Поскольку, как сказал тот же мудрый Ньяль, этой тяжбе не будет конца, то дело лучше всего было бы кончить миром, оплатив взаимные иски. И «по совету мудрейших людей дело было передано третейскому суду из шести человек» — лагретте. Тут же на тинге дело и закончили, обменявшись вирами. «Гуннар поехал с тинга домой, поблагодарив людей за помощь, а многим сделал подарки. Это дело принесло Гуннару большую славу»[1702].

В этом отрывке, помимо прямых свидетельств о судебной процедуре, весьма интересны и содержательны сведения о компетенции альтинга, который, в частности, не может судить иноземцев. Любопытен факт обращения к лагретте, к «суду из шести человек», вероятно «мудрейших», который был «третейским судом», а также свидетельство об обязательности присяги во время судебных разбирательств (о чем уже говорилось). Далее отмечается, что умелое поведение Гуннара на тинге, его решительность, правильное обращение с правовыми нормами и, наконец, благополучное окончание этого кровавого дела «принесли Гуннару большую славу»: победы на тингах, на ристалищах не только боевых, но и правовых, могли принести победителю славу и помочь войти в сагу.

В «Саге о Ньяле» есть еще одно судебное дело, исполненное драматизма, сопряженное с подкупами, убийствами, смертельными ранениями, с сожжением в собственном доме замечательного Ньяля вместе с несколькими членами его семьи. Пересказывать этот эпизод не имеет смысла из-за его большого объема. Но можно попробовать вычленить из него те факты, мнения, мотивы поведения и другие моменты, которые относятся к судопроизводству, а именно к ведению дел, системе защиты и обвинений, вынесенным судом наказаниям и даже характерам скандинавов той эпохи.

Так, когда Мёрд сын Вальгарда согласился вести тяжбу в пользу истца Гицура Белого против ответчика, убийцы Флоси, он тут же отказался от прочих дел, которые должны были рассматриваться на предстоящем тинге «четверти» и попросил разделить их между другими (судьями? ведущими тяжбы?). Очевидно, что существовала какая-то договоренность в судах о числе и объеме дел, представляемых на каждом тинге одним и тем же доверенным лицом.

Гицур Белый боялся поражения на тинге и поэтому с родичами и друзьями посещал разных могущественных людей, прося поддержки, пока один из них, Гудмунд Могучий, обещая им помощь, не «сказал им, чтобы они больше не лежали в ногах у других хёвдингов, что это недостойно». В этом эпизоде кратко и ясно отражены и практика привлечения сторонников при разбирательстве дел на тинге, и понятие о чести, не позволяющее «валяться в ногах» у сильных мира сего[1703].

Когда Мёрд выступил на тинге с обвинением, он назвал своих свидетелей, а затем объяснил суть обвинения, заключавшегося в том, что Флоси сын Торда нанес Хельги сыну Ньяля «рану внутренностей или костей, которая оказалась смертельной и от которой Хельги умер»[1704]. Таким образом, смертельная рана приравнивалась к убийству. Несколько выше речь шла о ранении шпорой, пропоровшей ногу ни в чем не повинного истца до кости и вызвавшей обильное кровотечение; эта рана послужила причиной возмездия со стороны раненого — убийства обидчика, которое было судом оправдано как справедливое. Теперь же речь шла также и о настоящем злодействе, каким было сожжение спящих людей в их собственном доме. Мёрд призывает свидетелей, требует объявить Флоси сына Торда вне закона и присудить его к изгнанию, «и никто не должен давать ему пищу, указывать путь и оказывать какую-нибудь помощь». Таким образом выясняется, что «объявление вне закона» — как «лишение мира»: это тот же «волчий закон», и в случае его принятия никто не имеет права помочь такому человеку, но каждый может безнаказанно его убить.

Но обвинитель требовал не только поставить убийцу вне закона, он продолжал: «Я говорю, что он должен лишиться всего добра, и половина его должна отойти мне, а другая половина — тем людям из четверти, которые имеют право на добро объявленного вне закона», т. е. настаивал на применении также и формулы «поток и разграбление». А далее опять шли аллитерированные формулы:

«Я объявляю об этом суду четверти, в котором по закону должно рассматриваться это обвинение.

Я объявляю об этом по закону.

Я объявляю об этом со Скалы Закона так, чтобы все слышали.

Я объявляю, что Флоси сын Торда должен быть судим этим летом и объявлен вне закона.

Я объявляю о тяжбе, переданной мне Торгейром сыном Торира» (здесь назван отец Ньяля. — А.С.).

Таким образом, объявляя человека вне закона, можно было еще лишить его имущества, которое делили между собой некие, имеющие на это право лица; вероятно, среди них были наследники осужденного, проживающие совместно с ним или в данной четверти, и даже соседи. Но ведущий тяжбу при всех условиях получал половину конфискованного имущества! Мёрд был опытный, хорошо знающий порядки обвинитель, он произнес все формулы и не оставил сомнений в том, что все сделано по закону.

Затем другой обвинитель призвал всех в свидетели обвинения против Глума сына Хильдира, который сжег дом Ньяля вместе со всеми, кто там находился, включая самого Ньяля, его супругу и маленького ребенка. За это обвинитель требовал объявить виновного вне закона, а его имущество конфисковать и разделить между обвинителем «и теми членами четверти, которые имеют право на добро объявленного вне закона». Теперь уже ясно, что часть конфискованного судом имущества достается некоторым членам четверти, возможно участникам судилища.

Придя в ужас от необходимости лишиться своего достояния, Флоси тайно передал годорд, которым владел, своему брату, а сам — столь же тайно — договорился войти в годорд третьего лица. Прибегли и к другим уловкам, в частности решили перекинуть рассмотрение части дела в ту четверть, которая по закону заведомо не может рассматривать его, в надежде, видимо, что ущерб от конфискации значительно уменьшится.

Но, описывая дальнейший ход дела, сага сообщает новые интересные сведения. Во-первых, были отведены все свидетели — не только родичи, свояки и другие близкие люди тяжущихся, но и, как видно из дальнейшего, соседи, которые имели право в этом качестве участвовать в тяжбе. А между тем именно соседи часто составляют что-то вроде совета присяжных: они объявляют виновным или невиновным подсудимого на основании личных свидетельств, приведенных аргументов и контраргументов. Во-вторых, Мёрд, что тоже очень интересно, перечислил по ходу дела все, «что требуется по закону при ведении тяжбы». Он перечислил ее этапы: предложено принести присягу — принесена присяга; изложено дело; даны свидетельские показания о предъявленном обвинении; соседям предложено занять их места; предложено отвести неправомочных соседей. А затем он завершил свою речь так: «Я призываю вас в свидетели того, что выполнено по этой тяжбе, и того, что я не хочу ее проиграть, если я оставлю суд, чтобы искать доказательств или по другим делам»[1705]. Очевидно, что здесь сага последовательно и со знанием дела описывает следственные и судебные процедуры и действия, необходимые для принятия решения по тяжбе.