собравшийся в 1685 г. и, по замечанию одного из депутатов, «состоявший из большого числа преданных короне дворян»[462], не только разрешил Якову II держать армию в мирное время, но и предоставил ему значительные средства на ее содержание. В связи с этим у короля не было необходимости для получения дополнительных займов созывать новый парламент, который мог бы наложить ограничения на его военные планы[463].

Однако в своей реформаторской деятельности Яков II столкнулся с серьезной политической проблемой. Опустошение, которому были подвергнуты все три британских королевства в период Гражданских войн[464] и «железное правление Кромвеля» привели к тому, что у населения сложилось крайне негативное отношение к профессиональным войскам. Кроме того, поскольку ни в Англии, ни в Шотландии постоянная регулярная армия не имела глубоких традиций, британцы с подозрением относились к любым попыткам монархов создать или увеличить регулярные войска, полагая, что они будут использоваться, главным образом, для подавления общественного недовольства правительством и, в более отдаленной перспективе, для постепенной трансформации сложившегося после Реставрации 1660 г. равновесия короны и парламента в абсолютистский режим[465]. С восшествием на престол Якова II эти настроения усилились вследствие религиозной принадлежности нового монарха и его настойчивых попыток предоставить часть офицерских должностей католикам[466]. В итоге, с 1685 г. по Англии стали распространяться не вполне обоснованные слухи, будто Яков II хочет использовать «папистскую» армию с целью осуществления кровавой Контрреформации[467].

В 1670-х — начале 1680-х гг. масла в огонь подлила гегемонистская политика Людовика XIV. По словам Дж. Чайлдса, «начиная с активной военной кампании против Нидерландов в 1672 г., Франция ярко показала себя католическим, агрессивным и военизированным государством»[468]. С этих пор в массовом сознании британцев профессиональная армия, абсолютизм и насильственная Контрреформация стали восприниматься как три взаимосвязанных и неразделимых явления, появление одного из которых неизбежно вызовет к жизни и остальные[469].

Между тем, обращение к источникам показывает, что Яков II лишь в крайних случаях использовал регулярные части для подавления внутренней политической оппозиции. Единственным примером масштабных акций подобного рода служит разгром восстаний герцога Монмута и графа Аргайла[470]. Даже во время массовых погромов в Лондоне в октябре-декабре 1688 г. порядок в городе поддерживали не регулярные войска, а столичная милиция. Хотя Яков II ввел в «город на Темзе» отдельные армейские части, их функции ограничивались охраной королевских резиденций и католических часовен, и они не использовались в репрессивных целях. По мнению ряда исследователей, переброски армии из Ирландии было достаточно, чтобы потопить в крови любое восстание внутри Англии, даже если бы оно получило поддержку извне[471]. Однако Яков II не прибегнул к этой мере, опасаясь вызвать резкое недовольство в Англии и достаточно полагаясь на свои регулярные части из англичан и шотландцев.

Тем не менее попытки Якова II укрепить институт королевской власти и его отказ распустить армию, набранную для подавления восстания Монмута, окончательно убедили англичан в их самых худших опасениях[472]. Побывавший в Англии в 1686 г. русский дьяк Василий Михайлов в своем статейном списке отмечал, что король «англицкой… непрестанным строением ратных людей и тех частыми смотрами у подданных своих древнюю в них грубость и непокорство пременяет»[473]. Ситуация усугублялась тем, что при Карле II и при Якове II оппозиция короне всячески усиливала подобные опасения среди населения, провоцируя панические настроения[474]. В то же время, историк Н. Хеншелл отмечает: «Борьба вигов конца XVII в. за сокращение вооруженных сил прекратилась, как только они пришли к власти»[475].

Меры Якова II по укреплению вооруженных сил Британии поддерживали многие придворные сановники (государственный секретарь Чарлз Мидлтон, граф Рэнел, виконт Престон), и высшие командиры, в первую очередь, один из величайших английских полководцев — Джон Черчилль, в будущем — знаменитый герцог Мальборо[476].

Одним из итогов военных преобразований Якова II стало увеличение численности регулярной армии. Сведения о ее количественном составе противоречивы. Согласно современным данным, полученным исследователями, специально занимавшимися этим вопросом, полевая армия Якова II (без учета солдат, занятых службой в гарнизонах) к осени 1688 г. насчитывала порядка 20 тыс. человек[477]. Для сравнения стоит отметить, что эти вооруженные силы численно в два раза уступали армии «нового образца» О. Кромвеля и в три раза — британским регулярным войскам, которыми к 1691 г. располагал Вильгельм III[478].

Малочисленность армии, созданной Яковом II, не умаляет масштабов проведенных им реформ. Главной заслугой короля явилось то, что он изменил ее не в количественном, а в качественном отношении. Яков II хорошо осознавал, что ядром профессиональной армии является офицерский корпус. Поэтому главной заботой короля стало создание хорошо подготовленного командного состава. Монарх активно привлекал в свою армию британских офицеров, служивших наемниками на континенте, и создавал условия для их возвращения на родину[479]. Яков II стремился усилить британскую армию переводом на родину целых контингентов британских наемников. Сохранились документальные сведения о том, что король дважды (в 1686 г. и в начале 1688 г.) вел переговоры с Гаагой о возвращении в Британию Шотландской бригады, находившейся на постоянной службе в Нидерландах[480]. Интерес Якова II к этим формированиям был неслучаен: по оценке современных исследователей, Шотландская бригада являлась одним из самых боеспособных военных формирований Европы того времени[481]. Несмотря на противодействие Вильгельма Оранского, британскому монарху, в конечном счете, удалось добиться перевода на родину большинства офицеров и части солдат из этой бригады[482].

В XVII в. существенной проблемой при формировании офицерского корпуса было отсутствие системы военного образования. В эту эпоху ее заменял личный боевой опыт. Однако в данном случае британская армия оказывалась в невыгодном положении, поскольку в правление Якова II Британия не вела войн, а временное затишье в военной активности Франции во второй половине 1680-х гг. лишало его возможности, которой часто пользовался Карл II — посылать целые контингенты своих войск на временную военную службу Людовику XIV. Поэтому, стремясь, чтобы вооруженные силы Британии не отставали от общеевропейского уровня, Яков II отправлял своих офицеров в командировки за границу — изучать военный опыт передовых армий того времени. Как правило, британцы направлялись военными наблюдателями во Францию или Нидерланды[483]. Английские, шотландские и ирландские офицеры служили в армии германского императора, в том числе принимали участие в осаде Буды (нынешнего Будапешта) имперскими войсками в 1686 г. Некоторые британские офицеры получили разрешение служить в венецианской армии[484]. В правление Якова II были выдвинуты проекты создания по образцу Шотландской бригады контингентов британских наемников на службе у Франции и Испании