– Милиция! Здесь стреляли?

Федор сделал шаг к дверце.

– НКВД, полезай сюда.

Милиционер неловко подпрыгнул, взобрался по лесенке.

– Бери одного из бригады, пусть отцепляет паровоз от эшелона.

– Слушаюсь! Ты – со мной! – ткнул милиционер пальцем в кочегара.

Оба полезли из паровоза, вскоре послышалось металлическое позвякивание, кочегар раскручивал сцепку. Когда милиционер вернулся, Федор приказал:

– Бегом к диспетчеру, пусть переводит стрелки, паровоз надо перегнать в какой-нибудь тупик.

– Слушаюсь!

Милиционер исчез. И через минуту стук по будке. Федор выглянул. На земле стояли два его автоматчика и незнакомый боец железнодорожной охраны с винтовкой за плечами.

– Все в будку!

Бойцы взобрались. В будке от тесноты уже не развернуться.

– Всем в тендер. За паровозниками смотреть. Будут разговаривать – прикладом по башке и мордой в уголь.

– Мне бы руку перевязать! – попросил машинист.

– У тебя бинт есть? – спросил Федор своего автоматчика.

– Есть.

– Перевяжи, там – в тендере.

Федор осмотрел будку. Спрятать что-нибудь объемное здесь невозможно, ни одного потаенного места. Остается тендер. Под многотонной кучей угля можно спрятать все что угодно. А еще есть бак для воды и ящик для инструмента. Если мешок с грузом взрывчатки на паровозе, он будет спрятан в тендере. Но обыскивать паровоз на станции, вблизи вагонов, опасно. Сначала надо отогнать локомотив в какой-нибудь тупик.

К паровозу прибежал военный комендант. Он отвечал за беспрепятственное прохождение военных грузов. А тут – стрельба, диспетчер доложил ему, что паровоз от эшелона отцепили, а это срыв графика.

– Товарищ старший лейтенант! – вскричал он, взобравшись в будку паровоза. – По какому праву самовольничаете?

– Мне Берия такое право дал! Вы лучше озаботьтесь заменой паровоза и бригады, свяжитесь с депо.

– Ах ты, незадача какая!

Комендант вытер вспотевший лоб платком.

В будке жарко, от котла пышет жаром, да еще пробежался изрядно. Делать нечего, комендант по ступенькам вниз полез. Со стороны стрелки послышался звук рожка. Стрелочник взмахнул желтым флажком. Федор ткнул в помощника машиниста рукой:

– Ко мне! Паровозом умеешь управлять?

– Немного.

– Тогда потихоньку трогай. Вон нам сигнал дают.

Видимо, помощник знал теорию, видел со стороны, как управлял машинист, но сам за постом управления не стоял по молодости лет.

Руки его тряслись, но паровоз тронул. Локомотив медленно пошел вперед, миновав стрелку, остановился. Снова рожок стрелочника – два коротких сигнала, паровоз двинулся тендером вперед. Громыхал на стрелках, раскачивался.

Стрелочники по команде диспетчера перевели стрелки в угольный тупик, где бункеровались паровозы.

– Машинист и автоматчики – на выход. Охранять его! Малейшая попытка к бегству – стрелять по ногам!

Спустился и сам.

– Где груз, полученный от немцев?

– Не понимаю, о чем вы?

– Если найдем, а мы найдем груз, на паровозе или у тебя дома, застрелю сам, собственной рукой, у паровоза.

– Беззаконие! Буду жаловаться прокурору!

– Ты сначала до прокурора доживи. Сейчас я для тебя прокурор, судья и палач в одном лице.

Машинист молчал.

– Черт с тобой!

Федор взобрался на паровоз.

– Разгружайте уголь.

– Да тут двадцать тонн! – воскликнул помощник.

– Вы начинайте, я сейчас еще людей в помощь пригоню.

Бункеровочный участок был приспособлен для погрузки – угля, песка, воды. На бетонированной площадке стояли передвижные, на железных колесах, транспортеры. Несколько рабочих бросали уголь на транспортерную ленту, с нее уголь сыпался в тендер. Рядом стояли водоразборные колонки. Федор нашел начальника, показал удостоверение.

– Вон паровоз…

– Сейчас забункеруем, – поторопился начальник.

– Нет, мне нужно разгрузить уголь из тендера. Дайте несколько рабочих с лопатами.

– Это можно.

На помощь кочегару и помощнику машиниста дали еще четверых рабочих. Федор встал на кучу угля.

– Как только обнаружите нечто необычное – мешок, ящик, – немедленно останавливайте работы. Задача ясна? Начинайте!

Сам отошел подальше от паровоза. Люди работали споро, уголь совковыми лопатами выбрасывали на площадку. Пылища при этом стояла облаком. Рабочие были в спецовках, чумазые, как шахтеры. Федору форму пачкать не хотелось, попробуй ее потом отстирать, а новую не дадут, сроки носки не вышли. Час шел за часом. Вручную перекидать двадцать тонн угля, да еще через высокий борт тендера, непросто. И вдруг уголь перестали бросать.

– Товарищ командир! – показался в окне паровозной будки боец железнодорожной охраны. – Туточки есть что-то!

Федор полез на паровоз. В дальнем углу почти пустого тендера находился ящик. Обычный, деревянный, на паровозе в таких хранят инструменты. Только инструментальный ящик обычно на виду, в доступности. А этот спрятан под углем. Федор поколебался. Самому открыть или вызвать саперов? Решил не рисковать. С взрывчаткой он раньше дела не имел, если только один эпизод, когда он устанавливал вокруг заставы противопехотные мины.

– Боец, стрелой к военному коменданту. Пусть вызывает саперов к бункеровочному участку.

– Есть!

Боец, покрытый угольной пылью, убежал. К Федору подошел помощник машиниста.

– Надо подкинуть уголь в топку и закачать воду в котел.

– Подождать нельзя?

– Вода из котла уйдет, взорваться может.

– Давай.

Вдвоем с кочегаром подкинули в топку уголь, закачали воду. Парни переживали за паровоз.

Федор подошел к машинисту.

– Что за ящик в тендере? Взрывчатка там?

Машинист молчал.

– Если обнаружим, тебе плохо будет.

– Сдохните все, проклятые большевики! – не выдержал машинист.

– О, голосок прорезался? Змеиную сущность показал?

Через полчаса к паровозу подошел комендант, сопровождая старшину с петлицами сапера.

– Вот специалист. Что делать надо?

– В тендере под углем ящик обнаружили. Подозреваю, взрывчатка. Не исключена ловушка.

– Понял. Всем отойти подальше, дальше я сам.

Люди отошли подальше, в том числе машинист с автоматчиками. Сапер появился через несколько минут в будке, махнул рукой.