Со временем принц Карл сформировался в чрезвычайно высокого молодого человека, ростом под два метра, темноволосого, смуглого, с черными глазами, совершенно некрасивого, но обладавшего каким-то неизъяснимым обаянием, которое делало его неотразимым для женщин. По внешности этот правнук Марии Стюарт ничем не напоминал своих северных предков, но как в его чертах, так и в темпераменте явно проскальзывало родство с дедом, французским королем Генрихом IV. Его следующей любовницей в 1649–1652 годах стала Элизабет Киллигру (1622–1680), замужняя дама, фрейлина матери Карла, королевы Генриэтты-Марии. Ее следует упомянуть в основном по двум причинам: она была на восемь лет старше принца (единственный случай в его любовных похождениях) и родила дочь Шарлотту Джемайму Генриэтту Марию Фицрой[25]*. Впоследствии посредством двух своих замужеств эта девушка влилась в ряды английской аристократии.

Число любовниц Карла в период эмиграции установить невозможно, ибо помимо бежавших из Англии дворянок там был широко представлен простонародный элемент, всякого рода служанки и крестьянки. Оригинально выглядит затесавшаяся среди них дочь священника Джейн Робартс. По-видимому, чрезвычайные обстоятельства вынудили эту прелестницу преступить усвоенные с молоком матери нравственные нормы, но она постоянно жила в страхе совершения великого греха. Будучи любовницей Джона Уилмота, графа Рочестера, девица не устояла и перед домогательствами принца Карла. Эта связь продлилась недолго, но до самой своей смерти в 1679 году Джейн истово каялась. В течение трехмесячной болезни, предшествовавшей кончине, она пыталась написать письмо королю, дабы напомнить ему о необходимости спасения души и разрушительных последствиях, которые влечет за собой стремление к жизни, полной наслаждений. Поскольку слабость не позволяла ей лично составить письмо, в этом ей оказал помощь сам епископ. Судя по ее изображению кисти выдающего английского портретиста Питера Лели, она была очень красивой женщиной, и печально, что ей было суждено так пострадать от распутной жизни.

Любопытна история Элеонор Нидхэм (1627–1664), во втором браке леди Байрон, также весьма привлекательной женщины, которая считается семнадцатой по счету любовницей Карла II. Ее выдали замуж в одиннадцать лет, в пятнадцать она уже овдовела и вышла замуж второй раз за лорда Байрона. Начало ее связи с Карлом относится примерно к 1652 году, и красавица ухитрилась вытянуть у принца свыше 15 тысяч фунтов деньгами и драгоценностями. Будущий король в конце концов оставил ее ради Барбары Каслмейн.

Далее обычно называют Кэтрин Пегг (1635–1678), пользовавшуюся репутацией выдающейся красавицы, дочь эмигрировавшего на континент активного участника гражданских войн дворянина-католика. Связь с ней относится к периоду 1656–58 годов. Интрижка, развивавшаяся в изгнании в городе Брюгге, где Карл учредил свой двор в изгнании, дала обильные плоды. На свет появились в 1657 году сын Чарльз Фицчарльз (получивший при Реставрации титулы барона Дартмута и графа Плимута) и в 1658 году – дочь Кэтрин Фицчарльз. Впоследствии мать детей пристроили замуж за английского аристократа сэра Грина. В период связи с Кэтрин Пегг Карл самым благонравным образом ухаживал за дочерью голландского штатгальтера Вильгельма Оранского, графиней Луизой-Генриэттой фон Нассау. Из этого брачного прожекта вновь ничего не получилось, на сей раз по причине открытого безнравственного сожительства Карла с Кэтрин Пегг.

Впрочем, у мягкой, сдержанной в проявлении чувств Кэтрин было немного шансов удержать при себе темпераментного Карла. Наступило время Барбары Вильерс (1640–1709), известной скорее под фамилией мужа Палмер. Ей было всего три года, когда ее отец, дальний родственник герцога Бекингема, погиб в Первой гражданской войне, потратив все свое состояние на создание полка преданных королю монархистов и оставив жену и дочь в более чем стесненных обстоятельствах. Мать вскоре вышла замуж за кузена покойного мужа, но не сказать, чтобы это сильно поправило их материальное положение. Рано созревшая Барбара с юных лет отличалась чувственной яркой красотой, со своими густыми каштановыми волосами, синими глазами с миндалевидным разрезом и влекущим взглядом, белоснежной нежной кожей и зовущим к страстным лобзаниям устами. С пятнадцати лет вокруг нее увивалось множество поклонников, но никаких перспектив замужества по причине полного отсутствия приданого не просматривалось. Наглядной иллюстрацией к тому послужил ее роман с графом Честерфильдом, женившимся, однако, на богатой наследнице.

Тогда Барбара применила свое испытанное орудие искусительницы для соблазнения Роджера Палмера, глубоко положительного и серьезного католика, который женился на ней против желания своей семьи. Родной отец весьма дальновидно напророчил ему, что жена сделает его самым несчастным человеком на свете. Далее последовал отъезд в Брюссель и знакомство с Карлом, любовницей которого она незамедлительно стала. Уже в 1661 году Барбара родила дочь Анну, которая получила фамилию Фицрой, но, по свидетельствам современников, очень напоминала лицом графа Честерфилда.

Всего Барбара родила трех сыновей и трех дочерей, носивших фамилию Фицрой. В 1661 году Карл пожаловал Палмеру титул барона Лимерика и графа Каслмейн, но передавать его детям могла только Барбара – если бы она скончалась, и вдовец женился во второй раз, он терял право владения этими титулами. Впрочем, после рождения первого же ребенка муж Барбары потребовал оформить раздельное проживание и убыл на континент, где занимался самообразованием. Дочери впоследствии вышли замуж за английских аристократов, а сыновьям Чарльзу, Генри и Джорджу Карл пожаловал соответственно титулы герцогов Саутгемптонского (после смерти матери ему перешел титул герцога Кливлендского), Графтонского и Нортумберлендского.

Барбара с самого начала забрала большую силу. Она не стеснялась бахвалиться своим положением фаворитки, и эта сомнительная слава с поразительной скоростью распространилась по всей континентальной Европе, достигнув даже такие забытые уголки как Португалия. Взойдя на престол, Карл осыпал любимую женщину деньгами, драгоценностями и поместьями. Ее называли «почти королевой», а мастер кисти Питер Лели, которого она сделала придворным художником, написал с нее больше портретов, чем с королевы. С этих холстов делались гравюры, которые потом продавались в лавках, так что леди Каслмейн стала одной из самых узнаваемых особ королевства. Когда Катарина Браганса должна была прибыть в Англию, Барбара пребывала на завершающей стадии своей второй беременности и не собиралась уступать свое место заморской принцессе.

Начало семейной жизни

Катарина приплыла в Портсмут на корабле в сопровождении

эскадры из 20 судов 13 мая 1662 года, но король не спешил встретить свою суженую, а прислал младшего брата, герцога Йоркского. Это не очень огорчило невесту, поскольку по приезде она подхватила легкую лихорадку и была вынуждена несколько дней пролежать в постели. Кстати, испытывая жажду, Катарина попросила чаю и была очень удивлена, когда ей поднесли пиво. Она же привыкла к чаю, но этот напиток в то время в Англии употребляли только низы общества. Карл II нашел наружность молодой женщины