её присутствии я сильнее ощущал обязательства защищать сестру, хотя она больше не нуждалась в моей опеке. Она всегда напоминала мне, насколько я, по сути, уязвим, и это очень отвлекало, так что приходилось буквально заставлять себя сосредотачиваться на работе, и я специально приходил сюда даже в свой единственный официальный выходной — не любил чувство уязвлённости.

«Сегодня день рождения бабушки», — настырно вмешивается внутренний голос.

Ослабляю галстук и со вздохом поднимаюсь на ноги: лучше уж поехать домой и помочь с приготовлениями, потому что здесь я всё равно ничего не делаю. К тому же, это лишний повод порадовать Сашку, у которой очередные проблемы в жизни — не зря же она так внезапно прискакала. Так что я выключаю ноутбук, даю секретарше добро на отмену всех запланированных на сегодня встреч и еду домой, надеясь, что хотя бы сегодня всё пройдёт без сучка, без задоринки.

Как же я, чёрт возьми, ошибался.

Я не видел ничего плохого в том, что делал: Алина оказалась ещё упрямее, чем я думал, поэтому пришлось проявить характер, чтобы удержать её от падения, но Инга как всегда, думала только о себе. Я не привык выяснять отношения при посторонних, и даже несмотря на то, что Сашка и бабушка любили Алину, как родную, это не делало её частью семьи в моих глазах. Пришлось стиснуть зубы, чтобы поделить часть злости между частями тела, иначе я мог причинить Инге боль, но я всё равно довольно ощутимо схватил её за руку, когда повёл в свой кабинет. К сожалению, моя сестра не отличалась терпимостью, особенно когда задеты её чувства, и я не особо удивился, увидев, что она идёт за нами.

— Отпусти! — вырывается Инга и поправляет пиджак. — Своим поведением ты только подтверждаешь мои подозрения!

— Ты просто истеричка, которой лечиться надо, — встревает Саша, а после обращается ко мне: — Выставь её из дома, или я за себя не отвечаю!

— Тебе самой для начала не мешало бы научиться уважению! — отвечает на выпад Инга.

— Тебя спросить забыла! Да с тех пор, как Стас сделал тебе предложение, ты нашу семью в цыганский балаган превратила!

— Цыганский табор, неуч!

— Перестаньте вы, обе! — теряю терпение; Сашка замолкает, раскрасневшись, и становится похожа на маленького разозлённого бычка с раздувающимися ноздрями и загребающим землю копытом, а Инга гордо вздёргивает подбородок, чтобы казаться представительнее. — Должны же быть мозги хоть у одной! Устроили здесь, чёрт знает, что! В общем, так: с сегодняшнего дня, если услышу ещё хоть одну склоку, одну отправлю в Англию, а вторую — к отцу в загородный дом! Два взрослых человека, а ведёте себя как трёхлетние девочки, которые куклу не поделили!

— Но… — пытается вставить слово Инга, и я заставляю её замолчать взмахом руки.

— Вам обеим всё ясно?

Лицо сестры неожиданно светлеет, словно она придумала альтернативный вариант мести — тот, в котором можно растерзать Ингу и при этом не получить по шапке.

— Как скажешь, — демонстративно повторяет любимую литвиновскую фразу, и, лучезарно улыбнувшись напоследок, покидает кабинет.

— Ты же это несерьёзно? — пытается спустить всё на тормозах Инга.

— Я не настроен играть с тобой в игры, — стягиваю рубашку, оставшись в одной футболке. — Постарайся не испортить сегодняшний вечер, иначе это станет последней каплей.

Мне не приходится уточнять, в какой именно чаше терпения, потому что она и так это знает. Ещё в нашу третью ссору, когда она закатила скандал на вечере в честь успешного слияния наших с Филом компаний, я пообещал ей, что расторгну помолвку, если она позволит себе ещё хоть раз выставить меня идиотом перед потенциальными клиентами или партнёрами. Так что моя последняя угроза возымела больший эффект, чем всё то, что я сказал прежде.

Инга всхлипнула и демонстративно покинула мой кабинет, и я получил минуту отдыха.

И почему с женщинами вечно так трудно?

11

— По-моему, это плохая затея, — с сомнением оглядываю себя, пока Сашка тащит меня по коридору.

Внизу уже слышна любимая классическая музыка Валентины Игнатьевны и голоса множества гостей. Уже сейчас, ещё даже не спустившись, я чувствую себя не в своей тарелке, но Сашка отказывается слушать мои протесты.

«Ты уже как член семьи!»

Ага, ключевое слово «как»…

Стараясь выглядеть воодушевлённой хотя бы ради хозяйки, я растягиваю губы в улыбке, но натянутая улыбка превращается в искреннюю, когда я вижу именинницу; она напоминала скалу, которую окружило море — столько поздравляющих собралось вокруг неё. В толпе гостей я замечаю и барина с Ингой, но стараюсь особенно не смотреть в их сторону, чтобы не портить себе настроение. Я собираюсь было подойти и поздравить Валентину Игнатьевну с её праздником, но Сашка первым делом тянет меня в сторону выпивки.

— Без дозы алкоголя я эту всю тягомотину не выдержу, — вздыхает. — Ты будешь?

Качаю головой, потому что мне нужны ясные мозги, чтобы ни во что не вляпаться, но ей об этом знать необязательно.

— Так с кем ты хотела меня познакомить?

Саша поворачивается лицом к гостям и начинает активно кого-то выискивать глазами. Я пытаюсь проследить за её взглядом, но народу слишком много, чтобы можно было наверняка понять, кто был мишенью. Её глаза начинают сверкать, как лапочки в гирляндах — должно быть, нашла, кого искала; она поднимает руку вверх и активно машет, и среди толпы замечаю мужскую фигуру, с улыбкой на губах пробирающуюся в нашу сторону.

— Привет, хулиганка, — бодро здоровается подошедший мужчина. — Не успела приехать, а уже пьёшь кровь у брата?

По возрасту он напоминал Стаса, и глаза у него были такими же цепкими, но на этом всё сходство заканчивалось, потому что у барина не было ни его способности улыбаться, ни природного обаяния, ни расположения к себе. Сашка охотно принимает его объятия — возможно, с чуть большим энтузиазмом, чем следовало — и практически сразу закатывает глаза.

— Что, его величество уже успели пожаловаться? Мы с тобой оба знаем, что дело не во мне.

— Само собой, — поддакивает тот и переводит на меня заинтересованный взгляд. — А это у нас кто?

— О, это Алина, — светится Сашка, будто собирается расписывать собственные достоинства. — Она бабушкина новая компаньонка, но мы считаем её членом семьи. Алина, это Филипп — деловой компаньон Стаса. В какой-то степени ваши должности схожи.

— Да, только мой босс чуть упрямее и иногда встаёт не с той ноги. Приятно познакомиться, Алина.

Он берёт меня за руку и целует тыльную сторону ладони. Должна признать, что в нём чувствовался природный магнетизм, притягивающий внимание, но