Ничто не могло сломить ее веру в то, что каждая история заканчивается счастливо.

- Мы слишком отдалились.

- Ты же сам говорил мне, что восхищаешься моим намерением возродить мой бизнес. Так почему бы тебе не возродить отношения с Орлой?

- Не думаю, что Орла обрадуется моим попыткам. Тем более я не хочу, чтобы она нервничала на таком позднем сроке беременности.

Патрик откинулся назад и уставился на потолок. Его маленькая сестра беременна. У него до сих пор не укладывалось это в голове. Интересно, как бы отреагировал на ошеломляющую новость их отец? Он бы, наверное, переживал сильно, но полностью поддержал ее. Его любовь к своим детям не знала границ.

Эйдин устало вздохнула:

- Послушай, не стоит винить себя. Ты был так молод, руководил несколькими фирмами, которые набирали оборот, и воспитывал девочку-подростка. Ты сделал все, что мог. Конечно, не обошлось без ошибок. Но кто из нас их не совершает? Последуй совету, который ты сам же мне дал: оставь прошлое в прошлом и думай о будущем, о новом поколении твоей семьи. Твой племянник - или племянница - заслуживает иметь такого дядю, как ты.

Но что, если Патрик расстроит Орлу, и между ними снова вспыхнет ссора?

Он никогда не простит себе, если с ней или ребенком что-нибудь произойдет.

- Я оставлю коробку себе, если ты не против, - вдруг попросил Патрик, снова взяв ее в руки. - Надеюсь, однажды я все же подарю ее сестре. Прелестная вещица.

Эйдин мысленно взмолилась, чтобы так и случилось. Она видела, сколько боли причинила ему размолвка с Орлой.

- Из-за вашего с ней разлада ты и переехал в «Ашбрук»?

- Отчасти… Мне действительно было необходимо уединение, чтобы посвятить внимание работе. Мой бизнес разрастался со скоростью, которая иногда меня немного пугала. Мои апартаменты в Дублине и в Париже хранили слишком много воспоминаний о наших с ней распрях. Когда Орлу исключили из школы, она некоторое время жила в моей парижской квартире. Когда я приехал навестить ее, то узнал, что там поселились еще и несколько ее друзей.

- Ты не говорил мне, что ее исключили из школы.

- Орла приехала сюда, чтобы изучать французский, но и здесь забросила колледж, заявив, что работа в баре поможет ей быстрее освоить язык.

Эйдин не понимала, что его так огорчило.

- Но ведь это хорошо. Твоя сестра старалась быть независимой и шла к цели своим путем.

- Ты не видела этот бар. Настоящая забегаловка. Поэтому первым же рейсом я отправил ее обратно в Дублин.

- Сколько ей тогда было?

- Восемнадцать.

Эйдин едва заметно нахмурилась.

- Но ведь Орла уже стала взрослой…

- Она не вела себя так, как взрослые люди.

- Возвращение в Ирландию помогло исправить ее поведение?

- Нет, - честно признался Патрик.

- Будь у тебя возможность возвратиться в прошлое, ты бы поступил иначе?

Воцарилось продолжительное молчание. Его немигающий взгляд сконцентрировался на какой-то точке позади нее.

- Я бы многое сделал по-другому. - Его взгляд перешел на нее. - Знаешь, я еще никому не рассказывал об этом.

- То есть как?…

- Никто не знал о наших с сестрой проблемах.

- Ни ее школьные учителя, ни твои друзья? - ошарашенно спросила Эйдин. - Почему ты ни с кем не поделился?

- Мне казалось неправильным посвящать кого-либо в наши семейные дела. Сор из избы не выносят.

- Но ты не мог ни у кого спросить совета или хотя бы выговориться.

Сладкая грусть сжала ее сердце. Эйдин растрогало то, что Патрик доверился ей, но как же долго его тяготила невыносимая боль.

- Ты права. Сейчас я чувствую облегчение, оттого что поговорил с тобой об этом. - Уголки его губ поднялись.

От его улыбки у нее потеплело на душе.

- Я очень рада.

Патрик пристально на нее смотрел потемневшими глазами, и ее щеки покрылись румянцем. Они будто оба ощущали невидимую связь друг с другом.

- Я тут подумал… - протянул он. - Нам действительно надо больше веселиться. Поэтому завтра тебя ждет сюрприз.

Ее пульс забился в бешеном ритме. Чтобы как-то скрыть радостную улыбку, которая грозилась выдать ее эмоции, Эйдин поджала губы и с опаской покосилась на него:

- Надеюсь, это не триатлон.

Он покачал головой:

- Нет. Но, судя по тому, с какой самоотдачей ты играешь в теннис, ты бы и в триатлоне задала всем жару.

- Вряд ли. Я не очень хорошо умею плавать.

- Неужели? Как ты можешь жить на морском побережье и не уметь плавать! - воскликнул Патрик. - Когда мы вернемся в «Ашбрук», я дам тебе несколько уроков.

Его обещание породило в ней вихрь смешанных эмоций. Их ожидает продолжение общения после возвращения в Мункойн? Или она придает его словам слишком большое значение? Не сошла ли Эйдин с ума, если вдруг верит, что у них может быть какое-то будущее вместе?

Сомнения и страх все-таки одержали верх, заставив ее отогнать глупые мечты.

- Только если на мне будет гидрокостюм. Морская вода очень холодная, - сострила она, надеясь, что Патрик не заметил выражение ее лица, полного бессмысленной надежды.

- Трусиха!

- Вовсе нет. Кстати, завтра у меня несколько встреч. Я освобожусь в четыре. Сюрприз подождет до вечера?

- Конечно. Я заеду за тобой.

Эйдин поднялась с дивана и радостно произнесла:

- А теперь я пойду спать. Встретимся завтра на свидании.

Она поняла, что сорвалось у нее с языка, только когда сделала несколько шагов к двери.

- То есть это не настоящее свидание… Ты же знаешь, что я имела в виду.

Патрик тоже встал и не сводил с нее насмешливого взгляда.

- Не стоит так нервничать. Это действительно свидание.

- Правда?

- Да.

От его томного глубокого голоса у нее по телу побежали мурашки. На ее губах застыла мечтательная улыбка. Через мгновение Эйдин пришла в себя и поспешила покинуть гостиную, пока снова не поставила себя в неудобное положение.

- Спокойной ночи и сладких снов, - снова раздался позади нее сексуальный тембр.

Сладкая дрожь предвкушения прошлась по всему ее телу.

На следующий вечер на взлетной площадке недалеко от Эйфелевой башни их ждал вертолет.

Когда Бернард остановил машину, Эйдин возбужденно воскликнула:

- Ну надо же! Куда мы полетим?