приказывать. Егор отвернулся, пряча лицо в волосах матери. Похоже, я ему не нравился. Нелегко придется с ним.

По приезде велел сервировать обед у меня в номере, на террасе. Вид на море, легкий бриз и крики чаек — вроде располагает к непринужденной беседе. Хочу поговорить с Гелей без нервов. Надеюсь, она приняла правильное решение. Не хочу снова делать ей больно.

— Привет, — поздоровался, словно бы не видел сегодня. Легкий сарафан, длинные вьющиеся волосы переброшены на одно плечо, минимум косметики, только губы словно алой вишней намазаны. Свой цвет, я точно знал. И вкус помнил: кисло-сладкая малина.

— Где мы можем поговорить? — Ангелина чихать хотела на мою куртуазность.

— У меня в номере, — взял за руку и повел к лифту. Ангелина оцепенела, но когда двери распахнулись, вырвала ладонь.

— Я не поеду к тебе!

— Боишься?

— А стоит? — вздернула тонкую бровь. — За три года потерял навык держать себя в руках?

— Нет, Ангелина, не потерял, — скрипнул зубами в натужной улыбке. Дерзкая девчонка! — Прошу, — галантно пропустил вперед.

Ехали молча. В номере Геля покосилась на приоткрытую дверь спальни и прошла на террасу. Я по пятам.

— Хочешь чего-нибудь? — предложил сок или воды с лимоном.

— Поскорее покончить с этим разговором. Вот, — передала мне папку с документами. — Это версия для ознакомления.

— Наш брак должен быть фиктивным? — удивленно прокомментировал и поднял глаза на жену: — Жить вместе год и не заниматься сексом? Это как?

Пусть объяснит. Мне непонятно. Мне нужна от Ангелины верность. Однозначно у нее не должно быть любовника. Нахер мне блядующая жена! Я что, Олень Ветвистые рога и Золотые копытца! Сам тоже не стану изменять. В сексе у нас проблем не было, думаю, и сейчас не будет. Но я точно не собирался год проповедовать целибат!

— Ты мне изменял, Мантуров. Помимо предательства нашего сына, ты предал меня как женщину, — ровно произнесла, не отводя холодного взгляда. Карие глаза — всегда теплые, но Геля сумела остудить мой пыл.

— Я никогда не изменял тебе, — парировал уверенно.

Это было правдой! В браке никогда. А вот сразу после… Млять, да мы и не развелись! Получается, у обоих рыльце в пушку, если по закону разбираться.

— Ты не спал с Марьяной? — Геля ударила точно по больному. Ей неважно, когда это произошло: до подписи или часом позже, звездец в любом случае. Что тут скажешь? Я молча отвел глаза.

— Развод по истечении года с момента подписания договора… — читал вслух. Год — это много, всякое произойти могло. — График общения с сыном. Хм… — бросил на нее предостерегающий взгляд. — Белоснежка, душа моя…

— Не смей меня так называть, — прервала холодно.

— Ангелина, ты планируешь через год вернуться в Сочи? — я дождался кивка, прежде чем откинуть бумаги и произнести свое веское и тяжелое: — Нет.

— Это можно будет обсудить ближе к разводу, — спокойно возразила Ангелина.

— Нет, Геля. Это в принципе не обсуждается. Я хочу участвовать в жизни сына, а необходимость летать в другой город не предусматривает такой опции. Я оставлю вам дом. Перепишу на тебя. Ты ведь любила его.

Настала ее очередь отводить глаза. Очень надеюсь, что воспоминания о совместном прошлом сделают мою жену мягче к моим грехам.

— Нужно было сразу так сделать…

— Не нужно, — резко вскинула голову, — нам слишком тесно в одном городе.

— И сейчас? — спросил тихо.

— Нет, — дернула плечиком. — Сейчас мне плевать.

Отлично. Ей похрен, значит. Офигительно!

— Двенадцать миллионов рублей выплата по договору, — усмехнулся, читая дальше. По миллиону за месяц. — Ты стала меркантильной, Ангелина.

— А ты думал, я тебя бесплатно целый год терпеть буду?! — насмешливо воскликнула, закинув ногу на ногу. Очень длинную стройную ножку. Захотелось схватить жену, отнести в спальню и содрать этот чертов сарафан. Нет, фиктивный брак — это какая-то лажа, но пока пусть будет. Разберемся после переезда. Главное, чтобы в моей власти оказалась. Я буду нежным. Иногда. Все зависит от поведения моей жены.

— Тебе хватит одного дня, чтобы собрать вещи? Ничего крупного не бери, я всем обеспечу.

Ангелина громко иронично фыркнула. А что не так? Я привык молниеносно реагировать на ситуации любого рода.

— Ты невозможен, Тимур. Все за всех решил.

— Тебе нужно больше времени? Окей. Два дня?

— Я поеду только после того, как мы все подпишем и нотариально заверим. Я не буду срывать сына с места, чтобы оказаться в Москве твоей заложницей.

Вот же ж млять!

— Ты мне настолько не доверяешь, Геля?

— Да, Тимур. Настолько и даже больше.

— Хорошо. Я позвоню Марату. Он приедет, и все оформим. Твой адвокат надежен? — скептически приподнял бровь.

— Более чем, — сухо ответила.

— Я могу узнать его имя, чтобы Марат пробил. Наш с тобой договор сугубо конфиденциален. О нем, кроме нас четверых, никто не должен знать. Для всех мы расходились на время, теперь сошлись и растим сына.

— Дмитрий Небесный. Он из Москвы.

— Ты обзавелась полезными связями, как я погляжу.

Мы были знакомы. Так, поверхностно. Он женат. Я холостяк. Ничего общего.

— Тебе нужно кольцо надеть, — кивнул на безымянный палец правой руки. Мое дома осталось.

— Я свое выкинула, — равнодушно пожала плечами Ангелина. Неприятненько, но обоснованно. — Я пойду. Позвони, как прилетит Загитов.

Я тоже поднялся, проводить хотел. Рука интуитивно легла на ярко выраженную талию. Фигура у Гели отличная. Гены. У нее вообще они хорошие, несмотря на среднестатистическую российскую семью. А вот у меня дерьмовые по всем параметрам, хотя с дворянской, мать твою, родословной.

— Тимур, — убрала мою руку, — не прикасайся ко мне. Мне неприятно, — без истерики и нервов произнесла, и от этого еще горше стало. Раньше млела от моих прикосновений, а сейчас противно.

— Я хочу познакомиться с сыном, — спрятал кулаки в карманах. Это первое из моих желаний.

— Три года ждал у моря погоды, пару дней подождешь, — ответила саркастично.

— Геля, — окликнул, — твой мольберт в моей машине. Ты меня рисовала? — я хотел знать, что до сих пор вдохновлял ее.

— Да, — ответила ровно. — В тот день Егор впервые спросил, где его