– Значит, ты как-то будешь участвовать в делах? – спросила Карла.

– Да нет. Я только сказала новым управляющим, что, если их деятельность будет чистой и результативной, они будут ежегодно получать долю своих акций обратно.

– А каковы твои собственные планы? – спросил я.

– Я сохранила за собой одну компанию и застраховала ее от продажи – дом моделей с магазином для новобрачных. Я говорила вам о нем. Я его переименовала и добавила к нему консультацию по вопросам заключения брака. Вот им я буду управлять.

– Ага! – воскликнул я. – Так, наверное, девушки в зале – это будущие модели, ожидающие приема на работу?

– Вроде того, – ответила Дива и обратилась к Карле: – С тех пор как мы говорили об этом, прошло время, но я надеюсь, что ты, Карла, не потеряла интереса к этому проекту. Мне очень хотелось бы, чтобы ты высказала свои соображения по этому поводу. Как ты к этому относишься?

– Мне с самого начала понравилась твоя идея, и я рада, что ты претворяешь ее в жизнь. Пока мы находимся в городе, мы в твоем распоряжении. Давай обговорим это на следующей неделе у нас дома за обедом. Идет?

– Хорошо, – задумчиво произнесла Дива, обратив взгляд на увитый цветочными гирляндами портрет отца.

Мы ждали, не желая выводить ее из задумчивости.

– Знаете, почему я хотела, чтобы все называли меня Дива? – спросила она наконец, не отводя взгляда от фотографии. – Как-то на вечеринке я зашла в туалетную комнату и слышала оттуда, как называют меня друзья за моей спиной: Тривия Дивия. И знаете, они были правы. Я была тривиальна. В тот же вечер я потребовала, чтобы все называли меня Дивой. И это был первый раз, когда я почувствовала себя нетривиальной, если можно так сказать.

– Ну, по крайней мере, понятно. Ты почувствовала, что что-то значишь, – откликнулась Карла.

Молодая наследница посмотрела на Карлу и тихо рассмеялась.

– Все к лучшему, – сказала она, поднявшись с места, зевнула и потянулась.

Мы тоже встали, и Дива проводила нас до дверей.

– Я очень рада, что ты теперь свободна, – сказала Карла, обняв ее. – Счастливого полета тебе.

Мы тоже отправились в неторопливый полет на нашем байке, думая каждый о своем. Я думал о бедной маленькой богатенькой девушке, которая одно время жила в трущобах, а потом раздала свое состояние. Карла думала о другом.

– Они все настоящие профессионалки, – произнесла она у меня за плечом.

– Что?

– Они профессионалки.

– Кто?

– Все эти красивые девушки у нее в офисе, которые так красиво ничего не делали. Они бывшие девочки по вызову. Точнее, доминатрисы, специалистки по фетишам. Дива наняла их для своей фетиш-вечеринки, а потом предложила работать у нее. И все они пришли. Они не модели, они работают в брачном агентстве.

– И наверное, очень успешно. А почему ты не сказала мне этого, когда я говорил о них?

– Останови мотоцикл, – велела она, отодвинувшись от меня.

Я свернул на съезд с дороги недалеко от автобусной остановки.

– Ты что, всерьез спрашиваешь меня, почему я не сказала тебе, что мы едем на выставку бывших девочек по вызову? – спросила она, дыша мне в шею.

– Да нет…

Я вырулил на магистраль и проехал по ней немного, но вскоре опять затормозил. На разделительной полосе сидел Олег и играл на гитаре. Мы остановились около него.

– Что ты тут делаешь, Олежка? – спросила Карла, улыбаясь во все распахнутые зеленые глаза.

– Играю на гитаре, Карла, – ответил он со своей русской ухмылкой.

– Ладно, увидимся, – сказал я и увеличил обороты.

Карла слегка нажала пальчиком на мое плечо, и байк затих.

– Почему здесь? – спросила Карла.

– Идеальная акустика, – ответил он, улыбаясь своей расчетливой улыбкой. – Сзади море, спереди здания…

– А что ты играешь?

– «Да начнется день» группы The Call[120]. Этот парень, Майкл Бин, просто святой рок-н-ролла. Обожаю его. Давай я сыграю тебе с самого начала?

– Потом, – сказал я и снова газанул.

– Почему бы тебе не забраться к нам? – предложила Карла.

– Третьим? – в голос спросили мы.

– Мы едем в Донгри и можем подкинуть тебя до дома.

Олег уселся позади Карлы, она обхватила меня ногами, уперев их в бензобак, а спиной привалилась к Олегу, у которого на спине болталась гитара.

Мы проехали мимо команды дорожных копов, собиравшихся рисовать «зебру» на перекрестке.

– Vicaru naka, – приветствовал я их на маратхи. – Не задавайте вопросов.

После того как сгорел дом Кадербхая, Карла ни разу не была на рынке парфюмерии в Донгри или по соседству с ним. Она готовила духи для себя сама, но ей требовались особые компоненты. Когда она почувствовала, что готова вернуться к той странице прошлого, которую перевернула не прочитав, мы влились в плотный поток машин и отправились в ее любимый магазинчик рядом с Мохаммед-Али-роуд.

Магазинчиком владели три двоюродных брата, и всех их звали Али: Большой Али, Грустный Али и Заботливый Али. Большой Али встретил нас и усадил на подушки.

– Я налью вам чая, мадам Карла, – сказал Заботливый Али.

– Вы так давно у нас не были, – сказал Грустный. – Нам вас не хватало.

– Мы подготовили весь набор нужных вам материалов, мадам Карла, – сказал Большой Али.

Мы пили чай и слушали рассказ об уникальных духах с очень тонким ароматом, произведенных в уникальном уголке мира утонченных ценностей. Карла изучала приготовленные для нее эссенции.

Когда мы собрались уходить, хозяин заведения, весь в белом, дородный и пожилой, спросил разрешения понюхать всего один раз духи, приготовленные Карлой. Она приподняла руку, как некую ветвь, с которой наподобие листа свисала ее кисть.

Все три парфюмера со знанием дела втянули воздух и недоумевающе покачали головами.

– Ну ничего, – сказал Большой Али, – как-нибудь я все же разгадаю секрет вашего букета.

– Профессионалы не сдаются! – провозгласила Карла.

Мы направились к моему байку, сопровождаемые тихим побрякиванием скляночек с драгоценными маслами и эссенциями в черной бархатной сумке Карлы. В это время на дорожке впереди показались два человека, хорошо знакомые нам еще со времен Кадербхая.

Салар и Азим были парнями с улицы и находились на нижних ступеньках мафиозной иерархии. Но видные члены мафии умирали, а им удалось выжить на своем мелкотравье и занять более высокие места, освободившиеся в новой Компании Халеда.