— Ты сказала, что тебя отправят в другой прайд. Почему?

Мередит шумно выдохнула и откинулась на спинку стула:

— Все просто. Во-первых, это связано с законом первенства. Мы не настолько, животные, как ты думаешь. В тоже время, скорее всего. я тоже попаду под его действие, но только в другом прайде. Во-вторых, договорные узы с сильной общиной. Во все века в этом вопросе лучшим товаром были дочери. Даже у нас. Я с рождения знала, что не останусь здесь. Стоило мне появится на свет, как отец начал переговоры, ища выгодных союзников.

— Это жестоко и цинично, — не смогла скрыть своего возмущения я.

— Но такое происходит везде. А слияния компаний посредством брака детей? Это разве не считается? Любовь доступна простым людям, а остальные живут по законам большей выгоды.

Не успела Мередит закончить фразу, как из моего рта вылетела совершеннейшая и неожиданная глупость:

— Если у нас с твоим отцом будет девочка, я ни за что не позволю, чтобы с ней произошло подобное. Она сама определит своего избранника!

Только когда я это озвучила, поняла, что именно сказала. Какая еще девочка?

Откуда у меня такие мысли? Я и пальцем не позволю ему ко мне прикоснуться.

Мередит улыбнулась:

— Ты будешь замечательной матерью.

— Когда-нибудь, — быстро добавила я, отрицательно мотая головой чуть ли не до головокружения. — Не сейчас! Не от Собера! Не от такого, как он!

— Лиззи! — одернула она меня.

— Что?

— Не паникуй. Успокойся.

Я кивнула, соглашаясь. Приказала себе выдохнуть, ведь впереди маячила великолепная возможность:

— Ты права. По крайне мере, мне обещали два дня, чтобы привыкнуть.

— Да? Значит, отец завтра вечером собирается объявить о посвящении. Отлично.

— Завтра?

— Как раз два дня. Он не соврал тебе.

Да, только я считала, что это полные дни, а теперь получалось, что времени у меня почти нет. Нужно что-то делать. Или решиться на побег, или принять уготовленную мне участь.

— Хм, вижу, я только сильнее расстраиваю тебя, поэтому, наверное, пойду, а ты отдохни.

— Думаю, ты права. Мне нужно прилечь ненадолго.

— Я зайду к тебе завтра, — пообещала Мередит, прежде чем оставить меня.

Когда я поднялась в свою комнату, то обнаружила неприятную вещь. Сумка с моими вещами, которая находилась в выделенной мне спальне, пропала. На кровати лежала постиранная ночная. Та самая, которую мне подарил Собер. От ее вида мне стало тошно. Образы ночного происшествия врывались в мысли, то и депо заставляя лицо пылать.

В голове крутились жестокие слова мужа.

Боже, как я могла так в нем ошибиться!?

Но выхода я не видела. Мои документы пропали вместе с сумкой, а из одежды осталось только то, в чем я была сейчас. Чувствуя опустошение, я опустилась на кровать. Спасения не было. Меня окружали не просто опасные люди, а настоящие хищники Для них мой побег станет развлечением. Как сказал Собер, я его добыча?

Выбрать не из чего. Есть только ужасный вариант и смертельный.

Лучше уже пережить насилие, но остаться живой, потому что я не собиралась сдаваться. Я вытерплю. Все, что уготовано мне судьбой. Просто обязана пережить эти страшное испытание — посвящение.

Даже не заметила, как впилась ногтями в ладонь. Только когда она запульсировала от боли, поняла, насколько сильно их сжимала.

Все же, когда Собер не пришел на ужин, я поняла, что не могу сидеть и ждать уготовленной мне участи. Я должна что-то сделать. Кидаться из крайности в крайность не в моем характере, но сейчас меня накрыло не по-детски. Эмоции вытеснили рациональность.

Я спустилась вниз. В доме было тихо. В столовой накрыто на одного человека, но мне было не до еды. Крадучись, вышла наружу. Где-то в отдалении слышался шум.

Слишком приглушенный, что подтверждало слова Мередит. Все заняты на ферме перегонкой скота. Путь открыт.

Дрожь пробежала по телу. Страх мерзкими клешнями сковывал, мешая двигаться.

Однако я должна была рискнуть. Только план мой сырой, недоработанный Я действовала на чистой интуиции, а судя по тому, что позволила Дереку заманить меня в это место, она работала отвратительно.

На улице я столкнулась с еще одним изъяном моего плана. Я не знала, где находились автомобили. Почему я днем не прошла окрестности в поисках гаража?

Нужно было выбросить эту идею из головы и вернуться в дом, но упрямство и эмоции не позволили. Я собиралась идти до конца, поэтому решила отправиться пешком.

До ворот добежала быстро. Охраны не встретила. Замок на металлических дверях открывался с внутренней стороны. Всего пару нажатий.

«Слишком легко», — в панике решила я, когда выбралась за границу территории.

Глубоко вздохнув, изо всех побежала по дороге, надеясь, что, когда Собер кинется на мои поиски, я смогу уйти как можно дальше. Я оказалась слишком наивна.

Хватило пятнадцати минут, чтобы мои силы иссякли, хотя я пробежала, наверное, не больше четырех километров. Дыхание затруднилось, в боку кололо, а по лицу текли капельки пота. Но я упрямо двигалась вперед до тех пор, пока не услышала за спиной грозный рык.

Этот звук прошелся по моему позвоночнику холодком страха. Слишком близко. Неужели снова лев гонится за мной? Оборачиваться не хотела, но понимала, что уже не побегу. Не хочу, чтобы он снова навалился на меня, как прошлой ночью. Остановилась, хватая ртом воздух. За спиной послышались шаги.

Я молча ждала приговора. Какая расплата настигнет меня за мой побег?

— Непослушная косуля, — низким голосом проговорил Собер.

Вздрогнула. Рокочущие звуки, которые исходили из его горла, пробирали меня до косточек. Собер подошел ко мне впритык. Руки сжали плечи. Я ожидала самого худшего, но он притянул меня в свои объятия и крепко стиснул. начав шептать прямо на ухо:

— Я рад, что у моего пугливого зайчонка проявился характер. Неужели ты думала, что никто не следит за воротами? Мы хоть и львы, но живем в современном мире.

Камеры расставлены по всему периметру.

— Что меня ждет? — прошептала я.

Самое странное во всем происходящем было то, что, как только он обхватил меня руками, я перестала бояться. В его объятиях было настолько тепло и уютно, что мое тело моментально расслабилось, реагируя на близость сильного мужчины.

— Я теперь не могу доверять тебя, — игривые нотки совсем не вязались с тем, чего я ожидала.

Собер не выказывал ни злости, ни гнева, словно мой побег, наоборот, обрадовал его.

— Да?

— Да, а значит, придется сторожить тебя всю ночь.