Несмотря на летную погоду, германская авиация впервые появилась над транспортами только во второй половине дня 16 октября. Наши истребители прикрытия сделали 109 самолето-вылетов, провели 23 воздушных боя, потеряв шесть самолетов. Потери противника достоверно установить не удалось. Несмотря на то что колонна транспортов растянулась почти на 30 миль[33], авиации противника удалось потопить только один концевой транспорт «Большевик», который шел порожняком. Погибло два человека из состава команды, остальных подобрали подоспевшие катера[34].

Всего за период с 1 по 16 октября из Одессы вывезли около 86 000 военнослужащих и 15 000 человек гражданского населения, 462 орудия, 3625 лошадей, 1158 автомашин, 14 танков, 36 бронемашин, 163 трактора, 500 автомобильных моторов и свыше 25 000 т различных грузов.

На успешный исход эвакуации большое влияние оказало хорошо организованное оперативное и тактическое взаимодействие родов сил на всех этапах эвакуации. Особенно успешной оказалась оперативная маскировка действий войск и сил. Она достигалась сохранением на фронте ранее установившегося режима, проведением частных наступательных действий, сохранением обычной интенсивности движения плавсредств между Одессой и другими портами, а также хорошо налаженной противовоздушной обороной портов, лишившей противника возможности проведения результативной воздушной разведки.

Весьма важным мероприятием в обеспечении посадки войск стали заранее спланированная диспозиция транспортных средств и хорошее обеспечение ночного перехода войск к пунктам посадки (дороги, по которым должны следовать части, были отмечены белыми полосами, на каждом повороте дорог поставлены регулировщики и т. п.). Одновременно из-за слабого знания планирующими органами грузовых возможностей транспортов, которые в реальности принимали больше расчетного, часть судов оставалась недогруженной — в то время как большое количество военной техники и материалов пришлось уничтожить или бросить из-за отсутствия запланированного для их вывоза тоннажа. Кстати, это коснулось и тяжелой артиллерии, которой потом очень не хватало войскам Приморской армии при проведении контрнаступления в Крыму 25–26 октября. Другим существенным недостатком явилось то, что не предусмотрели выделение мощных морских буксиров для вывода поврежденных или неисправных судов и боевых кораблей. В результате порядка 156 единиц, которые не могли самостоятельно следовать в Крым, пришлось уничтожить или оставить на месте.

В целом Черноморский флот справился с поставленной задачей и обеспечил эвакуацию из Одессы. Этому способствовало сохранение флотом своего господства в данном районе. Однако до настоящего времени это господство обеспечивалось формальным численным превосходством в совокупности с явной пассивностью военно-морских сил, да и авиации противника. Нельзя забывать, что румынский флот в то время располагал одной подводной лодкой и тремя торпедными катерами — чего не скажешь о советском Черноморском флоте.

Кстати, после эвакуации Одессы, а также, как ни парадоксально, после оккупации Крыма германскими войсками советский флот на какое-то время мог заняться эксплуатацией своего господства на театре. Ведь с захватом Крыма исчезла опасность высадки морских десантов противника. С началом обороны Севастополя наши соединения бомбардировочной авиации перебазировались на Кавказ, а потому коммуникации вдоль румынского побережья, как и порты самой Румынии, стали для них недоступными. В основном бомбардировочная авиация ЧФ «работала» на севастопольском фронте, а также по оставленным нами портам на побережье Крыма и Азовского моря. А вот подводные лодки теперь ни что не отвлекало от решения задач по их главному предназначению — борьбе с судоходством противника.

Поскольку мы отметили пассивность германской авиации при эвакуации Одессы, а также еще будем рассматривать ситуацию, связанную с обороной Крыма, то давайте посмотрим, чем располагал противник в воздухе. К 24 сентября 4-й авиакорпус люфтваффе, действовавший в Таврии, имел в своем составе разведывательные эскадрильи 3(F) /121 и З/ObdL в Николаеве; бомбардировочную эскадру KG 27 в полном составе, штабную эскадрилью и группу II/KG 51 на аэродроме Балта (северная часть Одесской области); I/KG 51 и торпедоносную эскадрилью 1/KG 28 на румынском аэродроме в Бузэу; эскадру пикирующих бомбардировщиков StG 77 (на аэродроме Счастливая); штабную эскадрилью эскадры JG 77 и истребительные группы II, III/JG 77 на аэродроме Чаплинка севернее Перекопа; 1-я группа 2-й опытовой эскадры I(Jg.) /LG2 в Бериславе (прикрытие переправы через Днепр). Всего примерно 15–20 разведчиков, около 125 двухмоторных и 75 одномоторных бомбардировщиков, 60–65 истребителей. Это меньше, чем ВВС ЧФ и ВВС 51-й армии в отдельности, — но больше, чем ВВС 51-й армии и Фрайдорфская авиагруппа[35].

На 20 сентября в составе ВВС 51-й армии входили 21 дбап (около 20 ДБ-3 и Ил-4), 182 иап (МиГ-3 — 22, Ишунь), 247 иап (ЛаГГ-З — 17, Каджамбак). В это же время во Фрайдорфскую авиагруппу ВВС ЧФ входили 3 аэ/8 иап[36](И-16 — 5/3[37]и И-15-бис —10, Кучук-Кабано), 5 аэ/32 иап (Як-1 — 8/4, Тагайлы), часть 46 ошаэ (Ил-2 — 4/3, Бий-Бузав), 70 обаэ (СБ — 2/1, Р-10, Р-5 — 2, Фрайдорф), 95 ночная баэ (У-26 — 7/5, Бурнак), 96 оиаэ (И-16 — 7/6 и И-153 — 3/2, Бурнак), 101 оиаэ (И-16 — 15/13, Атакчи-Бузав), 16 мраэ (МБР-2 — 5/4, озеро Донузлав), 83 мраэ (МБР-2 — 5, озеро Донузлав).

Таким образом, ВВС 51-й армии и Фрайдорфская авиагруппа располагали более чем 20 бомбардировщиками ДБ-3 и Ил-4, тремя штурмовиками Ил-2, 37 старыми истребителями и штурмовиками, пятью ночными бомбардировщиками У-2, 43 новыми истребителями. Естественно, при необходимости авиационная группировка, действующая на перекопском направлении, легко могла быть усилена за счет частей ВВС ЧФ, базирующихся в Крыму. А это не менее 32 исправных бомбардировщиков, в том числе 14 Пе-2, около 60 старых и 20 новых истребителей. Старые истребители использовались в качестве штурмовиков.