Аргентинский тренер Марсело Бьелса называет футболистов преждевременными миллионерами.

– Футбол стал таким серьезным бизнесом, что молодой футболист мог бы, встав с постели, заниматься только тем, что считать, сколько он заработал, пока спал. А потом целый день думать только о том, на что потратить эти деньги. Многие так и делают. Если нет стержня, соответствующего воспитания, основ, горизонтов, то голова не выдерживает такого наплыва денег, – рассуждает Збигнев Бонек.

Благодаря союзу профессионального футбола и платных телеканалов, придуманному в 90-годах упоминавшимся в начале книги Рупертом Мердоком, в футбол потекли огромные деньги. A благодаря Жан-Марку Босману, среднему бельгийскому футболисту, юристы которого в 1995 году добились в суде Европейского союза для футболистов ЕС свободы трудоустройства, как в других профессиях, богатство стало доступно не только звездам футбола, но и игрокам среднего уровня.

Босман уничтожил старую систему трансферов, в которой футболист был, как крепостной, привязан к клубу. Иногда ему платили по-королевски, но вопрос о его будущем всегда решал клуб. А правило Босмана разрешает футболистам, у которых истек срок контракта с клубом, перейти в другой клуб без денежной компенсации. Это изменило соотношение сил в футболе, клубам пришлось заботиться о привлечении спортсменов, появилось много менеджеров. Возник также неизвестный ранее тип трансфера – без отступных, передаваемых одним клубом другому. Речь шла о футболистах, у которых закончился контракт в предыдущем клубе, и они могли свободно выбирать новый. А значительная часть денег, которые новый клуб сэкономил на отступных, попадала в карман этих футболистов как бонус, премия за подписание контракта.

Благодаря Жан-Марку Босману и Руперту Мердоку, а также его последователям, футболисты, которые зарабатывали тысячи, начали зарабатывать десятки тысяч. А те, кто зарабатывал десятки тысяч, – сотни тысяч. И так далее. Даже рядовые футболисты начали жить как представители праздного класса. Стали появляться красочные истории о похождениях новоявленных миллионеров.

Однажды футболисту Джермейну Пеннанту (когда-то перспективный полузащитник, в том числе «Ливерпуля» и «Реала» (Сарагоса), но отнюдь не звезда) позвонили из клуба, чтобы он наконец забрал автомобиль с парковки. Джермейн не просто забыл, где он припарковал машину. Он забыл, что у него вообще есть эта машина. Одной больше, одной меньше, кто их будет считать! Его «Порше» стоял у железнодорожного вокзала несколько месяцев. В замке зажигания были оставлены ключи.

* * *

Кухарский играл в другие времена, за другие деньги, но дилеммы были такие же: транжирить или откладывать. Когда он играл в «Легии», коллеги над ним подшучивали, потому что он ездил на служебном «Полонезе», а он смеялся над игроками сборной, которые хвастались, у кого больше автомобилей: он считал, что это то же самое, что топить печку деньгами.

– Теперь футболисты стали сознательнее, появилось больше информации о возможностях инвестирования, спортсмены этим больше интересуются, – говорит Кухарский. В польском футболе была группа футболистов, которые играли на бирже, некоторые даже успешно, но он считает, что футболист не должен этим заниматься самостоятельно, лучше поручить это специалистам, потому что эмоций слишком много. Можно стать зависимым, а риск на этапе обучения слишком высок.

– Футболист должен сосредоточиться на игре, а инвестирование поручить специалистам. Вероятно, Роберт до конца карьеры будет зарабатывать на поле больше, чем за его пределами. Если только он не откроет какую-нибудь крупную фирму, но она должна быть действительно крупной, чтобы ее прибыль превышала заработную плату в «Баварии», – считает Кухарский.

У предприятия по имени Роберт Левандовский самый высокий доход в польском спорте, причем прибыль отдела «спорт» пока в несколько раз выше, чем прибыль отдела «имидж», хотя доход от последнего систематически растет. При этом доходы отдела «спорт» тоже растут. Новый контракт Левандовского с «Баварией» оценивается в 17 миллионов евро в год, плюс бонусы, при этом зарплата растет с каждым очередным сезоном. Доходы от рекламы, контрактов, в частности, с OSHEE (фирма сменила «Кока-Колу», с которой у Роберта был контракт многие годы), Huawei, Gillette, Nike, Vistula и Procter & Gamble – это еще несколько миллионов. Отдел инвестиций тоже растет. Еще в период сотрудничества с Цезарием Кухарским Роберт инвестировал, в частности, в стартапы. Часть из них они продали, приумножив в несколько раз вложенные средства. В некоторых инвестиционных проектах они еще участвуют вместе с Кухарским, но это сотрудничество также заканчивается.

Когда они начинали, бывший менеджер Робертa инвестировал свои деньги вместе с его деньгами, чтобы показать ему, что не намерен рисковать чужими деньгами.

– Но не нужно преувеличивать, мы не однояйцевые близнецы, мы не все делаем вместе, – объяснял когда-то Кухарский.

– Девелопментом Роберт стал заниматься самостоятельно. Как и недвижимостью на Мазурских озерах. У него был свой консультант, свой юрист. Мы вместе инвестировали на начальном этапе. Тогда мы стали пайщиками фонда, в который меня пригласили, и я спросил приглашавших, не будут ли они против, чтобы к ним присоединился футболист. Это была его самая рискованная инвестиция, но, разумеется, тщательно проверенная. Он встретился с управляющими, они его убедили. Он не инвестирует под влиянием эмоций. Мы тогда купили доли в семи стартапах, потом расширили портфель до 12.

– Я доверяю своей интуиции, действую с осторожностью и не люблю неизвестности. Когда появляется предложение, я должен все изучить, прежде чем принять решение, – говорит Роберт.

– В паре футболист – менеджер действует тот же принцип, что и в любом другом бизнесе: ты должен чувствовать, что другая сторона что-то тебе дает. Только тогда сотрудничество будет плодотворным. Если ты этого не чувствуешь, лучше расстаться. Поэтому с некоторыми футболистами я подписывал стандартный договор, а с другими устанавливались такие доверительные отношения, что этого было не нужно. Если нет доверия, не стоит тратить время, – объяснял Кухарский в те времена, когда сотрудничество с Робертом Левандовским еще шло хорошо.

Но эти слова остаются актуальными. В последние годы Кухарский был посредником в трансфере польских футболистов в крупнейшие лиги: Робертa – в «Боруссию» и «Баварию», Гжегожa Крыховяка – в «Севилью», Рафала Вольского – в «Фиорентину», Кристиана Белика – в «Арсенал». Со многими из них пути разошлись. С Крыховяком, который перешел к группе менеджеров, представлявших интересы Войцеха Щенсны. С Вольским, о котором Кухарский говорит: «Мне казалось, что я его хорошо изучил. Но, возможно, мне только так казалось».

– Быть агентом, который говорит футболисту то, что он хочет услышать, – это не для меня. Это должна быть дискуссия, совместные выводы, открытость к изменению мышления, – объясняет Кухарский. С Робертом они спорили, препирались, но в конце концов находили взаимопонимание. Однако в определенный момент они перестали понимать друг друга. У обоих есть свое мнение, оба упрямы. Кухарский со смехом говорит, что ему еще не приходилось слышать от Робертa: «Ты был прав». Но зато их сильной стороной была максимальная искренность.