Я еще издалека увидела Грэя. Он стоял на берегу, опустив ногу в воду. Я поморщилась, Вероятно, он промывал рану. Он повернулся ко мне, когда заметил, что я иду к нему, и помахал рукой.

– Ты собралась в поездку? – спросил он, увидев чемодан.

– Очень смешно, – с сарказмом ответила я. – Он лежал в песке, я случайно наткнулась на него и откопала.

– Ты уже открывала его?

Я покачала головой:

– Еще нет. Решила подождать и показать его тебе.

Прихрамывая, он подошел к костру. Я поставила чемодан на песок.

– Ты как, зашил? – спросила я.

– К счастью, до ампутации дело не дошло, – ответил он с улыбкой.

Я тоже улыбнулась.

– Но теперь я буду больше сочувствовать моим пациентам. – Он озабоченно разглядывал свою ногу.

– Как ты думаешь, нормально заживет?

– Нужно следить, чтобы не было инфекции, – ответил он. – Почему-то ступня распухла.

– О? – Я подошла к нему и машинально протянула руку к ране, но он отстранил ее.

– Все будет нормально, – сказал он. – Давай-ка посмотрим на этот чемодан.

– Открой его сам, – попросила я.

– Ты чего боишься-то? – насмешливо спросил Грэй.

– Я не знаю, – ответила я. – В этом есть что-то жуткое – когда ты открываешь старый чемодан. Там может оказаться… ну, что угодно.

– Ну, мы так и будем сидеть тут и любоваться на него целый день или все-таки посмотрим, что там?

У меня затрепетало сердце, когда он открыл защелку на замке. Крышка поднялась со скрипом. Неудивительно, ведь петли проржавели за много лет пребывания в тропиках. Лет или месяцев, этого мы пока еще не знали.

Мы с Грэем склонились над чемоданом. Шелковая обивка, когда-то светлая, гладкая, теперь пожелтела и покрылась пятнами. В чемодане лежала смятая одежда. Мужская. Грэй достал изъеденные насекомыми брюки и полосатый галстук. Под ними лежали дырявые белые рубашки, коричневый ремень и пара черных кожаных ботинок. Грэй посмотрел на них и улыбнулся: «Мой размер». Он достал бумажник, раскрыл его и вытащил идентификационную карту.

– Его имя Эдвард Э. Гантер, – сказал он. – Число… – Он прищурился и вгляделся в карту, – 1951 год. Этот чемодан долго тут пролежал.

Грэй нашел страховую карточку и свидетельство о страховании жизни, которое было сложено так плотно, что буквально рассыпалось в его руках.

– Похоже, старина Эдди оценил себя в сто тысяч долларов, – сказал Грэй. Еще он вытащил несколько истрепанных купюр, пятидолларовую и несколько долларовых, и протянул мне бумажник. Я посмотрела на идентификационную карту штата Калифорния, на фото мужчины с темными волосами и печальным взглядом. Он был худощавый, с квадратной челюстью. Он показался мне атлетичным, амбициозным, чуточку похожим на Эрика. Интересно, как он или скорее его чемодан оказался на этом острове.

Еще Грэй нашел блокнот или записную книжку в кожаном переплете и открыл ее. Внутри лежала пачка фирменных бланков. Наверху была надпись жирным черным шрифтом:

Контора Э. Э. Гантера, вице-президента, «Калифорнийский Уэст-Банк».

– Значит, он банкир из Калифорнии, – сказал Грэй.

Я смотрела на фирменный бланк и представляла себе, как мистер Гантер курил сигару, сидя на удобном крутящемся кресле в шикарном офисе в Сан-Франциско с массивной пепельницей на письменном столе и смазливой секретаршей.

– Как он сюда попал? Как ты думаешь?

– Может, так же как мы. – Грэй пожал плечами. – После какой-нибудь катастрофы.

Я кивнула и достала шерстяной вязаный жилет.

– Он явно не собирался жить в тропиках.

– Значит, разбился самолет, – предположил Грэй.

– Но тогда мы увидели бы обломки.

– Мы пока осмотрели только треть острова. – Он махнул рукой вправо: – Кто знает, что там, на другой стороне.

По моей спине пробежала дрожь, когда я представила себе, как может выглядеть место падения самолета. Трупы. Кости. Я поежилась.

– Нам надо осмотреть весь остров, – сказал Грэй. – Если где-то лежат обломки самолета, там может оказаться что-нибудь полезное, что нам пригодится.

Я положила блокнот на колени, а Грэй уже хотел закрыть чемодан, когда заметил что-то еще.

– Видишь? – сказал он. – Тут есть еще одно отделение.

Он перевернул чемодан и стал возиться с замками. Мы ахнули, когда увидели, что лежало внутри: не меньше дюжины толстых пачек со стодолларовыми купюрами. То, что когда-то было аккуратными пачками, перевязанными резинкой, теперь покоробилось и загнулось от сырости.

– Теперь понятно, почему чемодан был таким тяжелым. – Грэй взял пачку долларов и провел пальцем по краю. – Мы богачи! Пойдем за покупками!

– В «Нордстром», – пошутила я. – Мне нужны новые туфли.

Грэй потер ладонью лоб.

– Очевидно, он от чего-то сбежал. Кто еще возит с собой в чемодане такие суммы?

Я разглядывала фирменный бланк, а потом заметила письмо. На нем не было почтовой марки или штемпеля, так что, скорее всего, оно не было никогда отправлено. Я вытащила его из блокнота и увидела, что оно адресовано мисс Мэй Гантер из Сакраменто, Калифорния. Я тут же вынула листки из конверта и стала читать вслух.

9 мая 1952 года

Моя дорогая Мэй!

Когда ты получишь это письмо, я буду в тысячах миль от тебя. Моя дорогая, как я скучаю без тебя и как буду скучать до конца дней своих. В мои планы никогда не входило бросать тебя, но я должен был подумать о Патриции. Мы с тобой оба должны были подумать о ней. Я не слишком хорошо распорядился нашими финансами. Я виноват в том, что мы неудачно их вложили. Я сделал не те ставки. Я слишком долго жил не по средствам. Ты помнишь, как я принес тебе на День святого Валентина бриллиантовое ожерелье? Я надел его тебе на шею и застегнул замок, думая о том, как оно тебе к лицу, и все же мне было стыдно, потому что я превысил тогда сумму, которая была предусмотрена в нашей кредитной линии. Это был мой последний подарок тебе. Ты скоро узнаешь о финансовом банкротстве, в которое я угодил и втянул тебя. В тот день, когда ты начала разговор о состоянии нашего бизнеса, я увидел в твоих глазах презрение. Ты доверяла мне, а я тебя предал, разорил. Я разорил Патрицию. Я не мог даже обеспечить своей родной дочери медицинский уход, в котором она нуждалась.

Я обещаю тебе, моя дорогая Мэй, что наша малышка получит уход. Я не могу сказать тебе как, но я наткнулся на некоторые фонды. Ты получишь все деньги, которые тебе необходимы. Я закопал их возле куста гортензии. Ты увидишь клочок вскопанной земли. Там достаточно средств, чтобы оплатить любую операцию, какая понадобится Патриции, и любое дальнейшее лечение или медицинский уход. Пожалуйста, постарайся, чтобы она попала к лучшим докторам и лечилась в лучших больницах. Я молюсь лишь о том, чтобы это не оказалось слишком поздно.