свои последние минутки в одиночестве. А знаешь, почему? Потому что никому не нужна та, что в молодости прыгала из одной койки в другую. — Эва ехидно смеется. — А если и ты продолжила бы спать с мужиками без разбора, то тоже не смогла бы встретить такого идиота, который согласится быть с проституткой.

— Это мы еще посмотрим! — восклицает Ракель. — Посмотрим!

Ракель снова пытается освободиться и убежать от Эвы как можно дальше, но ярые попытки девушки вырваться еще больше злят буквально зеленую от злости женщину.

— Я СКАЗАЛА, НЕ РЫПАТЬСЯ! — надрывает глотку Эва, свободной рукой вцепившись в волосы Ракель, сильно дернув девушку за них и все еще держа пистолет приставленным к ее голове. — ТЫ ЯВНО ХОЧЕШЬ, ЧТОБЫ Я ПРОСТРЕЛИЛА ТВОЮ ПУСТУЮ БОШКУ!

— Это я вырву вам все волосы, если вы еще раз посмейте оскорбить меня и мою тетю, — со злостью во взгляде угрожает Ракель.

— Попробуй! Только у тебя ничего не получится. Потому что сначала одной проститутке придет конец, а потом я возьмусь и за вторую.

— Это мы еще посмотрим!

— Расслабься, куколка, никто не станет горевать из-за гибели каких-то жалких проституток, которые были готовы крутить голой задницей перед любым богатеньким и влиятельным мужичком, который дал бы все блага.

— НЕ СМЕЙТЕ НАЗЫВАТЬ МОЮ ТЕТЮ ПРОСТИТУТКОЙ! — вскрикивает Ракель, крепко сжав руки в кулаки. — НЕ СМЕЙТЕ!

— Тебе придется признать, что Алисия — жалкая проститутка, убившая моего отца. Ты не можешь этого отрицать и продолжать покрывать свою тетушку, когда есть полно тому доказательств.

— А ВАМ ПРИДЕТСЯ ОТВЕТИТЬ ЗА ТО, ЧТО ВЫ С НЕЙ СДЕЛАЛИ, И ЗА ТО, КАК НАГЛО ОСКОРБЛЯЙТЕ И УНИЖАЙТЕ.

Ракель пытается не только вырваться из хватки, но еще и напасть на Эву с кулаками. Она успевает лишь схватить женщину за волосы, немного оттаскать за них и попробовать вырвать пистолет из ее рук. Впрочем, та не теряется и отвечает ей тем же.

А после недолгой рукопашной борьбы и еще нескольких ударов по лицу и попыток вырвать друг другу волосы Эва грубо отталкивает Ракель от себя и со всей силы наносит ей пощечину. За ней следует еще пара более сильных, из-за которых молодая девушка падает на песок и вынуждена вновь бороться со своей противницей в рукопашную, в какой-то момент сумев свалить ее с ног и нанести несколько достаточно больных ударов в некоторые уязвимые части тела. Правда, затем и сама получает несколько от самой преступницы, которая больно тянет ее за волосы.

— Крыльями ты машешь хорошо, признаю, — грубо бросает Эва. — Однако тебя это не спасет, цыпочка. Ты все равно сдохнешь. Так же, КАК И ТВОЯ ТЕТКА!

Эва снова залупляет Ракель очень сильную пощечину и обеими руками вцепляется в ее волосы, напрочь забыв про пистолет, который она роняет на песок, и негромко вскрикнув, когда девушка и сама безжалостно уничтожает ее высокий конский хвост.

— А-А-А, ТВАРЬ, ПУСТИ МЕНЯ! — во весь голос вопит Эва. — ПУСТИ, МНЕ БОЛЬНО! МРАЗЬ! МРАЗЬ! А-А-А-А!

— Я не позволю оскорблять себя и своих близких, — уверенно заявляет Ракель. — И ради них порву любого. ЛЮБОГО!

Ракель залупляет Эве еще пару крепких пощечин и вынуждена вступить в рукопашную схватку, когда женщина валит ее с ног больным ударом по лодыжке и сильно вцепляется в ее волосы.

В это время полицейские прекрасно видят, что Эва уже начала безжалостно избивать Ракель, которая не всегда успевает реагировать и громко вскрикивает от сильной боли после каждого удара руками и ногами. В какой-то момент они забывают об угрозе быть подстреленными и спешат девушке на помощь с целью оттащить обезумевшую преступницу, решив воспользоваться тем, что в ее руках уже нет пистолета.

— Эва, сейчас же отпустите девушку! — резко сорвавшись с места, громко требует Александр. — Эва! Эва Вудхам! Немедленно остановитесь! Я приказываю!

Однако Эва никак не реагирует, поскольку слишком увлечена рукопашной борьбой с Ракель, чья одежда успела покрыться песком после нескольких перекатываний из одной стороны в другую.

Александр прекрасно это видит и решает воспользоваться моментом, резко подбежав к своему пистолету, который по-прежнему лежит на песке. Однако едва стоит ему подобрать свое оружие, как Эва переводит взгляд на него, пулей подбирает лежащий неподалеку серебристый пистолет и резко переводит его на инспектора Бредфорда.

— КУДА! — истерички вопит Эва, заставив Александра резко остановиться. — СТОЯТЬ НА МЕСТЕ!

— Сдавайтесь, мисс Вудхам, — уверенно требует Александр, медленным шагом подбираясь поближе к Эве. — Вам уже ничего не удастся сделать.

— НИ ЗА ЧТО!

— Не совершайте ошибку, которая может дорого вам стоить.

— НАЗАД, Я СКАЗАЛА! — Эва угрожает оружием всем остальным полицейским. — ВСЕМ СТОЯТЬ! НИКОМУ НЕ ДВИГАТЬСЯ!

— Если вы не сдадитесь прямо сейчас, то мы будем вынуждены открыть огонь и выстрелить, — заявляет один из полицейских.

— Стреляйте сколько хотите! Я вам сказала, хотите поймать меня — убивайте!

— Вы совершайте ошибку, — спокойно говорит Александр.

— Предупреждаю, если вы не уйдете отсюда, то я перестреляю вас всех к чертовой матери.

— Я прекрасно понимаю, что вы нервничайте. Нервничайте, потому что понимайте, что оказались в безвыходном положении, и вам некуда бежать.

— ЗАМОЛЧИТЕ! — во весь голос ревет Эва.

— Говорю еще раз, у нас нет цели стрелять в вас намеренно. Это не наша главная цель.

— ВСЕ, ДОВОЛЬНО! Я И ТАК ПОТРАТИЛА НА ВАС КУЧУ ВРЕМЕНИ, ХОТЯ УЖЕ ДАВНО МОГЛА БЫ ПОКОНЧИТЬ С ЭТОЙ КУРИЦЕЙ И ЕЕ ТЕТКОЙ, В МОЛОДОСТИ КРУТИВШАЯ ЗАДНИЦЕЙ ПЕРЕД МУЖИКАМИ И УБИВШАЯ МОЕГО ОТЦА!

В этот момент Ракель, которая уже успела подняться на ноги и сейчас стоит за спиной у Эвы, резко толкает ее таким образом, что та поддается вперед и роняет свой пистолет. После чего девушка тут же получает сильную пощечину от своей противницы и еще несколько секунд борется с ней в рукопашную.

— Ах ты гадина! — возмущается Эва. — Смеешь нападать со спины на саму ЭВУ ВУДХАМ!

— Пора уже признать свою вину и ответить за свои поступки, — уверенно заявляет Ракель.

— Ничего, стерва, тебе недолго осталось сопротивляться. — Эва со всей силы бьет Ракель по лицу. — Недолго осталось ныть и умолять о пощаде.

— Когда вы уже поймете, что вам некуда деться? — недоумевает Ракель, отбиваясь от нападок Эвы настолько яростно, насколько она может. — Когда наконец-то сдадитесь полиции и ответите за все то, что сделали? За то, что обманывала честных людей… И за то, что вредила моей тете!

— НИКОГДА! — Эва снова залупляет Ракель пощечину, после которой та с громким визгом заваливается на песок. — Эва Вудхам никогда не сдастся полиции! Никогда не будет сожалеть о том, что сделала с этой старой гадюкой, которая лишила