Как-то же порчу навели?

Может, этот болван, я лэрра имею в виду, где-то еще своей кровью раскидывался. Или расписывался, кто ж его знает?

Я прислушалась к себе. Хм-м…

Хоть ты и хуртар, а дурак, братец. Я – домовый дух, а ты пентаграмму в моем доме рисуешь. Балбес.

Домовый дух – это вам не призванная чертила из невесть откуда, я-то теперь связана с домом, я его часть, а он – часть меня. Черт не сможет, а вот я – смогу.

Щелк.

У стула, на котором сидел хуртар, подломилась ножка. Мужчина полетел попой на пол, и естественно, не успел мне ничего противопоставить. На него еще и карниз свалился сверху. А занавеска – это вам не враждебная магия, ее не заколдуешь, по-простому выпутываться надо. И пусть скажет спасибо, что не пыльная, я лично проверила.

Я перевела взгляд на стол.

Щелк.

Ножка стола подломилась, письменный прибор, уже другой, из серебра, покосился и перевернулся, заливая и стол, и пол, и, заодно, пентаграмму с кровью.

А в следующую минуту я сиганула хуртару на грудь.

– Только дернись! Нос откушу, будешь потом петь, что ты жертва сифилиса.

– Чего?

Я оскалилась. Настроена я была крайне воинственно. Так что…

– Нос. Откушу.

– Это угроза? – более-менее спокойно уточнил хуртар.

– Нет. Это предупреждение. Тебе нос еще дорог?

– Да. Ты перестал валять дурака?

– Перестала.

– Простите, лэрра…

Я кивнула. Не аристократка я ни разу, и происхождение самое деревенское, а с другой стороны – кто его знает? С кем там мои предки во времена крепостного права скрещивались?

Могли и с доподлинными князьями, наша деревня на княжеской земле когда-то стояла, там и имение неподалеку было. Ну да ладно, то уж далече.

– Лэрра Амура.

– Очень приятно.

– Да неужели? А если я вас за хвост потаскаю?

– У меня нет хвоста, – Хуртар передвинулся чуть поудобнее, чтобы попасть спиной на занавеску, и смотрел уже совсем по-свойски.

– А я не привередлива. Не хвост, так еще что отыщем, – недобро прошипела я. – Так что вам тут надо, лэрр?

– Того же, что и вам, лэрра. Убийцу Эрарда. Он действительно был моим другом, и спускать негодяю я бы не хотел.

– А магия?

– А за магию крови у нас тоже кое-что хорошее полагается.

– Сожжение?

– Вы, лэрра, считаете, что наведение порчи прощать и спускать надо?

Вот уж чего я не считала. Был и в моей жизни случай… работала со мной девчонка, неплохая, надо сказать, но мужики ей попадались… вот ей-богу, начни она бомжей по помойкам собирать, и то контингент был бы получше. Уж точно порядочнее. Смотрели на это бабы, смотрели…

Главное, жалко ее было. Не сволочь, нормальная девка, но – вот! И дали они ей телефон какой-то то ли гадалки, то ли еще кого… я не вникала подробно, так что вы думаете? Оказалось, на девчонке действительно было нечто вроде порчи, сняла – и года не прошло, замуж вышла. Тогда-то я посмеялась, эффект плацебо – штука полезная в любой ситуации. А вот сейчас…

А вдруг?

Это ж можно так человеку жизнь испохабить, а он об этом и не узнает никогда. Гадко это.

– Спускать – надо. Через канализацию.

Лэрр мило улыбнулся. До канализации тут додумались, кстати, туалеты в доме были.

– Вот и я так думаю. Мы договоримся?

– А я-то вам зачем? – хмуро поинтересовалась я. – Вы этих гадов и так ловите?

– Мне встать можно?

Я вздохнула, но с лэрра слезла. И полезла на каминную полку. Удобно там, и от камина тепло, кстати. Хорошо так, шубку распушить можно, хвостик…

Лэрр уселся напротив в уцелевшее кресло для посетителей.

– Дело тут больно неприятное, лэрра.

– Амура, для краткости.

– Хорошо, а я просто Керт.

– Ага. А чего вы, действительно, так всполошились? Керт, я не поверю, чтобы таких случаев было мало. Наверняка ведь есть, и не один, а ты сюда примчался… чисто по старой дружбе?

– Если и так?

– Все равно не поверю. Ну так?

Керт опустил глазки долу.

– Ну… я чуток проштрафился. Оплошал в последнем деле, вот и…

– Врешь, как засватанный, – определила я. – Пробуем еще раз, до пяти попыток?

Лэрр скрипнул зубами.

– А если это не моя тайна?

– У тебя осталось еще три попытки.

– Ну ты и стерва.

А ты, миляга, пробуешь надуть бухгалтера с тридцатилетним опытом работы. Наивняк, называется. И не такие пытались, да там и остались.

– Ошибочка, я летяга. И учти, я лэрру Эрарду кое-чем обязана, так что… думай.

– Зараза ты, а не летяга.

– Даже если я тебе нос не отгрызу, то дело испорчу.

– А если я тебя изгоню?

– А если я – тебя? Есть у тебя время гоняться за двумя зайцами сразу?

– Это как?

– И за мной, и за убийцей? Учти, останешься с носом, даже если меня и изничтожишь, он-то ускользнет.

Керт скрипнул зубами.

– Нету у меня времени! Нету! И тут ты права!

– Почему?

– Вот поэтому.

Мужчина задрал рукав, и я присвистнула.

– Надо полагать, у лэрра Эрарда так все и начиналось?

– Да.

На смуглой коже предплечья отчетливо виднелись несколько… нет, это были еще не язвы. Но что-то очень близкое. Еще немного – и перерастут, расползутся… и тогда парня точно будет не спасти.

– А тебя-то почему?

– Догадайся, – окрысился мужчина.

Догадываться было нетрудно, я только присвистнула.

– Что, и твоя мама – тоже? Вот ведь… кролик-многостаночник!

– Эй, поуважительнее о моих родителях! Ты, пухохвостина!

– Да, у меня пушистый хвост, так что завидуй молча, – отозвалась я. – А у тебя его вообще нет. Рассказывай, давай. Мне уже просто интересно, как это лэрр так устроился? С таким живым характером – и непобитый? И даже рогами его никто не забодал?

Керт хмыкнул.

– А в моем случае не было ничего особо страшного. Отец у меня и сейчас жив, кстати говоря.

– Не поняла?

– Жив, да. Но в детстве он переболел «отечной горячкой» и стал бесплодным. Мать он вообще любил до безумия, да и любит сейчас, и семья у них хорошая. Только вот дети…