— Послушай, любезный, — ласково обратился к нежданному собеседнику Крохан, выговаривая слова медленно и отчётливо, — может быть, мы не хотим с тобой, э-э… общаться.

— Не может быть, — радостно, словно его только что похвалили, отозвался Ступак. — Я пришёл с дельным предложением… А именно — продайте мне ваших птиц. Они кажутся мне вполне достойным товаром, и я дам за них настоящую цену.

— Они не продаются, — сказал Трол. — Мы путешествуем на них.

— Ну, это легко устроить. — Ступак снова улыбнулся, поправил очки. — Вы продадите мне птиц, а дальше поплывёте на корабле. У нас всё-таки морской город, найти подходящий корабль несложно.

— Птицы нам нужны, — сказал Роват. — И потому не продаются. Или ты не понимаешь нашего койна?

— Но я дам настоящую цену, господа, — продолжал коротышка, словно и не слышал ни одного слова, сказанного ему. — Для начала, что вы думаете о сумме в две тысячи золотых?

— За каждую? — саркастически спросил Крохан.

— Нет, разумеется, за все семь птиц. — Ступак снова азартно поправил очки на носу.

— Даже если за каждую, — мирно ответил Трол, — мы не согласимся.

— Но ведь это куча деньжищ, — снова начал свою торговлю островитянин. — Сомневаюсь, что вы видели хотя бы половину этой суммы…

— Убирайся прочь, любезный, — грозно сказал Роват, — и не жди, пока тебя вышвырнут отсюда.

Коротышка оглянулся на своих телохранителей и навалился на стол, расставив локти, словно этим пытался надёжнее укрепиться на занятом месте.

— Хорошо, а две двести? Это ещё более здравая цена, хотя для меня уже не очень приемлемая, я могу потерять деньги, если быстро не найду на этих фиолетовых зверей покупателя.

Крохан больше не церемонился. Он поднялся, поднял коротышку за шиворот и попытался донести его до двери из трактира. Тёмнокожим бойцам этот жест не понравился, они вытащили свои клинки и чуть присели. Крохан замер с торговцем в вытянутой руке.

— Прикажи своим людям успокоиться, — предложил Трол. — Иначе, пожалуй, мне придётся отдубасить их.

— Тебе? — удивился коротышка, который по-прежнему улыбался, словно не висел в мощной длани Крохана, а сидел в самом удобном кресле трактира. — А с кем имею честь?

— Его зовут Трол Возрождённый, — нехотя пророкотал Роват, который под столом тоже освободил клинки, но не выносил их ещё на всеобщее обозрение. — Если это имя тебе ничего не говорит, то это прискорбный факт твоей биографии.

— Нет, мне это мало что говорит, любезный… — начал было Ступак, но больше ничего добавить не сумел.

Потому что на «любезный» Крохан рассердился окончательно. Он швырнул Ступака к двери, а сам выволок из ножен свои мечи. Роват тоже поднялся. Ибраил вздохнул, поднял руку и сделал какой-то не типичный для него, южногосподский щелчок. И тотчас всё изменилось. Оба тёмнокожих воина уставились на мага, словно увидели перед собой одно из тех животных, которого им никогда в жизни не удалось бы отловить, потом осторожно спрятали ятаганы за себя, поклонились и двинулись в сторону приводящего себя в порядок после перелёта почти через весь зал очкарика. Они о чём-то негромко ему сказали, он кивнул, пожал плечами, надавал обоим тёмнокожим гигантам по щекам слабой ручкой и решительно двинулся к столу ужинающих путешественников. Но теперь уже один из телохранителей встал на его пути, что-то зашептал.

Трол лениво подумал, что стоило бы сосредоточиться и расслышать, что они там говорят, но не стал. Очкарик снова стукнул своего защитника в грудь, но на этот раз повернулся на месте и зашагал к двери.

Трол мельком посмотрел на людей, сидящих в зале трактира, на самого трактирщика, дремлющего за высоким столом, уставленного разными бутылками и кувшинами. Всё это ему не нравилось.

— Они вернутся, — оповестил всех Крохан. — Такие идиоты всегда лезут напролом.

— Непременно вернутся, — согласился Трол.

— Не думаю, — отозвался Ибраил. — В любом случае, тёмнокожие за этим Ступаком не последуют.

— А что ты им, собственно, э-э… показал? — спросил Крохан.

— Это не важно, — отозвался маг и попросил свечей в свою комнату, чтобы почитать драгоценный манускрипт перед сном.

Трол тем не менее решил спать в одежде. А заглянув в комнаты Ровата и Крохана, убедился, что эти двое вообще решили спать по очереди. И держаться вместе.

Ночь была душной, влажной и слишком горячей для ранней весны, по мнению Трола. Кажется, он меньше страдал от жары даже в пустынях Востока, во время путешествия в землю Киванирг. Всё дело было в повышенной влажности, либо они действительно слишком быстро перенеслись из холодных гор Новолунгмии в эти морские широты, и он ещё не акклиматизировался.

К тому же не оставляло ощущение, что его сознание кто-то очень осторожно, без нажима, и тем не менее весьма подробно исследует. Он, конечно, выставил все положенные заслоны, но поделать ничего не мог. Присутствие чужого, хотя и не вполне враждебного сознания не исчезло, оно оставалось, так что даже сон получился неглубоким. Хотя его как бы, наоборот, пытались укутать дрёмой, сделать нечувствительным…

Он проснулся, когда понял, что Дора чем-то недовольна. Он выглянул в окошко своей комнаты, выходящей во внутренний двор трактира. Там были люди, почти десяток бойцов и человек пять полуголых невольников. Эти пытались открыть ворота конюшни, где находились птицы. Трол вышел в коридор, стукнул в дверь Ибраила, потом Колы, где сразу заворчал Буж, и заглянул к Ровату.

Имперский рыцарь стоял у окна и наблюдал за тем, что происходило во дворе. Он обернулся к Тролу.

— Может, не будем его будить? — кивнул он на Крохана.

— Лучше разбуди, — приказал Трол и стал спускаться по лестнице, ведущей во двор.

Внешняя дверь была заперта на засов и не открывалась, даже когда Трол отодвинул его, — видимо, была припёрта чем-то снаружи. Возрождённый прицелился и ударил ногой. Дверь выдержала, но треснула. Ещё один удар пришёлся в район упора и был более удачным — какая-то доска отскочила, дверь распахнулась.

Трол вышел во двор, доставая один из мечей Гевста Рогатого и заставляя глаза привыкнуть к тьме людей во дворе было уже больше, чем он увидел из окошка. Дюжина, не меньше, разной степени вооружённых. Пятеро невольников уже пытались вывести одну из птиц, самую покладистую, во двор. Она злилась, пыталась кричать, но её клюв был довольно умело обмотан какой-то тряпкой, и потому обычно резкие крики фламинго сейчас походили на коровье мычание.

Увидев Трола, один из воров что-то закричал, хотя на треск ломаемой двери все воришки и без того обратили внимание. Они даже выстроились в подобие полукольца, которое поблёскивало обнажённой сталью.

— Вот что, — сказал Трол, пытаясь снять боль в отбитой ноге, чтобы она не подвела в бою, — проваливайте. Или дело кончится кровью.

— Да ну? — прорычала одна из тёмных фигур. — А если мы не возражаем против крови?