Вот именно! Не могла поверить! Что задумал дядя Эд? Неужели он решил сдаться, сложить оружие?

Нет, никогда не поверю, думала Мэри. Что-то здесь не так. Дядя Эд никогда добровольно не расстанется с такой огромной суммой денег, которая должна достаться мне по наследству.

И тем не менее Мэри была счастлива как никогда. Воспоминания о поцелуях Люка, о его ласковых словах, о его нежных руках не позволяли ей сосредоточиться на работе, накатывая в самый неподходящий момент.

– Я сегодня не выспалась, – солгала Мэри, хотя прекрасно знала, что это не оправдание. Тим был не тот человек, кто спустит с рук рассеянность, пусть даже ведущей актрисы.

– Тогда ложись спать раньше! – ответил он. – Мэри, ты же понимаешь, как много будет зависеть от этого спектакля!

– Да.

– Или ты решила завязать с театром и ответить на приглашение киностудии?

Как быстро распространяются новости, украдкой вздохнула Мэри. Я получила это предложение только позавчера.

Студия была очень известной, сценарий Мэри понравился, и она действительно подумывала о том, чтобы примерить на себя роль кинодивы. Однако окончательного ответа пока не дала. Ее агент, с которым она всегда общалась исключительно по телефону, настоятельно советовал ей согласиться. Однако, независимо от того, какое решение Мэри примет, она не собиралась бросать театр. Об этом Мэри решительно заявила Тиму.

– И все же это не может не сказаться на твоей работе. Уже сказывается.

– Неужели ты думаешь, что приглашение сняться в фильме может настолько занять мои мысли?

– Тогда о чем ты все время думаешь, забывая свои реплики?

– Я замуж выхожу.

Послышался гул голосов, удивленные восклицания и робкие поздравления. Более бурно свои эмоции актеры не решались проявлять, пока режиссер так сурово хмурится. Однако его морщины в одно мгновение исчезли. Больше всего на свете, кроме театра, конечно, Тим ценил семью. Она для него была всем. Опять же после театра.

– Прими мои искренние поздравления, Мэри, – сказал он и улыбнулся. – Очень рад за тебя. Тогда все становится понятным. Когда же произойдет это знаменательное событие?

– На следующей неделе, – ответила Мэри, вызвав еще одну волну возгласов.

– Так скоро?

Она пожала плечами, и на ее губах появилась мечтательная улыбка.

– Не хочу откладывать в долгий ящик свое счастье.

– Надеюсь, мы приглашены? – лукаво поинтересовалась одна из актрис.

– Простите меня, мы отпразднуем с вами здесь, в театре, в узком кругу. Я не хочу привлекать внимание своей свадьбой и не буду устраивать громких торжеств. Честно говоря, торжеств вообще не будет.

– И правильно, – одобрил Тим. – Только сплетен по поводу твоей личной жизни тебе сейчас не хватает.

– Давайте продолжим репетицию? – сказала Мэри воодушевленно. – Сейчас, когда я все рассказала, мне стало легче.

Однако теперь другие актеры, а не она забывали свои реплики.

– Какое красивое! – Мэри восторженно разглядывала на своем безымянном пальце кольцо, которое только что подарил ей Люк. – И, наверное, стоит кучу денег?

Люк почему-то смутился.

– Не беспокойся о деньгах. Мне ничего не жалко для тебя. К тому же ты достойна самого лучшего.

– У меня уже есть все самое лучшее, – сказала Мэри и, перегнувшись через столик, за котором они сидели, поцеловала Люка. – Твоя любовь – это все, что мне нужно.

– Мэри, мне бы хотелось серьезно поговорить с тобой, – сказал он, улыбаясь. – Что ты скажешь на то, чтобы в ближайшее же время переехать ко мне?

– Конечно, я согласна! – воскликнула Мэри. – Вот только… Что скажет дядя Эд?

– А тебя это так волнует?

– Разумеется нет, но я не хотела бы, чтобы вместе с нами поселились Вик с Доком.

– О, не беспокойся, – рассмеялся Люк. – От их присутствия я тебя избавлю.

– Почему-то мне в это с трудом верится, – скептично заметила Мэри. – Я так привыкла к ним, что даже плохо представляю, каково это – быть без надзора.

– Уж не будешь ли ты по ним скучать?

– Нет! Хотя… Не думай, что я их ненавижу. Все эти годы они были моей, пусть даже очень странной, семьей.

– С одной стороны ты стремишься наконец начать жить самостоятельно, а с другой боишься этой новой жизни, ведь так?

Мэри потрепала Люка по руке.

– Вы все правильно понимаете, господин психиатр. Пожалуй, даже лучше, чем я.

– Где бы ты хотела провести медовый месяц?

– О… – Мэри сочувственно взглянула на Люка. – Боюсь, что у нас будет не лучший медовый месяц. У меня страшно много работы. Я все-таки решила принять предложение от киностудии.

Люк облегченно вздохнул.

– Честно говоря, хоть ради тебя я бросил бы все, но и мне не очень хочется прекращать даже на короткое время свою практику. Я не могу оставить некоторых пациентов.

Мэри поёжилась.

– Так странно знать, что ты работаешь в клинике для душевнобольных.

– Мы их так не называем. Принципиально. Просто пациенты, и всё. Лично я вообще считаю, что в нашем мире нет нормальных людей. У каждого второго можно найти какие-либо отклонения. А норма – это ведь не что иное, как правило, навязанное большинством.

– Но поскольку это самое большинство нездорово, как может до сих пор существовать эта норма?

– Я сам задаюсь этим вопросом. Но некоторые традиции слишком живучи, – рассмеялся Люк.

– Не хотела бы я попасть в клинику, – пробормотала Мэри, думая о чем-то своем.

– Но ведь ты не больна.

Она усмехнулась.

– Док и Вик могут порассказать тебе много такого, что изменило бы твое мнение.

– Нет, Мэри, все твои неординарные поступки объясняются сложностью твоей натуры. У тебя не самая благополучная судьба.

– Возможно, – согласилась Мэри с облегчением. – Да, наверное, ты прав. Если бы я была сумасшедшей, то давно оказалась бы в клинике. И не была бы актрисой.

– Ты творческая натура. Все творческие личности кажутся странными. Просто у них другое понимание этого мира.

Мэри пересела поближе к Люку и обняла его.

– Как хорошо, что мы с тобой встретились! – сказала она, закрывая в блаженстве глаза. – Только сейчас я начинаю понимать, что такое настоящая жизнь.

– Что вы думаете о состоянии Мэри? – спросил Эд у Люка.

– С чего такие странные вопросы?

– Вы ведь психиатр.

– И что с того? Кстати, мне не нравится, что вы так часто пытаетесь приглашать меня в гости. Мэри может что-нибудь заподозрить.