– Потому, что здесь сидишь ты, – объяснил я. – Это же элементарно.

– Это что, признание в любви? – растерянно спросила Теххи.

– Не говори ерунду. Это – гораздо больше.

– А ты хоть представляешь себе, кто я такая? Все дети Лойсо Пондохвы…

– А у него было много детей? – равнодушно поинтересовался я.

– У меня шестнадцать братьев. Все мы – его незаконные дети, и от разных женщин, разумеется. Но мы очень дружны, поскольку нам, собственно говоря, больше не с кем дружить. Особенно им.

– А все твои братишки – привидения? Вот и славно. Мы с ними отлично поладим, поскольку я сам – Магистры знают кто, и явился сюда невесть откуда.

– Я так сразу и подумала, – улыбнулась она. – Человек, у которого цвет глаз меняется чуть ли не каждую минуту…

– А ты уже заметила?

– Ничего себе! Я же только тем и занималась, что пялилась на тебя.

– Почему?

Я довольно откровенно напрашивался на комплименты. Теххи это заметила и скорчила ехидную рожицу.

– Ну надо было на что-то смотреть. Не на трупы же!

– Кстати о трупах. Кажется, я здорово проголодался. У тебя что-нибудь есть?

– Откуда? Ты же сам все и уничтожил.

– Грешные Магистры, как же мне не везет! Нарваться на хозяйку единственного в этом Мире ресторана, где нет никакой еды!

– Я могу послать зов хозяину «Жирного индюка», – предложила Теххи.

– Да ну его к аллаху. Будем считать, что я на посмертной диете.

– А кто такой «аллах»? – осведомилась Теххи.

Но ей так и не было суждено проникнуть в эту страшную тайну. У меня не нашлось времени на теологические лекции, поскольку мне наконец удалось до нее дотянуться. По счастью, у Теххи не было сил сопротивляться.

За час до заката я дисциплинированно явился в Дом у Моста. Честно говоря, мне так и не удалось последовать совету сэра Джуффина и поспать. Да и поесть я тоже не собрался. Не до того было.

– Кошмар! – Джуффин мгновенно оценил ситуацию и указал мне на дверь. – Надеюсь, у тебя хватит сил доползти до «Обжоры». Пойди съешь что-нибудь, видеть тебя не могу.

– Он не дойдет, это точно, но я могу донести его на руках.

Вездесущий Мелифаро хихикал за моей спиной. Похмелье его, судя по всему, уже не мучило.

– Очень вовремя, – обрадовался я. – С тебя как раз причитается после вчерашнего.

– А что, я все-таки буянил? – обрадовался Мелифаро.

– Еще как. Ты перебил всю посуду в этом замечательном заведении и уснул. А меня заставили ее склеивать. Только что закончил.

– Подумать только! Так вот чем ты все это время занимался, – восхитился Джуффин. – Учтите, мальчики, если вы еще немного здесь потопчетесь, то поесть уже не успеете. Так что вперед.

– Вы такой суровый, что я сейчас заплачу, – улыбнулся я, разворачиваясь на сто восемьдесят градусов.

Самое смешное, что меня действительно немного качало.

– Нельзя же так перегибать палку, – сказал мне вслед Джуффин.

Я спиной чувствовал теплую тяжесть его неподвижных глаз.

– Ты похож на самого драного весеннего кота с захолустной фермы! – завистливо сообщил Мелифаро, усаживаясь напротив меня за нашим любимым столиком в трактире «Обжора Бунба».

– А я – он и есть.

Спорить не хотелось, уж слишком было хорошо. Честно говоря, меня все время подмывало послать зов Теххи и спросить, как у нее дела, но я мужественно терпел. Мне казалось, что, услышав мой вопрос, она окончательно убедится, что связалась с сумасшедшим. Глупо все-таки осведомляться о делах человека, с которым расстался всего полчаса назад.

Поэтому я занялся более актуальным делом: с озверевшим лицом набросился на еду. Первые несколько минут я был совершенно некоммуникабелен, потом с облегчением вздохнул, потребовал добавку и поднял глаза на Мелифаро.

– Ты здорово повеселился сегодня утром?

Мелифаро сделал страшное лицо.

– Почему ты их не убил, Макс? Я мог бы быть так счастлив!

– Во-первых, у меня была надежда, что ребята последуют моему совету и все-таки уберут за собой, – вздохнул я. – А во-вторых, я решил, что ты получишь море удовольствия, если прикончишь этих милых людей собственноручно.

– Это было самое ужасное утро в моей жизни. Я проснулся с тяжелой головой и приличных размеров камнем на сердце. Кроме того, я совершенно не понимал, каким образом попал домой, и не помнил, чем закончился этот чудесный вечер… А как он, собственно, для меня закончился?

– Да никак. Ты и разбил-то всего один стакан.

– Да? – огорчился Мелифаро. – Что ж это я оплошал, даже неудобно как-то.

– Ничего, наверстаешь, – утешил его я. – Лучше расскажи, что было утром.

– Ох! Утром было нечто особенное. Когда я спустился вниз и увидел эту милую компанию в шапках, я действительно собирался их убить. Знаешь, если бы у меня были твои таланты…

– А они что, досидели до утра?

– Когда я спустился в гостиную, эти ужасные люди спали там, прямо в креслах. Знаешь, что я сделал? Первым делом я снял с них шапки и выкинул в окно. Господа изамонцы так и не проснулись. А я пошел умываться, поскольку понял, что мне нужно успокоиться. Когда я вернулся в гостиную, ситуация начала казаться мне вполне забавной. Я растолкал этих великолепных обладателей бордовых лосин и велел им выметаться. Они принялись лопотать. Речь, сам понимаешь, шла о моих мозгах.

– Ну да. Они все время говорят о мозгах. Особенности национального менталитета, полагаю.

– Не сквернословь за столом. Короче говоря, двоих я тоже выкинул в окно, вслед за их потрясающими головными уборами. Знаешь, Макс, сам от себя не ожидал такой прыти. Они так смешно вырывались и барахтались! А уж как ругались!.. А третий успел выйти самостоятельно.

– А Рулен Багдасыс? – спросил я. – Что с ним?

– О, с ним отдельная история, – мечтательно протянул Мелифаро. – Поначалу я решил, что должен указать ему на дверь. В конце концов, у меня дома должны бузить мои собственные гости, а не чужие, верно?

– Совершенно с тобой согласен. Пригласи меня, я тебе покажу, как надо бузить.

– Да? – живо заинтересовался Мелифаро. – И как, интересно, ты собираешься этим заниматься? Ты же почти ничего не пьешь, кроме этого своего бальзама Кахара, после которого тебя обычно тянет как следует поработать.

– Бузить нужно на трезвую голову, – авторитетно заявил я. – Никто не может произвести больше шума и разрушений, чем абсолютно трезвый человек, поставивший себе цель перевернуть мир.

– Правда? – удивился Мелифаро. – А что, это мысль! Надо будет попробовать. Ладно, в общем я решил, что просто выставлю этого изамонца за дверь. Пусть снимает себе квартиру и живет как заблагорассудится. Я даже был готов дать ему денег, лишь бы он ушел. Но Рулен начал орать, обвинять меня в умственной отсталости и прочих смертных грехах. Моих слов он, разумеется, не слышал. У парня очень удобная разновидность глухоты: он слышит только себя самого и то немногое, что ему действительно интересно. Между прочим, правила поведения в Квартале Свиданий я объяснял ему шепотом, и ничего, наш друг все прекрасно расслышал. Ну вот, примерно через час мне здорово надоел этот бред, и я немного… – Мелифаро замялся.