– И почему все так поменялось? То власти террорезировали население, а теперь небольшая часть населения всех держит в страхе.

– У цивилизованных государств появились новые понятия: политкорректность, несоизмеримые потери, презумпция невиновности. В государстве, готовом уничтожить террористов, не считаясь с потерями, взять контрзаложников из числа родственников и расстреливать, не учитывая реальной вины всех стоящих рядом, терроризм не приживется из-за неэффективности. Такое государство не запугаешь: себе дороже выйдет. Что бы делал тот же Басаев в Буденновске, если бы с ним не премьер переговоры вел, а подвезли несколько фургонов с родственниками и начали их растреливать? Кто может себе позволить бо́льшую аморальность, тот и терроризирует.

А биотерроризм называется так только потому, что средством устрашения выступает тот или иной патоген. Это может быть бактерия, например, чума, туляремия или сибирская язва. Либо токсический продукт жизнедеятельности микроорганизма, например, ботулотоксин. И хотя против всего этого есть эффективные вакцины и средства лечения, те же антибиотики, за счет внезапности применения может быть достигнут значительный поражающий эффект. Что касается вирусных агентов, здесь ситуация еще хуже. Против многих грозных вирусов нет вакцин либо они в стадии одобрения. И даже если появятся, это будет иметь позитивное значение лишь в отношении вторичной инфекции, то есть ее дальнейшего распространения. Никто не будет проводить масштабной вакцинации просто так, на всякий случай. Здесь, кстати, становится возможной и другая разновидность биотерроризма. Угрозами применения того или иного агента против гражданского населения территории различных стран можно спровоцировать правительство на масштабные расходы по производству вакцины и проведению массовой вакцинации. Характерна ситуация с натуральной оспой. Вакцина против нее эффективна, но очень реактогенна и дает некий процент инвалидизации и даже смертей. Особенно теперь, при огромном числе иммунодефицитных людей. Вакцинация миллионов людей сама по себе приведет к тысячам пострадавших и даже погибших. Поэтому сейчас пришлось сосредоточиться на разработке новых вакцин или схем иммунизации для снижения вреда без потери эффективности.

– Ну ты прямо как лекцию читаешь.

– А я много думал над этим, потому так складно говорю.

– И что же делать в такой ситуации?

– Оптимальный вариант – иметь средства лечения. Но их нет. Ни универсальных, ни против конкретных возбудителей. То есть практически нет, поскольку «Виразол» или интерферон кое-что дают, но это не та эффективность, которую обеспечивают антибиотики против бактерий. Впрочем, и антибиотики надо применять очень обдуманно. В печально знаменитом случае в Свердловске одним из шокировавших врачей факторов было применение антибиотиков, приводившее в ряде случаев к стремительному ухудшению состояния пациентов вплоть до гибели. Это дало почву для легенд о штаммах, глубоко модифицированных генетически. На деле все было гораздо проще.

Поражающим фактором сибирской язвы служат вырабатываемые ею токсины. В бактериальной клетке их очень много, и, если ее убить, токсическое содержимое попадет в кровоток. Антибиотики делятся на два вида: сдерживающие рост бактерий и убивающие их. Если в разгар инфекции применить антибиотик, убивающий бактерии, это приведет к мощному выбросу эндотоксинов и, как следствие, к ухудшению ситуации в последующие часы. Врачи, бравшие более сильный антибиотик, видели непосредственную связь: «антибиотик – ухудшение». Отсюда легенда: штамм сконструирован так, что антибиотик его активирует. На самом деле тогда еще не было подходов к таким модификациям, да и сейчас пока нет стабильных конструкций. Все гадости, появившиеся в последнее время и объединяемые понятием «возникающие инфекции», типа СПИДа, бешенства коров или атипичной пневмонии – результат природной модификации и адаптации патогенов животных к человеку. Ты же знаешь сказку, как получили наиболее боевой штамм сибирской язвы? Этот знаменитый штамм был выделен от крыс. Они заразились сибирской язвой, поселившись в здании, где проводились работы, а затем в процессе передачи от одного животного к другому естественно селектировалось то, что получилось. У крыс случайно вышло то, что не смогли вывести направленно.

– Это и называется вепонизацией?

– Вепонизация – это по-английски, от слова «вепон» – оружие. Есть у них такой термин, подразумевающий изменение природных свойств возбудителя, придающее ему свойства оружия. Например, есть опасная инфекция, но против нее есть эффективная вакцина. Если модифицировать этого возбудителя так, что вакцинированные люди все-таки будут заболевать, то есть он будет преодолевать иммунитет, – вот и классический пример вепонизации.

– А это возможно?

– Сложно, но можно, если наработать возбудитель в достаточно больших количествах (а это еще надо суметь), высушить его, смешать с протекторами и носителями, измельчить до необходимого размера.

Каждый из этих моментов критичен для боеспособности рецептуры, и без соответствующих умений такая работа представляет опасность только для того, кто за нее взялся. Высокая опасность биотерроризма, на мой взгляд, заключается в том, что грамотный специалист, имеющий значительный опыт работы с подобными возбудителями, может наработать достаточно большие объемы поражающего агента, приготовить действенную рецептуру и применить ее в подходящих условиях, повышающих эффективность атаки. Это может быть распыление из окна гостиницы, а может быть и смертник, гуляющий в толпе народа в популярном магазине, метро или на дискотеке. Это может продолжаться несколько дней, и урон будет намного больше, чем от пояса шахида. В моем понимании, в ближайшее время важнейшей проблемой станет контроль специалистов, способных вырастить в приспособленных помещениях некоторое количество того или иного агента и приготовить эффективную рецептуру. Важно определить демаскирующие признаки таких работ. Сегодня считается, что для этого нужно будет подобрать укромное место, как-то закупить ферментеры, сушилку, среды для культивирования вирусов, практически построить помещения максимальной биологической защиты. В США даже проводились исследования такой возможности, вылившиеся в скандал.

Так вот, все это ерунда. Человек с большим опытом сделает все это в обычном доме, в приспособленных условиях, используя обычную домашнюю утварь. Ты спросишь, зачем тогда строить огромные корпуса, набитые средствами биологической защиты? Конечно, так и должно быть. Но у меня огромный опыт. И многие годы, когда из-за нехватки денег работы с вирусом формально были остановлены, мы проводили исследования практически в приспособленных условиях. Это не кухня, конечно, но я работал очень со многими, практически со всеми возбудителями первой и второй групп биологической опасности и четко представляю, что можно себе позволить делать с отклонениями от правил работы, а за какую ошибку расплата будет страшной. Да и школа у меня соответствующая, я ведь рассказывал, как в противочумной системе учат работать с особо опасными инфекциями. На столе, а не в изолирующем боксе. Вся безопасность основана на индивидуальной технике. Каплю уронил – авария. Не буду грузить подробностями, да и вообще считаю, что владеющие секретами мастерства должны быть крайне сдержанными. Слышал, что уже были попытки неопределенных личностей обратиться с просьбой почитать лекции где-нибудь на Канарах или Мальдивах. Хорошие условия, отдых, никаких перегрузок, достойная оплата. Боюсь, это не просто постепенное вовлечение специалистов в некрасивые дела – это создание их собственного научно-прикладного потенциала.