– Чем я могу тебе помочь, Бет? – спрашивает она, вновь сосредотачиваясь на мне.

– Да ничего ты не можешь сделать… – Я пожимаю плечами, слезы катятся по моим щекам, крошечные капли падают на стол. Быстро вытираю их. – Если только не скажешь мне, где Том был во вторник, поскольку он пошел не на работу, как сказал мне!

С моих губ срывается горький смешок.

– Э-э… – Лицо Люси словно обвисает, ее изумление видно невооруженным глазом. Она слегка покачивает головой и надувает щеки. – Ничего себе… Ладно, тогда ты права – тут я ничем не могу помочь. Я никогда и не видела-то его по-настоящему. Может, разве что разок-другой в выходные, да еще пару раз встречала его в автомастерской, когда забегала повидаться с Оскаром, но на этом все. Он не слишком-то общается с местными, так ведь?

– Да, это так. Вообще-то я сказала бы, что твой парень – практически единственный, кого можно было бы с большой натяжкой назвать его приятелем среди здешних.

– А у тебя нет каких-то предположений, почему он тогда не пошел на работу?

– Ни одного. У меня это просто не укладывается в голове, Люси. Изо дня в день, из недели в неделю у нас всегда один и тот же распорядок…

Я вздыхаю. Сама себе удивляюсь, что так легко доверилась Люси, но высказывание своих мыслей вслух другому человеку производит немедленный эффект. Напряжение, которое я так долго сдерживала, похоже, понемногу отпускает. Возможность наконец открыться заставляет отпустить тормоза, поэтому я продолжаю:

– Может, как раз в этом-то вся и проблема – я стала излишне благодушной. Во вторник утром мне и в голову не пришло бы искать какие-либо аномалии. Я еще не оправилась после того, как прошлым вечером его забрали на допрос, и все пыталась заставить его рассказать мне об этом. И настолько на этом зациклилась, что не увидела бы в его действиях абсолютно ничего предосудительного и не заметила бы каких-то отличий в его поведении.

Только теперь до меня доходит, что я даже не знаю, впервые ли в тот вторник Том пропустил работу. Как знать – может, это было обычным явлением? Тот факт, что муж солгал мне единожды, говорит о том, что он мог запросто лгать и раньше.

Моя уверенность в том, что скоро он окажется на свободе, тает с каждой минутой. Не только из-за улик, которые могут найтись у полиции, но и потому, что внезапно я осознаю: Том, скорее всего, всегда что-то скрывал от меня. Неужели мое доверие к нему на протяжении всех этих лет было совершенно неоправданным?

Глава 26

Восемь лет назад

Кэти

Кэти лежала на спине, Том – рядом с ней, обмениваясь с ней теплом и так же учащенно дыша. Коврик для пикника под ней весь смялся, лежать было неудобно, но она не стала менять позу. Мысли ее блуждали, пока Кэти размышляла об их отношениях. Денек оказался и вправду отличным, как и обещал Том. Он приложил немало усилий для организации этого пикника – принес все ее любимые вкусности и с любовью держал ее за руку, пока они сидели и болтали. Его подарок просто ее ошеломил – полный шок, но она достаточно быстро от него оправилась. Секс, который последовал за этим, был диким и необузданным – ни того ни другого не волновало, увидит ли их кто-нибудь. Настолько же наэлектризованным, как и в момент их первой близости. На эти короткие мгновения Кэти напрочь забыла о своих тревогах. Забыла о своих отмененных планах с друзьями.

У нее классный парень, кто поспорит? А что Том вечно требует, чтобы она проводила время только с ним, – так это вполне естественно в новых отношениях, повторяла себе Кэти. Может, это она несправедлива, ожидая, что он будет мириться с ее незрелыми друзьями, тогда как совершенно очевидно, что все они так окончательно и не выросли из студенческого возраста. Они же с Томом двинулись дальше – достигли другого этапа в своей жизни. Том не боится обязательств, и сегодняшний день – лучшее тому доказательство. А вот она боится, и отсюда, пожалуй, все ее колебания и попытки свернуть в привычную колею. Он может быть очень настойчивым, но это как раз то, что она и любила в нем – чего даже жаждала – с самого начала. Но теперь иногда – лишь иногда – эта настойчивость пугала ее.

Кэти приподнялась, опершись на локоть, и уставилась на Тома. Провела пальцем по его слегка приоткрытым губам. Такие мягкие… Высокие скулы, красиво очерченные; пронзительные глаза, большие и самого удивительного оттенка синего, который она только видела; темные волосы, волнистые и настолько художественно растрепанные, будто их специально так уложили в парикмахерской… Буквально все в нем заставляло ее сердце биться чаще. Физически он был совершенен. Но она не могла не чувствовать, что за всем этим кроется и нечто несовершенное. Что-то предостерегающе взывало к ней откуда-то из самой глубины подсознания, упорно выбрасывая тревожный красный флаг – настойчивый голосок, который все отказывался умолкнуть.

Но сейчас Кэти наслаждалась его прикосновениями, его запахом, его любовью к ней. Ну а об остальном можно побеспокоиться как-нибудь в другой раз. Тем более что теперь, наверное, уже все равно слишком поздно, поскольку она только что приняла из его рук обручальное кольцо.

Том

Я знал, что пикник и подарок окончательно завоюют Кэти. Ну как она могла не проникнуться? Как могла сказать «нет»? Судя по сексу, судя по тому, как она содрогнулась всем телом, когда я довел ее до оргазма, я определенно добился своего. Это был момент истины.

Если б только она не взяла и не испортила все, когда мы вернулись в квартиру…

Как она смеет так действовать у меня за спиной? Я ведь полностью доверял ей! Кэти знала, как сильно я люблю ее, как хочу ее. Как готов в лепешку разбиться ради нее! Я потратил столько времени и сил, а она отплатила мне ложью…

Перечитываю эсэмэски снова и снова.

Кэти издевалась надо мной, намекая, будто я силой заставляю ее отменить их мудацкие планы – будто она и вправду ничего не может с этим поделать. Она пытается выставить меня каким-то психопатом, помешанным на контроле? Выглядит все так, будто она хочет разрушить наши отношения! А ведь мы буквально только что посвятили себя друг другу. Неужели Кэти приняла кольцо,