Даже Герман выглядел довольно забавным – у парня явно склонность к актерству и бесконечным шуткам. Не повезло Герману только с его девушкой – та хоть и смеялась постоянно, но так же постоянно его одергивала. Я даже вроде бы расслышала шепоток: «Не перегибай, Керн. Ты бедный, а не умственно отсталый!», а он ответил что-то наподобие: «Не придирайся, Васнецова. Художника обидеть каждый может!», и притянул к себе, чтобы уже в который раз чмокнуть в волосы. Вот от этих разило романтикой за пару километров. Удобно все-таки, когда влюбленные из одного социального класса и понимают друг друга с полуслова.

Меня они без внимания не оставляли – постоянно спрашивали о каких-то достопримечательностях, а я не всегда знала, что ответить. Сама, можно сказать, почти турист. Тогда Кеша не выдерживал и после моих невнятных ответов добавлял развернутые комментарии, а я согласно кивала, словно он озвучивал как раз то, что я собиралась сказать.

Присели на скамью, чтобы отдохнуть. Я не удержалась от вопроса, который уже полчаса крутился в голове, а ответ на него объяснил бы их лексическую подкованность:

– Вы все тоже на журналистов учитесь?

– Если бы, – ответил Герман сокрушенно. – У нас только Юрец – птенец, выпихнутый из гнезда. Кстати, сын блудный, ты когда уже домой вернешься?

Юра поник, как если бы и его пребывание в столице тяготило:

– Не знаю, объяснял же. Редакция так вцепилась в личные визиты… Возможно, когда зарекомендую себя, они будут более лояльны.

– Ну и лесом тогда редакцию! – настаивал Герман. – Юр, ну здесь воздух какой гадостный – еще привыкнешь. Потом реабилитацию тебе устраивай.

– Это, по-вашему, воздух? – удивился Кеша. – Я дышать стараюсь невзатяг.

– И шумно очень, – вздохнула Кристина. – Здесь даже Германа почти не слышно, это показатель.

Я уловила их иронию и поддержала:

– Изображаете провинциальное высокомерие? Забавно выходит!

– Провинциальное высокомерие у нас в крови, не отнять, – поддакнул Герман. – Но жить здесь невозможно. Ты, Марта, тоже коренная? Вон, у меня одна коренная имеется, – он пихнул Ульяну плечом. – Но отсюда улетела, только пыль столбом. Меня, поди, по всему миру искала.

– Море я искала, – улыбнулась ему Ульяна. – А ты просто под ногу подвернулся.

Они еще долго шутили над тем, что где-то там лучше, чем в Москве. Я над самыми удачными шутками смеялась. А Юру они на родине не дождутся. Разве что в гости.

– Люди! – вдруг протянула Кристина, перебив кого-то. – Скучно, сил нет. Давайте уже пойдем? В «Хаятт» вернемся, – она осеклась и затараторила быстрее, как заученное, глядя на меня почему-то испуганными глазами: – В смысле, к маме Ульяны, где мы будем спать по очереди, поскольку на всех места не хватает!

– А что там делать? – скривился Герман. – Может, в клуб? Эх, Мишеля зря не уговорили – у него нюх на отличные клубы. Марта, может, ты порекомендуешь?

Теперь испуганными глазами смотрела я. В самых престижных клубах меня могут узнать в лицо, а дешевые мне неизвестны. Выдавила стоящий ответ:

– Ни разу в клубах не бывала! Учеба, работа, некогда.

– Хотя бы в ресторан, – Кристина от усталости начала ныть.

– Ладно, в ресторан, – согласился Герман нехотя. – Гулять так гулять. В общем, будьте тут – я скоро. Пойду почку продам и разведаю.

Он унесся по аллее, а я так и не придумала, как им сказать правду: в такой одежде их ни в один ресторан не пустят. Надо было в наше кафе позвать – там недорого. Но раз Юра не предложил это своим друзьям, то и я не осмелилась. Кристина вообще в себя погрузилась:

– Завтра-то хоть по бутикам пройдемся? Просто посмотреть! – это она адресовала мне и опять задумалась. – Интересно, весеннюю коллекцию Прада уже обновили?

– Конечно! – оживилась я. – В смысле, я по новостям слышала.

– Разумеется, по новостям! – у Кристины глаза засветились. – А я в интернете видела. Как тебе прошлый сезон?

– Осенний? Одни плащи и сумки достойны внимания. Ну, судя по фото в интернете.

– Опять сплошной сиреневый? – верно предположила Кристина. – Тогда лучше глянуть Валентино.

– Валентино посвежее, – согласилась я.

– Валентино посвежее, если не ударяются в пошлость. Я иногда вздрагиваю от их принтов… ну, на фото в интернете.

– Ты просто мысли мои читаешь! А как тебе их аксессуары?

– Неплохо, но мое сердце отдано Версаче, – без раздумий ответила она. – Как хорошо, что изобрели фото и интернет!

– Да, нам очень повезло! Где бы мы еще такое увидели?

Я действительно неожиданно почувствовала себя в своей тарелке. Удивительно, как люди из разных миров могут понимать друг друга, если у них есть вкус! Хоть какую-то тему я смогла поддержать без напряжения всех мыслительных процессов. Когда-нибудь, когда Юра в меня влюбится и уже не сможет со мной расстаться, я открою ему правду. И после этого подарю Кристине сумочку от кутюр, пусть бедняжка порадуется. Такую бы даже Юлиана с Камиллой зауважали.

Юра с удивлением смотрел на меня, Ульяна выглядела так, словно вообще не понимает, о чем мы говорим, а Кеша посмеивался. Я стушевалась – не выдала ли себя? Хотя почему же выдала, если просто поддержала разговор их подруги-прачки? Но предпочла больше не углубляться.

Герман вернулся слишком быстро – уж не знаю, что за это время он успел выяснить о столичных ресторанах. Но крикнул издали:

– Народ, я столик заказал. Самый дешевый. Едем!

– На чем? – испугалась я.

– Мы с тобой на такси, – Юра снова взял меня за руку. – А их… хм, экзотике мешать не будем.

Уже в машине я осмелилась сообщить то, о чем он мог и не знать:

– Юр, нас же не пустят – везде фейс-контроль.

– Уверен, что пустят. Герман умеет уговаривать. Точнее, умеет говорить так, что с ним предпочитают не связываться.

Больше я спрашивать не стала. Не хотелось услышать честное: как заезжий криминальный авторитет ограбил десяток прохожих, закатил скандал в ресторане, а меня сейчас в его обществе могут застать. Или еще хуже – если нас не пустят внутрь из-за одежды, вот позорище. Не то чтобы я бывала во всех ресторанах столицы, но мало ли…

Сообразив, что лучше бежать, вынула сотовый и воскликнула:

– Настя сообщение прислала! Мне нужно срочно поехать к ней!

Юра нахмурился:

– Что-то случилось?

– Не знаю, – удрученно протянула я, изображая крайнюю степень сожаления. – Надеюсь, ерунда какая-нибудь …

– Может, тогда и мне с тобой поехать?

– И бросить своих друзей? – я едва не добавила «без присмотра», но вовремя остановилась. – Не стоит, я тебе позвоню, как выясню!

И, чтобы ему никакие другие мысли в голову не пришли, теперь сама взяла его за руку и искренне улыбнулась. Но Юра все-таки спросил: