Возле бара стоял фургон молочника. Молоко занёс, сам наверняка пьёт капучино. Не спеша. Из палаццо напротив выехала синьора. Впереди сидел один малыш, сзади – второй. Она в жёлтых штанах, на каблуках, в руках – телефон: «Сейчас приеду, кофе только выпью и детей в сад отвезу». Высадила одного малыша, потом второго, и вместе пошли пить кофе и есть круассаны.

Марина зашла внутрь. Хозяйка улыбнулась и выкрикнула:

– Капучино? В большой чашке?

Марина благодарно кивнула.

– Марина, я ради тебя две чашки больших купила, смотри, – и хозяйка показала на две чашки, вдвое больше остальных.

Марина улыбнулась. Выпила свой кофе, вышла на улицу. За столом бара сидела пожилая синьора.

– Amore, – позвала она Марину.

Марина обернулась. Старушка достала что-то из кармана.

– Tieni, amore.

Марина поблагодарила и взяла. Карамелька. Развернула бумажку, положила конфетку в рот. Вкусная, похожа на «Муму». Колокол церкви отбивал восемь.

В храм заходили аккуратные старушки, кто под руку со старичками, кто в одиночестве. На мужьях были старомодные пиджаки с отвисшими карманами. Глаза слезились на ветру. Один старичок достал тканевый платок в полоску и вытер слёзы.

Деревянные двери, потёртые, как старинные сундуки

Колокол. Площадь. Это уже когда-то было. На этой площади. С этой карамелькой.

Опять дежавю.

Марина обошла все четыре площади. Подошла к каждому палаццо, церкви. Везде красовались свеженькие афиши с программой. Город наполнялся гастролёрами. Джазовыми, театральными артистами и танцорами. Не хватало звёзд. Знаменитого музыканта и его коллег. Они приедут сегодня. Завтра торжественный концерт, на котором выступит Андрей.

Марина подошла к штабу. Вдруг раздался звонок.

– Мы подъезжаем к городу, – сказал водитель музыкантов.

Марина кинулась к порта Санта-Катерина.

– Где вы? Я вас не вижу, – Марина, прищурившись всматривалась в даль.

– Я стою около озера.

– Озера? Какого озера?

– Горного.

Марина побледнела. Попросила прислать ей геотэг.

На карте открылась горная местность на севере Италии.

Дрожащими руками она набрала номер водителя.

– Да вы же в 400 километрах от нас! Куда вы заехали?!

– Синьорина, мы приехали туда, куда послал нас диспетчер.

Марина набрала номер менеджера компании.

– Да, – подтвердила менеджер, – всё верно. Название города правильное.

– Да нет же! Я нахожусь в этом городе, не вы!

– А в какой вы коммуне? – спросила диспетчер.

– Коммуне Сиены.

– А мы в коммуне Тренто! Вы же сами прислали нам это название города!

Марина стояла ошарашенная и ничего не понимала. В эту самую минуту позвонила мама.

– Марина, я видела твоё сообщение. Эта фотография… на ней… та девочка – это ты.

Марина растерянно пробормотала:

– В смысле – я?

В ответ повисла тишина. Через пару секунд мама прошептала тихо-тихо, еле слышно:

– Марина. Это место, где ты сейчас… ты там родилась. На этой фотографии ты с отцом и дедом.

В глазах всё расплывалось. Узоры-фараоны, tre panini e un po di focaccia, звуки, чувство родного, ощущение тепла… Пинии, кипарисы, лоскутные долины, домики, венчавшие холмы… Тоскана. Она здесь родилась?

– Мама, почему ты говоришь мне об этом только сейчас?

– Марина, всё очень сложно, мы уехали, когда тебе было четыре года, я хотела защитить тебя от боли.

– Как ты могла так поступить?!

Марина говорила тихо, потом всё громче и громче. Слёзы лились горячими ручьями.

– Это была твоя боль! Я здесь ни при чём. Всё в моей жизни было бы по-другому… Ты понимаешь, что украла у меня детство? Моё итальянское детство. Ты… понимаешь?!

– Марина, послушай…

Марина повесила трубку, опустилась на скамейку у фонтана. Вот что означал её сон. Усадьба, оливковая роща. Но как она здесь оказалась?.. Совпадение или… Мысли скакали, она тяжело дышала, пытаясь нащупать какую-то связь.

Раздался велосипедный звоночек почтальона.

– Марина, хочешь свежую газету? Название, правда, старое осталось, со следующей недели будет правильное.

– Какое старое? Что правильно? – Марина подняла голову и посмотрела заплаканными глазами на Томмазо.

– Что с тобой, Марина? Ты неважно выглядишь. Ну название города же нашего поменялось, ты разве не знала?..

У Марины потемнело в глазах. Она подняла глаза на растяжку с названием города. На лежавшие вокруг брошюры и приглашения. Не может быть…

Почтальон что-то объяснял, но Марина уже рванула в муниципалитет. Она бежала по лестнице, задыхаясь.

В голове шумело, руки дрожали, лицо покрылось пятнами. Марина бежала наверх и твердила: «Не могу поверить!» Эта взъерошенная женщина в красных пятнах совершенно не походила на аккуратную, обычно с иголочки одетую Марину.

Она вбежала в приёмную и зарычала.

– Когда?

Секретарша встала как вкопанная.

– Когда!!! – заорала Марина.

У секретарши задрожали руки, кофе выплеснулся из чашки и начал капать на розовую блузу.

– Я вас не понимаю, – залепетала секретарша.

На крик вышел мэр.

– Марина? Я вас не узнаю, что с вами?

– Когда!!! Когда вы думали мне сказать про название города?!

– Карло разве вас не предупредил? Он должен был сделать это в самом начале. Мы знаем об этом уже несколько месяцев.

Потом мэр озадаченно нахмурился.

– А может быть, это потому, что Моника ушла в декрет, а почта бастовала? Потом интернета не было, возможно, поэтому коммуникация не дошла. Хотя… Должна была сказать Франческа.

– Она уже месяц на больничном, – пискнула секретарша.

Телефон Марины зазвонил.

– Синьорина, что делать с этими вашими музыкантами? У меня серьёзная поломка, сегодня точно уже не поеду. Ехать до вас пять часов, в лучшем случае приедем завтра к ночи.

У Марины подкосились ноги, и она упала на красный ковёр мэрии без чувств.