его знает, насколько я повлиял на ход истории.

Но обошлось. Через два с половиной часа наш «Ил-62» благополучно совершил посадку в аэропорту «München Riem». В том самом, при взлёте из которого в 1958 году разбился самолёт с футболистами «Манчестер Юнайтед». Как-то вот вспомнилось в последний момент, когда уже спускался с трапа.

Кстати, один из наших ещё в полёте поинтересовался у проводницы, почему аэропорт Мюнхена носит двойное название, а именно «Мюнхен-Рим»… Та разъяснила, что название связано не со столицей Италии, а с районом Мюнхена, который носит название Трудеринг-Рим.

Сразу после прохождения паспортного контроля нас встретил какой-то суетливый мужичок в приличном, но как-то кривовато сидевшем костюме.

– Товарищи спортсмены и сопровождающие их лица! Не расходимся, собираемся вон у того баннера с олимпийскими кольцами. Кто старший делегации? Василий Ефремович? Здравствуйте, я Сергачёв, сотрудник консульства. Давайте сейчас отметимся вон у той стойки, каждый из вас получит аккредитационная удостоверение, а потом организуемся и проследуем к ожидающему нас автобусу. На нём доберёмся до Олимпийской деревни.

Час с небольшим спустя наш комфортабельный «MAN» добрался до места назначения. Да-а, Олимпийская деревня – она же Olympiapark – больше всего напомнила мне хоббитский Шир из кинотрилогии Питера Джексона. Впрочем, старина Толкиен их так же описывал, в этом плане Джексон молодец, старался снимать фильм как можно приближённее к оригиналу. Вот и здесь такие же холмики с аккуратно подстриженной изумрудной травой, да и домики небольшие, аккуратные. У каждой сборной свой «загон».

Ещё в автобусе нам раздали буклеты на английском и немецком языках с эмблемой Олимпийских Игр на глянцевой обложке. Символ Олимпиады представлял собой венец из лучей света, по форме всё это чем-то напоминало коловрат – он же коловорот – из славянского неоязычества. При желании в эмблеме даже можно было углядеть намёк на свастику, что кто-то из наших, сидевших позади меня, тут же и озвучил, и на него тренеры тут же зашикали. А консульский даже встал со своего места, чтобы получше разглядеть говоруна.

В буклете обнаружились цветные фотографии самой деревни и спортивных объектов. Снимки были сделаны в том числе и с воздуха. Хм, любопытно, крыши спортивных объектов были сделаны в виде шатра из плексигласа. Такого мне ни до, ни после вроде бы не встречалось, хотя телетрансляции с Олимпиад я смотрел регулярно. Бокс, само собой, но были у меня и другие любимые виды спорта. Например, некоторые легкоатлетические дисциплины, футбол, плавание, прыжки в воду…

Телетрансляции будут осуществляться благодаря построенной несколько лет назад телебашне «Олимпиатурм» высотой в 291,28 метров. Мы её ещё издалека разглядели. Открытие Игр состоится на Олимпийском легкоатлетическом стадионе (Olympiastadion) на 69.000 мест. Там же будут проходить соревнования по лёгкой атлетике и футболу. Баскетболисты, гандболисты и прочие игровики будут выяснять отношения на паркете многоцелевого спортивного дворца на 12.150 мест. А вот финал, в ходе которого, собственно, сборной Гомельского и предстоит одолеть в напряжённейшем финале американцев, пройдёт на арене «Руди-Зедльмайер-Халле». Хоть бы история повторилась!

Дворец водных видов спорта принимает представителей плавания и прыжков в воду. Синхронное плавание если и существует, то пока не является олимпийским видом спорта. Велотрек, теннисные корты…

Ну а нам, боксёрам, предстоит выяснять отношения в 5-тысячном «Бокс-Халле». Пока же размещаемся по домикам. Тут разные, и 4-х, и 8-местные. Мы вчетвером с Кузнецовым, Лемешевым и Трегубовым заселяемся в один из 4-местных, возле которого у стены стоит симпатичная лавочка с изогнутой спинкой. Спальные места делили по жребию, тащили спички. Мне в итоге досталась кровать сперва от окна, собственно, как я и хотел.

Тут даже телефон имелся, а под ним лежала упакованная в целлофан бумага со списком кодов для всех стран-участниц Олимпийских Игр. В том числе и код СССР. Это что же, можно отсюда прямо домой позвонить? Ну-ка…

Я набрал код, потом свой домашний номер. Та-ак, пошли длинные гудки, сердце в груди учащённо забилось. По идее Полины дома может в этот момент не оказаться, она ещё не ушла в декретный отпуск, но мне повезло. На том конце провода подняли трубку, и я услышал чуть приглушённый расстоянием такой знакомый и любимый голос.

– Алё?

– Полинка, это я!

– Женька!..

– Ага, из Олимпийской деревни звоню. В нашем домике подключённый телефон стоит, с него, оказывается, можно звонить по международной линии. Вот так вот запросто, представляешь?!

– Кла-а-асс, – протянула она. – Это ты теперь можешь каждый день мне звонить!

– Точно, – подтвердил я. – Не знаю, может, тут ограничения есть какие по времени или ещё какие… В общем, попробую звонить ежедневно, лучше, наверное, вот так вот, вечером, когда ты дома. Ты в декретный ещё не ушла?

– Рано пока.

– Тогда вечерами буду звонить. Ты как там?

– Я нормально. Мама вот только приезжала, помогла по хозяйству, всё ждёт, когда я в декрет уйду и к ней домой перееду. Тамошние врачи уже готовы меня наблюдать. Вадим с Настей заглядывали вчера, просили, если будет возможность, привет тебе передать. Они уже всерьёз подумывают насчёт свадьбы, начали деньги откладывать, Вадим вон чуть не каждую ночь вагоны разгружает, с лица. Бедный спал, круги под глазами…

– Ты ему скажи, чтобы себя берёг, а со свадьбой мы им поможем. Не чужие, чай люди.

– А ты-то там как?

– Да я тоже нормально. Прилетели, расположились, сейчас на ужин пойдём. Посмотрим, чем кормят, хотя с твоей стряпнёй местная, уверен, не сравнится… Слушай, Полин, тут парни тоже уже рвутся к телефону, буквально из рук вырывают. В общем, целую, крепко обнимаю, завтра, надеюсь, получится созвониться.

Ребята и правда намекали, что тоже хотят позвонить домой, так что следующие несколько минут прошли на фоне телефонных переговоров.

Помимо жилой комнаты имеется совмещённый санузел – унитаз и душевая с ковриком, на котором изображена эмблема Олимпиады. Она тут повсюду, куда ни глянь, в том числе и на полотенцах, а их тут ровно четыре, по числу жильцов. Причем все разного цвета, видимо, чтобы чужим случайно не вытереться. Личная гигиена, однако, у немцев вообще орднунг во всём, в отличие от нашего, русского разгильдяйства. Правда, эти разгильдяи сокрушили казавшуюся непобедимой фашистскую армию, хоть и положив на это миллионы жизней, так что не всё порядком измеряется.

Есть даже кухня, хоть и небольшая, размерами напоминает кухонку в какой-нибудь «хрущёвке». За столиком четыре табурета с невысокими спинками, какие-то полустулья. То есть вчетвером при желании можно усесться за столик, но комфортнее сидеть одному или двоим. То есть питаться поочерёдно. Вернее, перекусывать, так как трёхразовое питание организаторы как бы задекларировали, а здесь можно