От неожиданности руки у Валюшки разжались – и хорошенький беленький сверточек упал на пол с таким звоном, что сразу стало понятно: в нем было что-то хрупкое, и оно разбилось.

И теперь ей так и не узнать, что там было!

– Зеркальце там было, – сообщил разноглазый, вертя вокруг запястья свой браслет – черную змейку. – Очень красивенькое зеркальце. И очень пакостное. Избавиться от его осколков будет очень трудно, имей это в виду.

– Что?! – вытаращилась на него Валюшка. – Что за лабуду ты несешь?! И вообще, чего пристал?! Катись отсюда!

Мальчишка вздохнул, с сомнением посмотрел на не слишком чистый пол (вообще-то полагалось в раздевалке переобуваться, но кто дома сменку забудет, а кто возьмет, да забудет переобуться, поэтому пол и был не слишком чистым!), потом снова на Валюшку:

– Что, серьезно?

– Глухой, да?! – зло выкрикнула она. – Сказала – катись, значит, катись!

– Ладно…

Он снова вздохнул, а потом проворно лег на пол… и покатился по коридору!

Реально покатился!

Где-то за окном громко залаяла собака.

Но Валюшке было не до собак! Она смотрела – и глазам не верила. Кругом было довольно много народу, но этот тип, катясь, как-то умудрился всех огибать, и на него, катящегося, совершенно никто не обращал внимания. Можно подумать, здесь каждый день катаются по коридорам пацаны с черно-белыми волосами!

В каком только классе он учится, этот придурочный?!

Между тем мальчишка выкатился за дверь, ведущую на лестницу.

Вот интересно, а по ступенькам он тоже покатится, рискуя ребра переломать, или все-таки перестанет валять дурака и встанет на ноги?

Валюшка рванулась было посмотреть, однако ее кто-то удержал за плечо. Оглянулась – да это преподаватель русского языка и литературы Александр Сергеевич Пушкарев по прозвищу Почти Пушкин!

– Ты куда собралась, Морозова? – спросил Почти Пушкин с улыбкой. – Решила сбежать с моего урока? С контрольного диктанта, от которого будет зависеть оценка в четверти?! Тогда надо было это делать чуть раньше. А теперь, если ты мне попалась – все, гиблое дело, уже не вырвешься! Разве я могу лишить себя удовольствия поставить тебе очередную пятерку?!

Валюшка разулыбалась. Все неприятности вылетели из головы! Ей нравился молодой и симпатичный Александр Сергеевич Почти Пушкин, потому что она нравилась ему. Честно говоря, ему нравились все, кто писал без ошибок. У Валюшки, по его словам, была абсолютная грамотность, а значит, она всегда могла рассчитывать на дружескую улыбку Александра Сергеевича и его шутливый тон. И его уроки она просто обожала. И диктанты обожала!

– Я только хотела мусор выбросить, – сказала она и потрясла белым звенящим пакетиком. – Выброшу – и сразу в класс.

– Ну давай, – кивнул Почти Пушкин. – А я тебя подожду. На всякий случай. А то вдруг все-таки вздумаешь сбежать!

Валюшка швырнула пакетик в урну. В присутствии Александра Сергеевича у нее настолько улучшалось настроение, что даже разбитый подарок Зенобии, который она так и не успела посмотреть, казался сущей ерундой.

Но, едва они вошли в класс (Почти Пушкин галантно пропустил девочку вперед), Валюшка наткнулась на такой злобный взгляд Зенобии, что отпрянула и даже наступила на ногу преподавателю. И тот под общий хохот допрыгал до своего стола на одной ножке. После такой развлекухи диктант стал казаться менее страшным и ужасным. Однако у Валюшки все время было такое ощущение, что ей иногда вонзается в спину что-то холодное.

Однажды она оглянулась и встретилась глазами с Зенобией. Теперь в них не было злобы. Они были очень печальны! Валюшка даже увидела, как слезинка скользнула по белоснежной щеке красавицы.

Валюшка поспешно отвернулась и продолжила писать диктант. Если бы не ее хваленая абсолютная грамотность, она, наверное, насажала бы кучу ошибок, потому что думала совсем не о тексте, а о Зенобии. Наверное, та видела, как Валюшка выбросила ее подарок. Конечно, это ужасно обидно! Зенобия же не знала, что Валюшка его разбила и в свертке теперь одни осколки. Надо после урока объяснить, что случилось… А лучше достать из урны сверток и показать Зенобии.

Валюшка чуть ли не первая сдала тетрадку и выскочила из класса. Бросилась к урне, но та оказалась пуста. То есть в ней валялись какие-то скомканные бумажки, конфетные фантики и маленькая пластиковая коробочка из-под «Тик-Так», но белого сверточка, обвязанного серебристой веревочкой, и в помине не было! Наверное, кто-то польстился на красивенькие бантики…

Ну вот, а этот разноглазый трепался: мол, трудно будет от осколков избавиться!

Как же теперь оправдаться перед Зенобией?

День тянулся, уроки шли, а Валюшка все не могла ничего придумать. Впрочем, даже если бы она и придумала, приблизиться к новенькой все равно не удалось бы: за ней как приклеенная таскалась многочисленная свита одноклассников. Правда, на сей раз Игорь Дымов держался в сторонке, однако преследовал Зенобию таким тоскующим взглядом, что было понятно: если бы не его безобразно распухшие губищи, он снова потащился бы ее провожать, чтобы с ней целоваться!

Наконец день закончился. На последнем уроке – биологии – Валюшка была дежурной, значит, помогала преподавателю убирать со столов микроскопы и стеклышки со срезами, а потому вышла из класса последней.

Коридоры уже опустели, в гардеробной тоже никого не было. Валюшка взяла свою дубленочку, одиноко висевшую в уголке, и услышала, как что-то звякнуло в кармане.

Сунула туда руку – и с изумлением обнаружила тот самый сверток в белой бумаге, обвязанный серебряной веревочкой со множеством бантиков.

Вот так фокус… Как же сверток туда попал?!

Да очень просто – кто-то его туда положил. Кто? Может быть, сама Зенобия? Достала из урны и сунула Валюшке в карман. Но когда же она успела? Загадка…

А впрочем, это неважно. Надо наконец посмотреть, что там разбилось. Может быть, удастся склеить осколки и извиниться перед Зенобией?

Валюшка еще раз полюбовалась на крошечные изящные бантики. И не лень же было Зенобии навязывать их – аж восемь штук!

Сняла веревочку, хотела выбросить, но урны поблизости не нашлось, а бросать мусор на пол не хотелось. Поэтому Валюшка сунула веревочку в карман и только принялась разворачивать шелковисто шуршащую бумагу, как услышала за спиной мальчишеский голос:

– Правильно сделала, что не бросила веревочку на пол. Иначе ты непременно наступила бы на эти узелки с проклятиями, и тогда порча начала бы действовать.

Валюшка узнала голос. Ну конечно! Снова этот… разноглазый, с полосатыми волосами, в майке со львом. И конечно, снова несет всякую ерундятину!

– Опять ты? – буркнула она. – Ну вот скажи, чего ты ко мне пристал как банный лист?!

– Скажу, – согласился разноглазый. – Только пойдем на улицу, а то кто-нибудь войдет и увидит, как ты торчишь в углу и сама с собой разговариваешь… Как бы «Скорую» не вызвали!