Джон улыбнулся. Двадцать первый идет в бой в опасных условиях, а Спартанцы отлично справлялись в подобной обстановке. Стоит Кроутеру увидеть, как они действуют в стрессовых ситуациях, и он не откажется держать их на острие атаки.

Сообщение Кроутера все звучало – сжать и отправить одним малым пакетом можно было весь Единый кодекс военной юстиции, – и Джон внимательно слушал, выискивая для Спартанцев возможность произвести впечатление.

– Ключом к этой операции станет изолирование местных войск, прежде чем они сумеют доложить, что попали под удар. С этой целью «Точка схождения» будет глушить системы связи мятежников на Сеобе. Однако мы не знаем, какими технологиями отложенных сообщений или защиты от помех они обладают, так что, если наткнетесь на что-нибудь вроде портативной коммуникационной станции, выведите ее из строя.

Когда командиры мятежников потеряют контакт со своими войсками на Сеобе, они, вероятнее всего, предположат, что ополчение канцлера отыскало и захватило их базу. Если повезет, это заставит их отказаться от переворота и залечь на дно. Но это также может спровоцировать их на решительные действия. В любом случае причин возвращаться на Сеобу у них не будет, а если они попытаются, наши разведчики позаботятся о том, чтобы ни один из их кораблей к нам не приблизился.

Для обеспечения секретности операции мы представимся любым пленным и выжившим мятежникам как пятый батальон Стражи канцлера. С акцентом, конечно, получится недостоверно, но все равно сделайте это. Наша главная забота – скрыть свое истинное лицо от пришельцев, поэтому, когда пленные перестанут быть нашей заботой, мы должны остаться для них загадкой. Чем больше собьем их с толку, тем лучше.

Голос Кроутера усилился.

– Вряд ли я могу высказаться еще точнее: возможно, от нашего сегодняшнего успеха зависит судьба человечества. Мы обязаны взять Сеобу так, чтобы о нашем присутствии не узнала ни одна живая душа за пределами луны. Будьте максимально жестки ко всем, кто откроет по вам огонь. Я серьезно – никаких колебаний. Вы не должны потерпеть неудачу.

Сообщение закончилось.

И Джон начал ломать голову над тем, как далеко ему удастся зайти в выполнении приказов, не нарушая их.

После тренировок с Черными Кинжалами он не сомневался в способности этих солдат нейтрализовать нерегулярные силы Армии независимости Бико. Но для нападающей стороны операции, спланированные на ходу, имеют тенденцию идти наперекосяк – особенно с учетом склонности высших офицеров ККОН недооценивать способности мятежников. Что-нибудь непременно пойдет не так. Когда это случится, Джон будет готов выставить своих Спартанцев вперед, где их скорость и сила сорвут любую вражескую контратаку до ее начала.

Если Спартанцы справятся, они спасут множество Черных Кинжалов, и Кроутер станет доверять их действиям под огнем. Возможно, даже оценит урок.

Задний люк десантного отсека с шипением отворился. Оглянувшись, Джон увидел входящего командира «Призрачного звена». Гектор Ньето, офицер с квадратным лицом и густыми темными усами, нависающими над толстыми губами, был одет в мятую серую повседневную форму с капитан-лейтенантскими значками – позолоченными дубовыми листьями в петлицах, а поверх вьющихся волос носил полушлемофон.

– Внимание, народ, – разнесся голос Ньето по сети первого взвода. – «Призрачное звено» сбрасывает роту Альфа в доках согласно плану, но есть одна проблема. У повстанцев имеется центр связи на макушке электромагнитной катапульты. При заходе разведчики обстреляют его как следует, но вы сами знаете, как это обычно бывает. Плохие парни могут снова заставить его вещать минут через тридцать. Задача роты Альфа – не допустить этого.

На него никто не оглянулся – десантный отсек был слишком переполнен, – но по той же сети ответила лейтенант первого взвода Нелли Хэмм:

– Спасибо, коммандер. Как это скажется на задачах первого взвода?

Ньето развел руками, что увидели только Джон и Эйвери Джонсон, стоящие вплотную к офицеру с другой стороны от входного люка.

– Мои догадки не лучше ваших, – ответил он. – В сообщении полковника Кроутера это не уточнялось. Возможно, ваш капитан просветит вас после посадки на лед.

– Конечно, – отозвалась Хэмм. Капитан роты был с третьим взводом, расположившимся на третьем разведчике «Призрачного звена», «Призрачном ветре». – Если нас не заглушат.

– Вы зря волнуетесь, лейтенант, – сказал Ньето. – Там, внизу, обычные повстанцы. Глушилок у них нет.

Ньето поманил пальцем Джона и отступил через люк. Джон посмотрел на Джонсона, одетого в те же доспехи для космического штурма, что и у всех Черных Кинжалов, и вопросительно приподнял голову. Хотя номинально Джонсон не превосходил Джона в подчиненности, и капитан Аскот, и доктор Халси дали старшине четкое указание уделять внимание советам сержанта, особенно в бюрократических сложностях, связанных с прикреплением Спартанцев к двадцать первому батальону.

Джонсон лишь развел руками и коротко кивнул в сторону люка. Чего бы ни хотел Ньето, заставлять командира звена разведчиков ждать было неразумно.

Пройдя через люк, Джон обнаружил капитан-лейтенанта в коридоре. Он выпрямился, стукнувшись шлемом о потолок, и отдал честь.

– Вы желали со мной поговорить, сэр?

Ньето отсалютовал в ответ легким взмахом руки, дождался закрытия люка и жестом предложил Джону снять шлем.

– Не по каналам связи.

Проще было бы отключить коммуникационную систему, но Джон был уверен, что капитан-лейтенант это понимает. Еще раз сверившись с хронометром на головном дисплее, Спартанец разгерметизировал комбинезон и стянул с себя шлем.

– Надеюсь, мы уложимся в срок, коммандер. На повторную герметизацию у меня уйдет пара минут, а лейтенант Хэмм разгерметизирует отсек за пять минут до…

– Она сделает это, когда я ей прикажу. – Ньето улыбнулся Джону. – Так что не волнуйся.

– Я – пехота, – ответил Джон. – Я или волнуюсь, или погибаю.

– Да, но только не в том случае, когда надо остаться, – сказал Ньето. – По крайней мере, на моих кораблях. Я знаю, как Спартанцы важны.

– Очень любезно с вашей стороны, – поблагодарил Джон. – Но все же было бы не очень хорошо, если бы я стал причиной задержки высадки.

Ньето отмахнулся:

– О Кроутере не волнуйся. Серьезных неприятностей он не доставит, особенно когда тебя защищает Майкл Стэнфорд.

– Вы слишком упираете на то, чтобы я не волновался, – заметил Джон.

– Волнение мешает ясному мышлению. – Ньето улыбнулся шире и добавил: – Но опять же, ты пехота. Возможно, ясное мышление – это не преимущество.

– Ха-ха, сэр, – ответил Джон. – Очень смешно. Может, перейдем к делу?

Ньето рассмеялся от души.

– И нисколько не волнуешься насчет меня, я смотрю. – Офицер за секунду собрался, с его лица сошло радостное выражение, и он откинул голову, чтобы посмотреть Джону прямо в глаза. – Вообще-то, я хотел извиниться перед тобой и другими Спартанцами.