. Я думал, что, раз ты пришла сегодня ко мне…
— Это абсолютно ничего не меняет.
— Как же так?
Мэг пожала плечами и нарочито беспечным голосом заявила:
— Мне было скучно. Вот я и заглянула к тебе на огонек. Спасибо, что развлек. Впрочем, не могу сказать, что мне безумно понравилось. — Она сделала неопределенный жест рукой. — Так себе, средненько.
Клайв не мог вымолвить ни слова. Сейчас он был похож на теленка, и его вид рассмешил Мэг. Она смягчилась:
— Ну-ну, не обижайся. Бывало и похуже.
— Ты могла бы мне об этом и не сообщать.
— Только не плачь, малыш, — съязвила Мэг. Она накрасила верхнюю губу и убрала помаду в сумочку. — Проводи меня. У вас такой большой дом, что я могу заблудиться и ненароком столкнусь с твоими родителями. Мне бы не хотелось, чтобы они начали строить столь же нелепые предположения относительно нашего будущего, что и ты.
— Нелепые? Ну и ну, Мэг. Я не ожидал, что ты такая.
— Ха! Разочарован? Тем лучше. Больше не будешь меня доставать своими старомодными ухаживаниями. Мне осточертели твои влюбленные взгляды. Я уж стеснялась лишний раз зевнуть во время урока. Я такая, какая есть. Жаль, что обманула твои ожидания, — без тени сожаления сказала она, повесив на плечо сумку.
— Неужели это все?
— А чего ты ожидал? Свадебный марш, кучу ребятишек и любовь до гроба? Не будь смешон. Ну ладно, уже поздно. Не хватало еще выслушивать нравоучения родителей. Кстати, буду весьма обязана, если ты оставишь мой сегодняшний визит в тайне.
— Если ты хочешь…
— Я этого не только хочу, но и требую.
Клайв вздохнул.
— Ладно.
— Поклянись.
— Мэг, ради бога…
— Поклянись, — еще настойчивее повторила она.
— Клянусь. — Клайв снова вздохнул.
Мэг улыбнулась и потрепала его по щеке, как послушного щенка.
— Вот и умница. Советую и тебе забыть об этом.
— Я не могу. Сегодня был самый счастливый день в моей жизни.
— Все-все-все, не хочу больше выслушивать телячьи нежности. Ничего не было. Слышишь? Тебе все приснилось. Считай, что я была всего лишь очередной эротической фантазией.
— Мэг. — Клайв притянул ее к себе и нежно провел по распушившимся волосам рукой. — Я ведь люблю тебя.
— Ну и дурак. — Она высвободилась из его объятий и направилась к двери. — Пошли. Иначе я сейчас где-нибудь споткнусь и перебужу весь дом. Мне ни к чему краснеть перед твоими родителями.
Мэг ушла. Клайв вернулся в свою комнату, лег в постель, которая еще хранила запах волос и тела Мэг, и попытался придумать хоть одно логическое объяснение ее необъяснимому поведению.
Шерри сидела в кабинете в ожидании босса. Мистер Байл обожал подобные психологические уловки. Например, вызвать подчиненного, не объяснив причины. А затем еще и опоздать на назначенную встречу. В результате человек сидел в большом, вечно холодном кабинете, не зная что и думать. Брр! Шерри поежилась и в очередной раз посмотрела на часы. Сегодня Байл перещеголял самого себя. Опаздывал на пятнадцать минут! Самое противное в данной ситуации то, что, даже зная о повадках босса, ничего не можешь поделать. Просто тупо сидишь и ждешь.
Наконец мистер Байл появился. Шарообразная фигура нарисовалась в дверном проеме на семнадцатой минуте пребывания Шерри в кабинете. Широченная улыбка Чеширского кота могла обмануть кого угодно, но только не Шерри.
Байл был встревожен и искренне взволнован. Видимо, снова начитался утренних газет, подумала Шерри и невольно усмехнулась.
Байл любил театральность. Он артистично хватался за голову или за живот — в зависимости от обстоятельств — и жаловался либо на давление, либо на несварение желудка после прочтения прессы.