подразумевает, что вещь можно использовать и без сожаления выкинуть. Эта идея постепенно завоёвывает наше сознание, норовя также обесценить до одноразовости и самого человека и все человеческие отношения. Нет проблем заменить одного мужа другим, старого приятеля новым, традиционного жителя города приезжим, потомственного рабочего гастарбайтером. А всё, что заменено, можно без сожаления отправить на свалку. С глаз долой из сердца вон.

И мы как-то особо не задумываемся, что́ происходит с тем, что выкинуто. Например, с энергосберегающими лампочками, аккумуляторами, полиэтиленовыми пакетами. Куда это всё девается? Особо не задумываемся, даже если и слышали краем уха, что полиэтилен вообще не разлагается, а одна пальчиковая батарейка загрязняет тяжёлыми металлами около 20 квадратных метров земли (считайте, одну комнату нашего дома). Из земли эти тяжёлые металлы попадают в водоёмы, из которых мы пьём, и вот уже и родниковую воду надо фильтровать, обзаводясь для этого всё новыми агрегатами для комфортной, а то и просто здоровой жизни.

Нет, конечно, кто-то об этом задумывается. Некоторые даже учатся всё это перерабатывать и зарабатывать на этом. И всё для чего? Чтобы опять произвести на свет новую партию очередных одноразовых предметов.

Человек — хозяин и венец природы — превратил землю в отхожее место и, как на чаепитии у безумного кролика, оставляя за собой грязную чашку, перемещается к новой.

Но, может быть, у него нет выбора? Нет таких технологий, которые бы могли решить эту проблему? К счастью, есть. Для иных непродвинутых автолюбителей, возможно, станет открытием информация о том, что уже сегодня есть технологии, которые продлевают срок службы шины до срока службы самого автомобиля: купил машину, отъездил… и утилизировал всю целиком без автосервисов и шиномонтажа. Фантастика? Ничуть не бывало! Пожалуйста, такие качественные шины сделать можно. Почему же не делают? Не выгодно.

Производителю не выгодно делать качественно. Потому что конкурентоспособным сегодня в условиях рынка оказывается именно некачественный товар, а иногда и товар прямо угрожающий здоровью человека. Проблема в том, что потребитель при покупке товара зачастую просто не способен определить его качество: ведь основным критерием выбора остаётся для многих внешний вид изделия. А внешний вид одноразовой вещи сегодня может ничем не отличаться от вещи хорошей. К примеру, пластиковые окна класса А и класса Б по внешнему виду практически одинаковы. Только искушённый покупатель станет разбираться, чем один профиль отличается от другого, дотошно исследовать характеристики теплоизоляции, шумоизоляции и прочее. В итоге, как показывает практика, более качественные окна класса А не востребованы на нашем рынке покупателями, предпочитающими класс Б (предназначенный для казённых и временно (!) жилых помещений). В строительные магазины перестают поставлять хорошие двери, добротный паркет, не ломающиеся диваны. Просто потому, что их не покупают, так как есть дешёвые аналоги, пользующиеся спросом.

Потребитель судит по внешнему виду: беленько, гладенько — и значит, хорошо. Предприниматель, который, досконально изучив характеристики изделия, пытается не приобретать и не реализовывать некачественный или не соответствующий назначению товар, — обречён. И это при том, что многие до сих пор уверены: рынок — двигатель торговли и свободная конкуренция скоро всё расставит по своим местам и сделает нашу жизнь непрекращающимся благоденствием. Увы, жизнь показывает: выдерживают конкуренцию заведомо плохие товары. Люди покупают наихудшее и более дешёвое (а более дорогое для среднего человека и не по карману). Поэтому и китайские товары, сделанные «на коленке», идут на ура! И только потом выясняется, что эта игрушечка, которую мы купили своему ребёнку, отравлена. Хорошо, если выясняется.

Всё больше по миру распространяются технологии, имитирующие не только качество продукции, но и сам продукт: сигареты делаются не из табака (а из бумаги, пропитанной специальными смолами), рыба не из рыбы, масло не из сливок, картофельные чипсы не из картофеля и так далее. В магазине старушка с любопытством и желанием поправить здоровье вертит в руках баночку с привлекательным названием — «Постное масло», не понимая, что перед нею всего-навсего вполне знакомый ей (и вредный для здоровья) обычный маргарин. Вы думаете, лекарство называется лекарством, потому что должно лечить? Ничуть не бывало. Нынче лучшее лекарство то, которое снимает симптомы, точнее сказать — видоизменяет их. Причем чем быстрее происходит этот процесс, тем большим спросом пользуется у недальновидных потребителей. С кого спрос, если, снимая симптомы простуды, человек заболевает язвой желудка, а потом, «леча» уже язву, получает проблемы с печенью и так далее?

Но, как мы поняли, дело отнюдь не в технологиях. Как раз эти технологии сейчас настолько хороши, что из чёрного могут сделать белое и наоборот. Проблема в том, что сейчас не одна сотня прекрасных и умных инженеров ломает голову над тем, как не улучшить, а именно ухудшить своё изобретение, заложив в него скоро ломающиеся втулки, болтики, штифты, чтобы они вышли из строя не далее чем через год (срок окончания гарантии), полгода, три месяца. Появилась такая профессия — специалист по параметризации — планируемому старению.

Случай из практики современного предпринимателя. Буровая компания «Евразия» попросила владельца одного машиностроительного завода по производству нефтяного оборудования разработать поршень для бурового насоса. Существующие поршни российского и китайского производства постоянно ломались. Заказ был сформулирован так: сделать разработку, подобную американской, которая могла бы обеспечить бесперебойную работу буровой примерно на три месяца. (Кстати, представьте себе замену этих поршней в условиях какой-нибудь полярной зимы, сразу станет ясно, что для буровиков проблема насущная.) Владелец завода стал разговаривать об этом заказе со специалистами-разработчиками. И вдруг его неожиданно поставил в тупик вопрос: «А какой закладывать потолок работы поршня?» «Вы имеете в виду себестоимость?» — не понял заводчик. «Нет, — сказал специалист, — я спрашиваю, сколько сейчас работает российский поршень? В общем, сколько вам нужно, чтобы он работал, — 300 часов, 500, 600?»

Оказалось, что разработчик способен сделать очень доброкачественный, не ломающийся поршень, но спрашивает, до каких характеристик надо ухудшить продукт. Как ни печально, сегодня это обычные требования заказчиков. При этом себестоимость и «хорошего» и «плохого» поршня одинакова. Соответственно, путём нехитрых дальнейших подсчётов выгодности этого дела выяснилось, что хорошую прибыль можно получить только от производства «плохого» поршня.

Перед предпринимателем, естественно, в таких случаях всегда встаёт вопрос элементарной выгоды, который чаще всего решается совершенно однозначно. Конечно, если он не закладывает в это уравнение морально-нравственную составляющую, то есть попросту — совесть. Так вот чего требуют от нас современные условия конкуренции современного рынка — отсечения совести.

Но это отсечение совести так прижилось в современном мире, что не только не порицаемо, а порой даже ставится в пример, как гениальный маркетинг. Таков, к примеру, известный ход фирмы, сделавшей ручки