– А кто тогда?

– Черт их знает. Они не угрожали ничем. Просто держали меня, и все.

– Это ничего не значит. Сейчас появится главарь и потребует выкуп. Может быть, даже отрежет от тебя что-нибудь. Уши, к примеру. Надо же что-то мужу послать, чтоб поверил?

Василиса вспыхнула.

– Я ему отрежу! И тебе заодно, чтоб не пугал!

Внезапно Борис нахмурился, что-то сообразив.

– У тебя есть телефон Ольги?

– Есть, а что? Но у меня сумки нет. Ее эти типы забрали. А мой сотовый в сумочке.

Борис вышел в коридор и вернулся с ее сумкой.

– Ты мимо нее два раза прошла и не заметила. Проверь, все ли на месте.

Василиса пошарила в сумочке и с облегчением выдохнула:

– Вроде все на месте. А что у Оли спросить?

– Где она и что делает.

– А зачем?

Борис настойчиво попросил:

– Звони! Мне кажется, дело в ней.

Василиса недоуменно пожала плечами, вынула телефон, набрала номер Ольги.

– Привет, Оля! Где ты отдыхаешь? Что, не отдыхаешь, а скрываешься? С дочерью? Какой кошмар! – она послушала еще немного, потом квело заверила: – Конечно, я все понимаю! Не беспокойся! – и отключила телефон.

Несколько мгновений с каменным лицом смотрела на молчавший аппарат, потом с досадой бросила его в сумочку. Борис терпеливо ждал.

– Оля разошлась с Глебом. Вернее, сказала ему, что уходит от него. Он пригрозил ей отобрать дочь. Поэтому она куда-то с ней уехала. Куда, мне не сказала.

– Правильно. О чем не знаешь, о том и не проговоришься.

– Глеб не знает, что она в отпуске. То есть Оля думает, что он не знает. Я про похищение ей ничего говорить не стала. Впрочем, ты это и сам слышал.

Василиса болезненно закусила губу. Борис мгновенно понял, чего она боится. Теперь, когда Ольга, по сути, свободна, не уйдет ли к ней Виталий? Ему ужасно хотелось сказать, что не нужен ей этот не любящий ее муженек, но он героическим усилием воли сдержался.

– Ну вот, мы и знаем, кто похититель.

– Но как можно меня перепутать с Олей? Мы же такие разные!

– Это если вы рядом с ней стоите. А если Глеб просто сказал, что жена должна идти домой после ночной смены и описал ее на словах? Ведь больше никто одного возраста с вами из станции не вышел. А женские волосы и перекрасить можно.

– На мне платок был.

– Вот они и решили, что она – это ты. Видимо, задание было поставлено очень неконкретно, вот и результат. Но я думаю, Глеб сейчас сам сюда прикатит и все нам объяснит.

Будто отвечая на его слова, зазвонил телефон. Раздался предупреждающий голос детектива:

– Тут хлыщ какой-то на крутой иномарке прикатил. Так что будьте готовы!

Борис взмахом руки указал Василисе на кресло. Сам встал за дверь.

Через пару минут в комнате появился Глеб. При виде Василисы он замер, тупо глядя на нее.

– Здравствуйте, здравствуйте, Глеб! Чем обязана столь приятной встрече?

Ее голос был полон такого ласкового яду, что Борис с трудом сдержался, чтобы не рассмеяться.

Глеб очумело посмотрел по сторонам, явно не веря своим глазам.

– А где Оля?

– А ее-то и не захватили! Какая досада! Перепутали малость. И зачем, интересно, вам понадобилось ее похищать?

Глеб нахмурился.

– Перепутали? Вот черти! Идиотизм какой-то! – Немного помолчав, пояснил: – Это не настоящее похищение, это игра такая. Жена у меня романтичная очень, вот я периодически ей эту романтику и устраиваю.

– Романтику? – Василиса демонстративно потерла ушибленные запястья, на которых виднелись темные пятна синяков. – Какая-то уж слишком травмоопасная романтика получилась.

– Не сопротивлялась бы, никаких травм бы и не было. Чего ты лезла не в свое дело?

– Лезла? Это я лезла? – Василиса взвизгнула от негодования. – Я, к вашему сведению, домой шла. И уж никак в чужие машины, как вы изящно выразились, не лезла. А вот почему вы не могли с женой дома поговорить? Может быть, потому, что дома ее нет? Она мне сказала, что ушла от вас.

Поняв, что его разоблачили, Глеб надменно признал:

– Ну да, ушла. Потому что дура. Каталась, как сыр в масле. Всё вам, бабам, неладно.

– А, может, она потому ушла, что ей ваши тупые измены надоели? Подлость всегда останется подлостью, как ее не маскируй.

Глеб в ярости заскрежетал зубами.

– Я у нее дочь отберу, пусть не думает, что сможет за счет алиментов жить безбедно! И на твоем месте, Асенька, я бы хорошенько подумал, на чьей стороне выступать. Твой-то муженек к моей жене ой как неравнодушен.

У Василисы нехорошо ёкнуло сердце, но ответила она с изрядным высокомерием:

– Виталий, в отличие от вас, порядочный человек. И изменять мне не будет.

– Откуда вы знаете? Я, когда женился, тоже об измене не думал. Так уж вышло.

– А у непорядочных людей всегда именно так и получается. Они и не виноваты вовсе. У них так получается. Случайно как-то.

Глеб нахмурился.

– А вы не боитесь, что останетесь здесь навсегда? Вдруг я решу избавиться от ненужного свидетеля?

– Это вряд ли. Не думаю, что никто не видел, как меня запихивали в вашу машину.

– Машина не моя, и номера на нее липовые. Найти сложно. Но вы правы. Я не насильник и не убийца. Глупо все получилось. Кстати, когда будете рассказывать об этом инциденте Оле, скажите, что дочери ей не видать, как своих ушей. И получит она от меня гулькин нос.

– Не думаю, что она вообще хочет от вас что-то получить.

– Ну, это ее дело. Но дочери она не увидит, это я ей гарантирую.

– А зачем вам Лиза? Вы что, так ее любите? Или это просто месть бывшей жене, как обычно делают оставленные мужья? Сами все изгадят, а потом на женах отыграться пытаются.

– И то и другое. Не понимаю, почему ей должно быть хорошо, когда мне плохо.

– Вы для этого сделали все, что могли. Других виноватых нет. И оставьте Олю в покое. Вы и так разрушили все, что можно.

– Не собираюсь я оставлять ее в покое. Пусть ждет вызов в суд. – Глеб говорил так издевательски, будто спорил с непокорной женой.

Не выдержавший его хамства Борис вышел из-за двери.

– Василиса, подожди меня в машине. Мне нужно перекинуться парой слов с этим типом наедине.

Она попыталась заартачиться, говоря, что она вынесет любой «мужской» разговор, но Борис властно указал ей на дверь, и она, к собственному удивлению, беспрекословно вышла.