– И? – с ужасом спросила я.

– И ее нет. Но нам лучше поговорить в стороне от любопытных взглядов. Выходите из кафе, перейдите через дорогу. Прямо напротив кафе увидите здание. Центральный вход, повернете направо, на лифте подниметесь на четвертый этаж. Там найдете офис сто двадцать восемь. Запомнили?

– Да, – коротко ответила я.

Происходящее с каждой секундой нравилось мне все меньше и меньше… Впрочем, разве здесь было чему нравиться с самого начала? Все складывалось паршиво.

Прежде чем войти в здание, я присмотрелась к вывескам на нем. Аудиторская компания, офис страховщика, нотариус, адвокатская контора… Черт возьми! Никакой редакции здесь не было и в помине. Я помедлила, не решаясь перешагнуть порог. И все-таки вошла. Боюсь, выбор у меня не так уж и велик, а этому журналисту стоит верить. Вернее, придется верить.

Я быстро отыскала офис сто двадцать восемь, осторожно постучала.

– Входите! – донесся оттуда знакомый голос.

Я приоткрыла дверь и заглянула в образовавшуюся щель. В кабинете сидел именно тот, кого я ожидала увидеть. Страх немного отпустил, стало легче дышать. Хоть что-то идет по плану. Я шагнула внутрь и быстро огляделась по сторонам. Серые стены, небольшой диван, пара кресел, явно для посетителей. Письменный стол, за которым сидел Раймонд, и почти пустой стеллаж возле него. Вот и вся обстановка. Плотные жалюзи на окне были опущены, в кабинете горел тусклый свет.

– Это не редакция, – обвиняюще заявила я вместо приветствия. – Здесь нет ничего похожего на прессу!

– Заприте дверь, – скомандовал Моллиган. – Разумеется, тут не редакция. Я снимаю офис именно для тех случаев, когда нужно встретиться с кем-то, кого бы я не хотел показывать всей редакции. Ну и храню здесь кое-какие старые бумаги. Так, на всякий случай.

Этот довод показался мне разумным. Напротив, если бы я сейчас оказалась в здании, кишмя кишащем любопытными репортерами, мне было бы не слишком уютно.

– Присаживайтесь, – он махнул мне рукой на одно из кресел. – Теперь мы можем поговорить…

– Мистер Моллиган…

– Просто Раймонд, – сказал журналист.

– Вы знали Элвиса? – нетерпеливо выпалила я, не двигаясь с места, и засыпала его вопросами, на которые мне необходимо было получить ответы. Сейчас. Немедленно. – Что у вас с ним были за дела? Что еще за девушка, которую убили? Отвечайте!

– Сядьте, Элис, – повторил он спокойно. Упертый! Я быстро прошла и плюхнулась в дурацкое кресло. – Думаю, нам требуется обстоятельная беседа.

Он налил из бутылки воды в стакан и подвинул ко мне.

Так. Понятно. Похоже, не станет он ничего рассказывать, а сам начнет вытряхивать из меня информацию и задавать вопросы. Полицейские, журналисты, начальники отделов безопасности – все так делают. Во всяком случае, так было до сих пор. Убедившись в том, что я покорно взяла стакан воды в руки, он заговорил:

– Элвис рассказал мне о вас. О том, что вы ввязались в какую-то странную историю, и он устроил за вами слежку. Элвис был очень обеспокоен, постоянно твердил, что вы в опасности. Говорил, как приехал за вами на окраину города к полуразрушенному зданию, вход в которое почему-то охранялся. К этому зданию подъезжали дорогие машины и отъезжали. Что это за здание, Элис? Что там происходит?

Я молча уткнулась в стакан, отпивая маленькими глоточками воду. В голове лихорадочно метались мысли. Да, я не ошиблась. Журналисту тоже нужно что-то разнюхать. Настолько нужно, что не поленился переодеться курьером и лично притащиться к моему дому. Все это крайне подозрительно.

Зачем Элвису понадобилось докладывать об угрожающей мне опасности именно журналисту? И зачем Моллигану знать про Лабиринт? А может… От промелькнувшей внезапно догадки я похолодела. Что если это Штерн устроил грандиозную подставу? Я пришла в Лабиринт от Энн, то есть от Нэнси. И он определенно об этом знает. Когда Нэнси пропала, он тут же поселил меня в ее дом.

Вдруг и теперь подсунул липового журналиста с фразой про убитую девушку и пытается что-то выведать. Что если я просто клюнула на наживку? Расскажу, что знаю. А после этого тут меня и найдут. В этом лысом кабинете, никак не связанном с Лабиринтом. Черт! В любом случае, мне лучше молчать.

– Какое еще здание? Не понимаю, о чем вы, – ровно выговорила я и подняла взгляд на Раймонда. – Если у вас все, то я, пожалуй, пойду.

– Ладно, – усмехнулся Раймонд. – Ваша взяла. Давайте начнем все сначала.

– Только без недомолвок, – нахмурилась я. – Иначе разговора не будет.

Раймонд кивнул.

– Ваш друг, Элвис, позвонил мне не так давно и сказал, что готов продать совершенно убойный компромат на сенатора К***.

– На кого? – не поверила я своим ушам.

Сенатор был личностью знаменитой. Прежде всего своей непримиримой борьбой за нравственность и семейные ценности, которые активно демонстрировал, появляясь везде с женой и двумя детьми. Компромат на него? Что за чушь.

– Да-да, именно на него.

У Элвиса компромат на сенатора… Откуда?! Где Элвис, и где сенатор? Звучало совершеннейшим бредом. Слова крутились на языке, но я промолчала. Лишь отпила из стакана и приготовилась слушать до конца.

– Я был не первым, к кому он обратился. Остальные просто отмахнулись, не восприняли его слова всерьез. Всем известно, что наше издание поддерживает соперника сенатора, и поэтому звонки от обладателей «компромата» сыплются как бобы из дырявого мешка. Есть те, кто надеется поводить нас за нос и срубить легких денег. А есть и просто сумасшедшие, готовые подтвердить все, что угодно. Например, что их похищали инопланетяне. Или что они лично убили Кеннеди. Хоть и родились намного позже этого события.

Я машинально кивнула.

– Журналистское чутье меня редко подводит. Было в его голосе нечто такое… Нечто, выделявшее его среди остальных звонивших. И на сумасшедшего он не был похож. Я особенно не рассчитывал на сенсацию, но все-таки назначил с ним встречу здесь.

Я слушала, замерев. Боялась пропустить хоть слово.

– Элвис проследил за вами до того самого здания, о котором вы не хотите говорить, – продолжал Раймонд. – Каким-то образом умудрился пробраться поближе, затаился и стал ждать. Он сидел долго. Видел подъезжающие и отъезжающие дорогие машины. Видел, как уехал автомобиль, доставивший вас. Потом решил повнимательнее изучить все здание. Стал пробираться по кустам вдоль него, осмотрел одну сторону, и только завернул за угол, как тут метрах в двадцати от него открылась неприметная дверь. Элвис затаился в кустах. Из дверей выскочил немолодой мужчина. Ваш друг не сразу его узнал, на фотографиях в газетах тот выглядел куда более респектабельным, а сейчас – рыдающий, с трясущимися руками, он был почти неузнаваем. Почти… А спустя пару минут из этой же двери здоровенный бугай вынес тело обнаженной девушки. Из одежды на ней были только ошейник, напульсники и прочая хрень. По тому, как он небрежно швырнул ее на землю, Элвис понял, что девушка мертва. До него доносились голоса. Сенатор бился в истерике и умолял сделать хоть что-нибудь. К ним подошел другой мужчина, невысокий, но в его присутствии все замолчали. Даже сенатор перестал выть.