– Ну, зачем так официально. Можете и без ордера осмотреть мой отель, ребята. Но предупреждаю, напрасно тратите время. Здесь вы ничего не найдете. – Она подмигнула. – При обыске лучше стучите, так как некоторые комнаты могут быть заняты.

– Он был здесь?

Мадам Броссет развела руками.

– Раньше вы этот вопрос не задавали, не правда ли? Сегодня утром вы у меня спросили, здесь ли месье Керр, и я ответила, что нет. Сейчас вы тоже у меня спрашиваете, здесь ли он. И я снова говорю – нет. Но если вы спросите у меня, был ли он здесь, то я отвечу – да. Да, месье был здесь.

Сыщики были в изумлении.

– Послушай, ты, старая лиса. Ведь ты прекрасно понимала, что я имел в виду, когда спрашивал, здесь ли он?

– Откуда же мне это знать? Ведь я не могу читать ваши мысли. Вы спросили меня, здесь ли он, и я ответила, что нет.

– Значит, он был здесь?

– Да. Он останавливался здесь на восемь дней. А в чем дело? Сегодня утром вы описали мне этого парня и спросили, здесь ли он. Я ответила, что нет. И я сказала правду.

– Так где же он?

– Сегодня утром, в девять часов, он, кажется, собирался в Марсель. Но он вернется. Он оставил здесь свои вещи.

– Дайте взглянуть, – попросил один из сыщиков.

Мадам Броссет повернулась к дочери.

– Поднимись наверх и выстави всех девушек с их парнями из номеров. Нечего пугать их полицией.

Сыщик посмотрел на своего товарища.

– Останься здесь и проверь их всех, когда будут выходить, – сказал он и повернулся к мадам Броссет: – Это слишком серьезное дело, Жанна. Керр разыскивается по подозрению в убийстве. Мы предполагаем, что именно он убил Люсиль Бало.

Лицо мадам Броссет оставалось невозмутимым, но в душе она была просто поражена.

– Почему вы так решили? – спросила она. – Да это такой человек, что и мухи не обидит.

– У нас есть достаточно доказательств, чтобы подписать ему смертный приговор, – сказал сыщик. – Ну, пошли, покажи мне его комнату.

Минут двадцать спустя сыщик сошел вниз, и на лице его было написано разочарование. Он осмотрел вещи Керра, обошел все комнаты отеля, но ничего не нашел. Уверившись, что Керра на самом деле нет в отеле, он подошел к телефону и позвонил Диверо.

Выслушав его рапорт, инспектор сказал:

– Оставьте Эдгара наблюдать за отелем, а сами возвращайтесь сюда. Я пошлю в отель другого человека. Есть ли в отеле второй выход?

– Нет.

– Вы полностью уверены, что в отеле Керра нет?

– Уверен, инспектор.

– Хорошо. Скажите Эдгару, что если он все же покажется, то пусть его незамедлительно задержат и приведут ко мне. А вы возвращайтесь. – И Диверо повесил трубку.

Мадам Броссет наблюдала, как сыщики вышли из отеля. Один из них подошел к кафе «Золотой шар» и уселся за столик так, чтобы ему был хорошо виден весь отель. Она вошла в свой кабинет и села. Ситуация стала более запутанной. Теперь мадам Броссет очень жалела, что дала мадам Дилени так много времени, чтобы принести колье. Она немного подумала и решила ускорить совершение этой сделки. Какие улики могут быть у полиции против Джо? Она подняла трубку и вызвала номер отеля «Плаза».

– Соедините меня с мадам Дилени, пожалуйста.

После небольшой паузы телефонистка сказала:

– Мадам Дилени нет, вероятно, она придет после просмотра.

Мадам Броссет поблагодарила ее и повесила трубку. Задумавшись, она пошла в бар, взяла там бутылку и поднялась по лестнице.

Джо сидел на краю кровати.

– Послушайте, что же все-таки происходит? Мне это совсем не нравится. Я собираюсь пойти в полицию. Я понял, что наш план был ошибкой.

– Не волнуйтесь, – сказала мадам Броссет. – Все идет нормально.

– Что значит нормально? Какого черта полиции вдруг вздумалось разыскивать меня? Ведь еще чего доброго они могут подумать, что это я убил девушку? Что им было нужно?

– Они сказали, что вы могли видеть этого парня, – легко солгала мадам Броссет. – Им необходима информация. Им известно, что вы были в отеле в момент смерти девушки. Вот и все. Ничего страшного, и волноваться из-за этого не стоит.

– Я не волнуюсь, – сказал Джо, вытирая со лба пот. – Но ведь они не думают, что это я убил девушку?

– Не говорите глупостей, Джо. Почему это они должны так думать? Но все равно я считаю, что нам нужно несколько изменить наши планы. – Она налила виски в стакан. – Думаю, нам нужно запросить у мадам Дилени несколько большую сумму и устроить единовременный расчет. А после того вы должны сказать полиции правду и показать свои снимки, но только после того, как мы получим деньги.

Дрожащими руками Джо взял стакан.

– Но мне это не нравится. Я хочу сейчас же пойти в полицию.

Мадам Броссет нетерпеливо дернулась. Хотя она и любила Джо, но ей не хотелось терять возможность получить несколько десятков миллионов франков.

– Я сказала им, что вы уехали в Марсель, Джо, – заявила она. – Так что вы сможете вернуться завтра. Не портите игру. К завтрашнему утру я уговорю мадам Дилени расстаться с бриллиантами. Как только это произойдет, вы можете спокойно отправляться в полицию. Я ведь уже вам говорила, что ее бриллианты стоят тридцать миллионов франков.

Виски начало действовать на Джо. Он потер рукой лицо, пытаясь сосредоточиться.

– А зачем мне нужно было ездить в Марсель? – спросил он. – Полиция, конечно, проверит это.

– Успокойтесь, дорогой, я знаю одного парня, который поклянется, что вы весь день были с ним.

– Но ведь она отдаст бриллианты только в обмен на негативы.

– Она получит кое-что, – мадам Броссет подмигнула, – но и полиция получит свое. Мы оставим фотографии мадам Дилени и тем самым заткнем ей рот.

Керр взял из рук мадам Броссет бутылку и плеснул себе виски в стакан.

– И вы действительно думаете, что она расстанется со своими бриллиантами?

– Да. – Мадам Броссет решила, что теперь Джо уже преодолел свой страх, и она может спокойно оставить его и спуститься в вестибюль. Она не любила надолго оставлять вместо себя Мари. – А теперь успокойтесь, Джо, и вздремните. Я все беру на себя.

Джо откинулся на подушку. Он выпил еще виски и поставил бутылку рядом с собой.

– Ну, раз вы считаете, что справитесь с этим… Мне не хотелось бы никаких осложнений. Однако если мы получим тридцать миллионов франков, то впереди меня ждет беззаботная жизнь.

– И меня тоже, – сказала мадам Броссет, – ведь мы поделим их, Джо?

– Конечно, – ответил Джо, и лицо его вытянулось: пятнадцать миллионов франков – это звучит гораздо менее приятно, чем тридцать.