— Вы хотите что-то сказать, дорогая? — приторным голосом поинтересовался король Багрота. Он разве что не сюсюкал со мной. — Ах, или вам стало дурно от мысли о убийстве ребенка? Я был бестактен. Прошу прощения, забыл, что подобные вопросы стоит решать в сугубо мужской компании.

— Но раз уж вы первым выразили согласие с моим присутствием на собрании, то я хочу высказаться, — Я не без труда подавила гнев. — У моего народа также было множество легенд и сказаний. Большая часть из них основывалась на многократно измененном пересказе событий прошлого, и каждый из рассказчиков добавлял в историю красок, желая усилить эффект. Нельзя судить о невинном ребенке на основе подобных слухов. Как ученый — а вы ведь приверженец науки — вы должны понимать, какой вред подобный подход причиняет окружающим. Еще недавно многоно… арахниды считались изгоями, а теперь они часть светского общества. То же самое я могу сказать и про своего проклятого супруга.

— Что проклятые безвредны? — снисходительно улыбнулись мне.

— Что всегда есть исключения, — процедила я.

И вновь забурлили споры. К общему решению так и не удалось прийти. Владыками было решено провести еще несколько дней в раздумьях, наслаждаясь гостеприимством драконьего клана.

Уставшие и тревожные мы вернулись домой. К счастью, тот все еще был на месте.

Идрис взял из запасов лекаря несколько кувшинов крепкой хмельной настойки и ушел в сад, чтобы прочистить голову. Поцеловав на ночь Каина, я поднялась наверх. Дети должны были спать в своих кроватях, но, к моему удивлению, большая часть комнат пустовала.

Лишь в спальне Шиана звучал молодецкий храп. Сам тигр лежал на полу, крепко прижимая к груди посапывающую Лилию, а на лице у него уютно свернулся клубочком Фенрир. Белый волк приоткрыл глаз, слабо вильнул хвостиком и снова задремал.

Я не стала их тревожить — только укрыла своей дорожной накидкой и убрала лапу сына изо рта мужа.

— А где все? — поинтересовалась, найдя в закутке третьего этажа Кемаля.

Подросший антропоморфный котенок сидел среди перекормленных плотоядных цветов и читал книгу. Мой маленький гений. Луис считал, что у него есть все шансы стать первым альфой со степенью магистра.

— Если ты про папочку, то его задержали на работе. Дядя Хар вроде бы сторожит дворец, пока там живут правители континента. Твой наложник пошел выносить мусор…

— Я про твоих братьев и сестру.

— Поищи на кухне. Там все, кроме Фауста, — посоветовал Кемаль, подходя, чтобы чмокнуть меня в щеку. — Он еще не возвращался.

Вот ведь… росомаха. Подросток, что еще сказать. Поговорить бы с ним про правила поведения, если, конечно, смогу застать.

Остальное мое потомство тем временем тайком пробралось на первый этаж и, прикрывая свет от шаров с насекомыми ладошками, брали штурмом шкаф со сладостями. Находился он у самого потолка, закрытый на несколько засовов. Что, однако, никак не помешало маленькой богине пауков его сломать.

Повиснув вниз головой с потолка, она деловито отсчитывала сколько печенья положено каждому из присутствующих.

— Не торопите, — злилась Зира. — Я недавно обучилась счету, а вас много.

Я осторожно прикрыла дверь и тихо вздохнула.

Ложь. Она заботилась о них. Не командовала, не забирала все себе… а делилась с каждым из братьев. Моя дочь не могла быть злом.

Значит ли это, что и Тиамат могли оболгать?

Нан-Шэ штормило. Город, и ранее не отличавшийся размеренным темпом жизни, начал буквально сходить с ума. Виной тому была не столько жара — изнурительная и беспощадная — сколько слухи, просочившиеся из зала совещаний в народные массы. Кто стал их разносчиком было не ясно. Зато последствия проявились во всей красе.

Оборотни тревожились.

Их пугало бессилие правителей и новость о вероятном возрождении паучьего клана. Идрис, пытаясь побороть предрассудки, чуть ли не ночевал во дворце Аттиса. Саарганишу нужны были женщины, нужна была поддержка. Но можно ли винить Шаа за укоренившуюся ненависть?.. Каину даже пришлось отправиться за городскую стену, чтобы навести на границе порядок; стычки между охраной и разбившими лагерь «арахнидами» повторялись с удивительной частотой.

Я сидела на крыше, в тени бокового ската. Лежавший рядом Харрук закинул руки за голову и безмятежно грыз длинную травинку. Завидую его спокойствию. У нас было свидание — редкая возможность провести время вдвоем, не отвлекаясь на внешние раздражители.

— Хочешь прикол? — Я налила ледяную наливку, подаренную родственниками Фиралиса, в пузатую кружку и протянула мужу. — Луис по моей просьбе поднял архивы. Растормошил абканат с фундамента до шпилей, поставил на уши магистров истории и нашел-таки нужную информацию… Все правда. Тысячу циклов назад, когда большая часть оборотней была разрознена, у пауков рождались женщины. Раз в поколение. Прекрасные бесчувственные чудовища. Они превосходили самцов в силе и стали виновницами кровопролитной войны с морским народом. Современным многоногам такой размах и не снился!

Черно-бурый хвост с несколькими седыми волосками дружелюбно стукнул по руке.

— И что с того? Это осталось в прошлом.

— Твоя правда, — вздохнула. — Но ведь он все знал с самого начала. Знал и молчал. Сказал, что его дочь может хоть кровью весь мир умыть, это ее право. Она — богиня.

— Ты тоже. В смысле, богиня.

— А что если девочка окончательно поверит в свою безнаказанность?

— Брось, Зира умненькая, она же твоя дочь, — Харрук заставил посмотреть на себя, просунув пальцы мне под подбородок. — Я лично видел, как она ночью вставала укачивать проснувшуюся Лили. Просто так, без чужой указки. Это ли не лучшее доказательство?

— Она хорошая, но о воспитании забывать нельзя. Идрис… Он может испортить ее будущее. Фениксы предсказали, что Зира станет новым миротворцем, символом единения.

— Догадываюсь, куда ты клонишь. Я с тобой, малютка, всегда и в любой передряга!

Мы поцеловались и легли рядышком. Для более активных действий, увы, не хватало энергии и свободного пространства.

Внизу на лужайке играли дети. Натащили из дома стульев, ковров, простыней и принялись лепить из подручных средств замок. Зира сидела на верхушке этой диковинной конструкции, раздавая указания: что куда поставить и как закрепить.

Лишь Фауст, которого тройняшки силой вытащили из комнаты в законный выходной, ходил между деревьев, огрызаясь на младшеньких. Смуглые скорпиончики то и дело хватали его за хвост, а затем отбегали с диким хохотом.

— Седрик, Скай, отстаньте от брата!

Мой окрик подействовал. Но всего на пару минут.

— Что-то с ним происходит, — пришлось прислониться к бугристому от мышц плечу Харрука, чтобы успокоить разум. — Фауст вечно злится, ничего не рассказывает, пропадает ночами. Он отдаляется. И ни я, ни Кориандр ничего не можем с этим сделать.