— Выйдите вон! Обе! — выдохнула профессорша.

Дважды просить Элиану и Леру было не нужно. Они быстренько выскочили из кабинета, оставив Башню наедине со своим «позором».

Оказавшись в своей комнате, девушки позволили себе вдоволь повеселиться.

— Классно ты угадала слабое место профессорши, — похвалила Элиана, все еще борясь с приступом смеха. — Ее же чуть удар не хватил от мысли, что она разгуливала с живописным пятном от соуса весь день. Уважаемый профессор с извозюканными штанами — крепкий щелбан по ее самолюбию.

— Главное, мы отбили у нее желание выспрашивать у тебя подробности моей душевной травмы.

— Еще бы, — хохотнула блондинка. — Ведь ваши душевные травмы так похожи, как оказалось. Слушай, а ты уверена, что Башня не поинтересуется у кого-нибудь из преподавателей, когда именно у нее появились эти милые разводы на брюках? Ведь если узнает, что еще днем ничего не было, поймет, что мы ее надули.

— Нет, — покачала головой Лера. — Она не будет спрашивать. Ты что? Самой напомнить о своем «позоре». Она будет молчать как рыба, мечтая, чтобы инцидент поскорее забылся.

— Даже у мужа?

— Особенно у мужа. Я уже успела заметить — отношения у них прохладные.

Перед началом первой пары в аудитории стояла гробовая тишина. Слышен был только шелест переворачиваемых страниц. Объяснялось такое усердие тем, что предстоящее занятие должен был вести Даркус. Он читал студентам курс «Лечение ментальных отклонений».

— Декан начинает с опроса по прошлой теме, — предупредила Валерию Элиана. — Очень зверствует. Шаг вправо, шаг влево — расстрел.

Быть расстрелянной Лере не хотелось. Ей вполне хватило купания в ледяной воде, подстроенного Даркусом, поэтому она попыталась вместе с блондинкой углубиться в чтение предыдущей лекции, но понимала законспектированные предложения через одно.

— Ничего, — подбодрила Элиана. — Думаю, сегодня декан сделает тебе поблажку. Не в его интересах заваливать тебя. А после лекций попросим Айкена, чтобы позанимался с тобой. Он у нас отличник, все схватывает на лету да и объяснять умеет толково.

Даркус вошел в аудиторию одновременно со звонком. Поприветствовал студентов и сразу начал опрос:

— Тема прошлого занятия? Айкен.

Айк поднялся и, быстро закинув челку за ухо, отчеканил:

— Методы оказания скорой ментальной помощи при проклятии Саймерга.

Даркус кивнул. Это означало, что студент ответил верно и может садиться.

— В чем заключается проклятие Саймерга? Элиана.

Эли подскочила и выдала без запинки:

— Это когда человеку внушили, что он чем-то болен. Если вовремя не снять проклятие, внушенное заболевание начнет проявляться настоящими симптомами.

— Хорошо, — кивнул декан. — Какая разновидность проклятия наиболее опасна? Тьюрий.

Тью мгновенно встал с места, но немного замешкался:

— Та, которая… э…

— Садитесь. Неуд и внеочередное ночное дежурство, — сдвинул брови Даркус. — Пока вы соображали, что к чему, у вашего пациента уже начались осложнения.

— Сьюгерд.

Толстяк принял стойку «смирно»:

— Самая опасная разновидность — когда человеку внушили, что он смертельно болен.

— Неуд и ночное дежурство, — ледяным голосом вынес вердикт декан. — Линели.

Рыженькая девушка с первой парты вскочила и затараторила:

— Самая опасная разновидность проклятия Саймерга — это когда человеку внушили психическое заболевание. Тогда ментальная структура самозамыкается. Такие отклонения с трудом поддаются лечению.

Этот ответ Даркуса удовлетворил, и декан перешел ко второй части опроса — методам оказания первой помощи пациентам, подвергшимся проклятию Саймерга.

Вновь похожие на выстрелы вопросы и вскакивающие с места как солдатики студенты, изо всех сил старающиеся говорить четко и быстро, ибо секундная задержка означала только одно, вернее два: неуд и ночное дежурство.

Лера сидела, вжавшись в парту. Не то чтобы она так уж боялась пресловутого неуда и дежурства, но казарменная дисциплина, поддерживаемая тяжелым ледяным взглядом Даркуса, действовала на нее подавляюще. Вот уж действительно монстр.

Когда опрос был закончен и декан приступил к объяснению нового материала, Валерия последовала примеру остальных — начала конспектировать лекцию, сама поражаясь своей старательности. Слушала внимательно, боясь пропустить хоть одно слово, и испещряла тетрадку подробнейшими записями. Усердию способствовала мысль, что хотя сегодня ее и не спрашивали, но завтра, похоже, поблажек уже не будет.

Следующие две пары «Связь ментальных и материальных полей» вел профессор Кинефрид, педагогические приемы которого кардинально отличались от методов декана. Он был приветлив, щедро приправлял лекции лирическими отступлениями на тему, как хорошо было раньше, в его молодости, и смотрел сквозь пальцы на то, что некоторые студенты на задних партах откровенно дремали. Лера поначалу не поддавалась общей атмосфере и пыталась вести конспект, но на середине второй пары сама не заметила, как перестала вникать в слова профессора и погрузилась в свои мысли.

Сказать по правде, Валерии было что обдумать. Со вчерашнего вечера ей не давали покоя слова Элианы о том, что к падению с одиннадцатого этажа причастен кто-то из родных. Лера крутила в голове информацию и так и этак, но все равно та не укладывалась, не лезла ни в какие ворота. Память пока так и отказывалась работать, поэтому в игру вступило воображение. Оно нарисовало картину: Валерия стоит на крыше высотки и смотрит вниз. Ничто не предвещает беды. Лера и не подозревает, что кто-то готовит гнусную подставу: подходит сзади, чтобы толкнуть. Неужели мама или папа? Нет, такого не может быть. Они не могут желать ей зла. Но тем не менее в следующую секунду Валерия летит вниз, чтобы плюхнуться в ледяную воду. Стоп! Почему в воду? Тогда же была земля. Два разных случая перемешались в голове. Спрашивается, почему? Видимо, потому, что чем-то похожи.

Догадка неожиданно вспыхнула в сознании ярким пламенем. Валерия поняла, что может быть общего у этих двух происшествий. Даркус, когда столкнул Леру в воду, не желал ей зла. Сделал это вынужденно. Надеялся помочь сыну. Кроме того, заранее знал, что ничего плохого не произойдет, и даже для подстраховки сам прыгнул следом за Лерой. Возможно, и первое падение Валерии проходило по тому же сценарию. Кто-то из близких столкнул ее, но был уверен, что с ней ничего не случится. И совершил этот с виду гнусный поступок не просто так — возможно, в нем была какая-то экстренная необходимость.

Эта гипотеза немного успокоила Леру, хотя, конечно, выглядела притянутой за уши и больше задавала новых вопросов, чем давала ответы. Особенно если приплюсовать сюда еще и пораненного Пашку, которого удалось спасти только благодаря продвинутой медицине параллельного мира. Он-то почему пострадал? Кто его так серьезно поранил? Может, стал невольным свидетелем падения Леры и хотел отомстить обидчику, но вместо этого сделался еще одной жертвой? Головоломка получалась еще та. Валерия чувствовала, что без дополнительной информации ее не разгадать. И как бы ей помогли сведения, которые можно было разузнать у эмов. Спрашивается, когда Даркус собирается выполнять обещание?