подросток с бегающими глазами, она согласилась выпить. Попросила мартини. Он принес две рюмки водки и стакан колы. Выпила. Суматошно запила.

Больше она не слушала подростка, да и музыки не слышала, только ритм, которым мелодия отбивалась в теле. Подросток повертелся рядом и ушел.

Катя забилась в угол так, чтобы разноцветные пятна прыгали только по ее коленям, и, казалось, задремала. Пришла в себя, когда услышала смех Яна. Голова была ватной, картинка нечеткой. То ли от дыма, то ли от водки.

Ян шел к выходу, придерживая девушку в красном, которая едва двигалась. Он что-то нашептывал ей, та мотала головой. Или голова сама моталась – девушка была пьяна.

Катя сползла со стула и поплелась следом. В коридоре она застала картину, которая мгновенно ее отрезвила. Ян всем телом прижимал лицом к стене пьяную блондинку и шарил по ее телу руками. Катя еще не успела до конца осознать, насколько гадкая эта сцена, как Ян, обыскав девушку, достал из бокового кармашка ее платья жетон. Улыбаясь находке, отступил на полшага – и едва успел подхватить блондинку, которая, потеряв опору, стала сползать на пол.

– Я вызвала две машины! – перекрикивая музыку, сообщила подошедшая к нему смуглянка, тонкая, как Катя. Девушка выглядела не так эффектно, как блондинка, но тоже привлекала внимание. У нее была особая, не растиражированная, улыбка и раскосые азиатские глаза.

– А я нашел жетон! – ответил Ян и улыбнулся ей так искренне, что Кате стало тоскливо.

Ян с подругой натянули на блондинку плащ и под руки повели на улицу. Катя, поеживаясь от ночного холода, шла следом. Дожидались такси под козырьком здания. Вокруг – чернота.

Подъехали машины. В первую загрузили блондинку. Ее подружка сообщила водителю адрес, но сама в том такси не уехала, а пошла к следующему, дверь которого распахнул Ян. Он отыскал глазами Катю.

– Едешь?

Нет. Ей не хотелось ехать с этой парочкой. И да. Тратить деньги на персональное такси было бы слишком.

Катя села рядом с водителем и всю дорогу, упорно глядя в окно, пыталась не обращать внимания на копошение сзади, мурлыкающий голос Яна и женский смех.

Парочка ввалилась в квартиру и, разбрасывая на ходу обувь, закатилась в спальню. Захлопнулась дверь. Зазвучала музыка – с перекатами, переливами, совсем не похожая на джаз.

Почистив зубы, Катя в ночнушке, на цыпочках, прокралась на кухню. Легла, натянув на голову простыню. Но дверь без стекла пропускала и музыку, и стоны, и смех. И даже паузы были неприятны, тоже чем-то наполнены.

Катя поворочалась немного, потом надела наушники и включила Dido. Так и заснула – в наушниках. Даже не заметила, когда перестала играть музыка – в плеере села батарейка.

Она проснулась от ощущения, что на кухне находится кто-то еще. В дыру кухонной двери просунулся Ян. В парусиновых штанах, как обычно, без майки.

– Не спится, – ответил он на немой вопрос.

Встал возле тумбочки, потом подошел к подоконнику. Словно не мог найти себе места.

– Если хочешь, садись рядом, – предложила Катя.

Ян сел. Коснулся затылком стены.

– Курить хочу. До какой-то невероятной степени. Похоже, я крепко подсел на это. Даже не думал, что так сильно.

Повисло молчание.

– Мне жаль, – прозвучал в темноте голос Кати.

Ей и в самом деле было жаль.

Ян «чиркнул» большим пальцем об указательный, словно зажигалкой. Поднес к губам невидимую сигарету. «Закурил».

– Но запах был жуткий, – продолжила Катя. – Так лучше. То есть ты и сейчас пахнешь неважно: после клуба, плюс виски, плюс… – это уже она не смогла произнести вслух.

– Плюс что? – Ян не сразу понял. Потом понял – улыбнулся. Пустил к потолку струйку невидимого дыма.

– Чтобы услышать такое от меня, тебе придется потратить на это свое желание.

– Мне лучше пересесть?

– Нет уж, оставайся. Кури. Не хочу шевелиться, чтоб пропускать тебя.

Снова воцарилось долгое молчание.

– Ты и на самом деле не знал ее? До сегодняшней ночи?

– Эту брюнетку?..

Он даже не помнит ее имени…

– …Нет, не знал.

Катя покачала головой.

– Не понимаю. Это же такой… личный процесс. Это же должно быть как минимум доверие. Как можно вот так… с первым встречным?

Ян прижал пальцы к губам, сделал «затяжку». Некоторое время рассматривал тени, ползающие по потолку.

– Когда-нибудь ты поймешь.

– Не думаю.

У Кати в глубине живота что-то заволновалось от этого разговора. Словно они были в сговоре, тайном и опасном. В сговоре против той неизвестной девушки.

– Поймешь. Надеюсь только, это произойдет как можно позже.

Ян затушил «сигарету» о ножку стола. Поцеловал Катю в макушку. И ушел.

Глава 12. Ромашки

Они зашли в гостиницу с тремя звездами на фасаде и заняли столик у бара. Парочка пожилых бизнесменов обедала в другом конце зала, барменша протирала бокалы, охранник ворковал с девушкой на ресепшене. Вокруг густо зеленели растения. Журчал фонтан.

Ян заказал две чашки кофе без сахара. Катя молча пережила провокацию. Сейчас было неподходящее время бороться за свои права: Ян собирался озвучить следующее желание.

В послеобеденное время бар, залитый светом, походил на детское кафе. Катя отлично туда вписалась: без косметики, в потертых джинсах. Официантка принесла чашки на блюдцах, отошла за стойку и оттуда бесцеремонно таращилась на гостей, пока Ян не встретился с ней взглядом.

Они молча пили кофе маленькими глотками. Ян тянул время. Атмосфера накалялась. Фонтан, казалось, журчал все громче.

– Хочу, чтобы ты подарила мне ромашки. Не выходя из этого кафе, – наконец, произнес Ян. – Это мое желание.

Подозрительно простое.

Катя оглянулась.

– Цветы здесь не продают.

– Так укради.

Значит, Ян хотел, чтобы она сорвала ромашки на виду у охраны. За это могли вышвырнуть из кафе. Или оштрафовать.

Неприятно.

Но не смертельно.

Катя обвела взглядом кадки и вазы. Где-то эти цветы точно росли. Желания должны быть выполнимые. Пункт седьмой.

– Значит, ромашки… – повторила Катя и только сейчас осознала, на что смотрела уже четверть часа: на ромашки. Ромашки на чашке с кофе, которую она вертела туда-сюда, вымазывая бока в кофейной жиже. Чашка была старая, советская: золотой ободок по краю, ребристые бока, а на белом фоне – мазки голубоватых лепестков вокруг желтой сердцевины.

У Кати кровь запульсировала в висках, когда она поняла, что ей придется сделать. Украсть.

– Живых ромашек я здесь не найду, верно? – уточнила Катя.

– Верно, – ответил Ян, и улыбка у него была гадкая.

Катя никогда ничего не крала.

– Я подожду тебя у входа, – Ян оставил под блюдцем пару купюр и вышел из-за стола. – Угощаю.

Катя проследила за тем, как он,