стороны, засыпая некоторых тварей по маковку.

Через несколько минут Илона открыла глаза и поняла, что быстро на ноги не встанет. Тело дрожало от напряжения, в ушах стоял гул, сознание возвращалось словно по частям. Окружающий мир слился в сплошной калейдоскоп из разноцветных пятен-стеклышек, подернутых туманом. Вдобавок что-то горячее потекло по губам, падая на жухлую августовскую траву ярко-алыми каплями. Илона провела по лицу рукой, сиплым шепотом пробормотала ругательство и прижала к носу сорванный лист лопуха, пытаясь унять кровотечение.

«Вот и первая кровавая жертва силе, что мне помогает. Все прямо по сюжету страшных древних легенд», — невесело хмыкнула она.

Внизу под скалами до самого горизонта виднелась раскуроченная пустошь с покалеченными ищейками, воющими в голос. Да, как минимум, десятая часть соколиного войска валялась на земле вперемешку с рептилиями, и вид мертвых солдат с переломанными крыльями выворачивал душу наизнанку. Но не переживших земляную встряску тварей все равно оказалось больше.

Присмотревшись, Илона с ужасом увидела среди лежащих под ближайшей сопкой тел седого мужчину, который скомандовал подчиненным отнести их с поляны в безопасное место, и глаза невольно защипало от слез.

«А если из наших парней кто-то тоже не выжил?» — пронзила жуткая мысль.

Вне себя от волнения, Илона вскочила на ноги и поразилась тишине вокруг. Небо не громыхало всполохами, соколы не дрались с белобрысыми, а смотрели вниз во все глаза. Но вот темная фигура с белоснежными крыльями ткнула в небеса сияющим посохом, и над долиной снова прокатился гром, и со злой радостью взревели сотни глоток, и бой возобновился.

С одним дополнением — нефилимы тоже осознали, кто стал причиной гибели целой оравы ищеек. Сразу трое рванули с высоты прямо к Илоне, скалясь перекошенными лицами. Как зачарованная, она смотрела на золотое сияние, полыхающее у белобрысых между ладоней, уже понимая, что сейчас случится что-то плохое. Но сил на побег, а тем более, на драку, не осталось.

«А взяла бы пистолет с собой, и хоть одного бы успела отправить к папашам-ангелам на тот свет, до той минуты, как они меня…»

Додумать Илона не успела — в спину дунул порыв ветра, да такой, что едва не уронил ее на колени. Нефилимам досталось больше. Шквальный ветер враз обернулся скрученным в воронку ураганом, который за несколько секунд вытянулся до размеров пятиэтажного дома, и подхваченные темным потоком белобрысые с отчаянными криками взлетели сначала в небо, а затем — вниз.

Может быть, потомки ангелов и были на порядок сильнее человека, но с высоты на скалы они приземлялись с тем же печальным итогом, что и хрупкие люди.

Илона невольно содрогнулась, услышав, как протяжные крики оборвались резким хрустом. Затем вытерла нос рукавом зеленой ветровки, с облегчением поняла, что кровь больше не течет, и и обернулась.

За спиной в паре метров от земли парил на темных крыльях витязь из боевого усиленного круга. Тот самый, в доспехе с серебристыми пластинами и полностью черной одежде, от манжет на рукавах, расшитых серебряной нитью, до кончиков узорчатых сапог. Илона невольно засмотрелась на спасителя, отличавшегося от общей массы русо-рыжих соколов со светлой кожей и зелеными или синими глазами.

«Говорил же Рагнар, что земли его народа огромны, с два наших континента размером. Есть и северяне, и южане, живущие под палящим солнцем, и восточные племена. Наверняка все они и выглядят по-разному, в зависимости от климатических условий в месте обитания…»

Сокол был почти также высок, как и повелитель Гаруда, да и телосложением не слишком ему уступал. Смуглый, с большими темно-карими глазами, крупным орлиным носом и пухлыми губами, обрамленными изящной бородкой. Но больше всего удивления вызвали волосы — иссиня-черные и длинные, почти до талии, они были сплетены в толстую косу, перевязанную кожаным шнурком с синими бусинами. Вот с кого бы рисовать в детских книжках портрет сказочного Финиста!

Незнакомец смотрел на Илону с ласковой улыбкой, словно не он отправил только что трех исполинов к их священным праотцам.

— Ты в порядке, красавица? — негромким тягучим баритоном спросил он. — Едва успел тебя прикрыть.

«Красавица» в ответ лишь шмыгнула опухшим носом и решила: если переживет сегодняшнюю заварушку, будет общаться с соколами как можно чаще. Ибо ничто так не поднимает самооценку, как доброе слово от красивых крылатых мужиков!

Сапоги, подбитые серебристыми набойками, звякнули о скалистую площадку.

— Напугалась? — с тревогой взглянул темноволосый. — Ты умница, в тебе отваги — как в храбром воине. И владение стихией потрясающее. У тебя кто-то из родителей ведет свой род от нашего племени? Ведь люди не могут колдовать…

— Она человек, Ильяс, — раздался из-за деревьев голос, и на каменный пятачок у обрыва вышла Кира. — Ты что, не чувствуешь?

Лицо черноволосого озарилось неподдельной радостью.

— Кирия! — ахнул он, поворачиваясь. — Я так рад тебя ви…

И осекся, увидев в ответ холодный прищур.

— Здравствуй, Ильяс. Не беспокойся, с Илоной все в порядке, она просто не рассчитала силы. Первый раз в настоящем бою, сам знаешь, как это бывает.

Но Ильяс пропустил половину слов про Илону мимо ушей, не сводя глаз с валькирии.

— А ты как? Ты сама в порядке?

— Лучше всех! — жизнерадостно оскалилась Кира и показала оттопыренный большой палец. — Уже который год на Земле, правда, не на военной службе, а на охране правопорядка, но и этим кто-то должен ведь заниматься.

— Конечно, — губы Ильяса едва тронула слабая улыбка. — Но я думал…

— Ильяс, что гласит первое правило членов боевого круга стихий? — невежливо перебила его Кира.

— Не покидать свой виток, держать энергетическое равновесие, охранять повелителя ценой своей жизни, — послушно заговорил сокол.

— Ну так выполняй, — подняла брови валькирия, давая понять, что разговор закончен. — За Илоной я сама присмотрю. Или ты во мне сомневаешься?

Ильяс растерянно моргнул. Затем нахмурился, отвернулся от неласково встретившей его девчонки, шагнул к Илоне, прижал ладонь к груди, молча склонил голову и взмыл в небо.

— Кира, ты с ума сошла? — зашипела Илона, как только Ильяс перелетел через реку и поднялся в небо над полем с люпинами. — Зачем ты его обидела? Он же по-доброму с тобой…

— Пошли, — буркнула в ответ валькирия и быстро зашагала к крепости.

Илона, ничего не понимая, припустила следом. Небо над головой грохотало, в тяжелых свинцовых тучах сверкали молнии, но Кира, погруженная в одной ей известные мысли, не обращала на происходящее никакого внимания. И лишь когда Илона поравнялась с подругой, та, отрешенно глядя перед собой, с грустью призналась.

— Из-за него меня выгнали из Аквиллариума. И прошу тебя, ни о чем больше не спрашивай. Потом расскажу… когда-нибудь.

*