— Проснулась? — лениво протянул фавн.

— Мгу, — так же неторопливо ответила я. — Как ты узнал, что я сплю?

— Ты храпела, — сказал полковник совершенно серьезно.

— Эй! — я повернулась и возмущенно уставилась на мужчину. — Я не храплю!

В его темно-шоколадных глазах сверкали искорки веселья, но на губах не было даже намека на улыбку.

— А вы хам, однако, господин Стонд! — прищурилась.

Он кивнул.

— Неотесанный мужлан!

Снова кивок.

— Грег! — я села на него, оказавшись к нему лицом, и одновременно ударила ладонями в грудь, вызвав кучу брызг.

Фавн расхохотался, прижав меня к себе. Я повозилась еще немного, устраиваясь у него на коленях боком: моя голова теперь покоилась на его плече, а он сам поддерживал мою спину, чтобы я не заваливалась назад.

— Кто это был? — наконец завела живо интересующий меня разговор. По правде сказать, требовалось обсудить это с самого начала, но как-то не до того было.

Мужчина прекрасно понял, о ком я спрашиваю. Он пожал плечами.

— Просто заключенный.

— Неправда. Он обращался к тебе на ты, а ты к нему — так, будто хорошо его знаешь. Не думаю, что ты помнишь каждое имя из нескольких сотен отбывающих здесь наказание.

Я покосилась на фавна, он нахмурился.

— А ты наблюдательная.

— Я журналист, это моя работа — подмечать детали. Из них складывается целая картина.

Полковник вздохнул и сдался.

— Это мой наставник. Бывший охотник, — каждое слово давалось ему с трудом. — Все, что я знаю и умею, — благодаря ему.

— А как получилось, что он оказался в этой тюрьме?

Снова этот тяжелый вздох, от которого и мне как будто становилось труднее дышать.

— Долгая, неинтересная и очень глупая история, — он попытался меня поцеловать, видимо, чтобы отвлечь, но я на такие уловки вестись не собиралась.

Отстранилась от него и серьезно покачала головой, давая понять, что от меня так легко не отделаешься. Фавн лишь обреченно приподнял правый уголок губ и начал говорить.

***

— Это случилось десять лет назад. С Анселлом мы тогда уже давно были полноправными напарниками, ведь ходить на монстров в леса опасно даже и по двое, а поодиночке вообще никто не работает. В тот вечер мы с ним, как обычно, отмечали удачную охоту в баре, но сильно повздорили. Все из-за его пристрастия к алкоголю. В последние годы ни один поход в лес не заканчивалась без бутылки. Я видел, что Анселл постепенно терял контроль, и все высказал ему. Ведь контроль и концентрация для охотника жизненно необходимы. Я считал, что ему пора на пенсию. Хотел отвезти его домой, но он оттолкнул меня и заявил, что я, щенок, ему не указ, — фавн говорил это с такой болью в голосе, словно снова переживал события того злополучного дня. — Я не выдержал и оставил его одного, а сам поехал домой…

Почему-то я точно поняла, что он винит себя за случившееся. До сих пор винит. Хотя еще и не знала, что произошло дальше.

— А потом?..

— А утром мне позвонили и сообщили, что Анселла задержали. Подрался на пьяную голову с такой же нетрезвой компанией. Убил троих. Они не монстры, Ания, всего лишь фавны. Силы оказались неравны. А он в ту ночь действительно себя не контролировал.

Меня посетила догадка.

— Ты ведь именно тогда перестал заниматься охотой?

Он как-то обреченно кивнул.

— Не мог больше. Не считал себя достойным этого дела. Это я не уберег напарника! Если бы я настоял на своем, он мог бы с честью уйти на пенсию, с уважением и почетом. А вместо этого… — голос его сорвался, полковник замолчал.

Я крепко обняла его, ничего не говоря, лишь показывая, что рядом. Фавн нашел в себе силы продолжить:

— Вместо этого он гнил в тюрьме. Сначала в Эрне. Долгих пять лет. И это вовсе не то место, которое ты видишь перед собой. Ты же знаешь, что мир фавнов не так продвинут технически. То место, где его держали, можно сравнить с глухой темницей. Каменные сырые камеры, отсутствие света, плохое питание… А я тем временем пошел в человеческую полицию. Усердно служил, быстро поднялся по карьерной лестнице. Ремесло охотников высоко ценится в Эрне. Спецслужбы Земли это прекрасно знают, поэтому я получал повышение за повышением. А потом, когда задумали этот межмировой проект тюрьмы, задействовал все связи, чтобы меня перевели служить сюда. Очень скоро мне предложили кресло начальника. Я, ни минуты не раздумывая, согласился и запросил перевод Цувиха. В современные условия с хорошим медицинским обслуживанием и питанием, в камеры с удобными кроватями, нормальным туалетом, а не дырой в полу. Больше ничего не мог для него сделать…

— Ты и так сделал слишком многое. Этот мужчина не заслужил таких стараний, — прошептала я, вспомнив, как он тащил меня по лесу за волосы.

— Я обязан ему всем, что у меня есть, он был мне как отец, которого я рано лишился, — горько усмехнулся фавн.

— Ты все сделал правильно, не вини себя больше, пожалуйста! Если бы ты… — я замялась и замолчала, набираясь смелости произнести это вслух. Пришлось несколько раз глубоко вздохнуть. — Если бы ты не выстрелил, сейчас я была бы мертва.

Отстранилась от полковника и посмотрела на его лицо. Он качал головой, прикрыв глаза. Мне показалось, он едва сдерживает слезы.

— Я мог все решить мирным путем, — все еще не открывая глаз, неожиданно твердым голосом со стальными нотками сказал он. — Но поддался эмоциям, слишком испугался за тебя.

— Тебя никто не сможет обвинить в превышении полномочий. Я буду свидетельствовать, что ты не мог бы поступить по-другому.

— Меня никто и не обвинит. Это попытка побега опасного преступника. С точки зрения закона, я лишь выполнял свою работу. Напишу рапорт, на этом все.

— Но?..

— Но все же я мог обойтись без кровопролития.

— А если бы при этом он убил меня?..

***

Мужчина посмотрел на меня с затаенной болью в глазах.

— Ани, пожалуйста, не трави душу… Проблема решена.

— Мне жаль, что это пришлось сделать именно тебе, — прислонилась лбом к его лбу.

Иногда слова бывают лишними. Тогда был именно такой момент. Фавн прикрыл глаза и позволил себе помолчать, тишиной отдавая дань своей скорби.

Несмотря на особенности работы, во время которой мне постоянно приходилось контактировать с людьми, в личную жизнь я впускала новых людей очень неохотно. Мне всегда было довольно трудно открыться. И возлюбленные, и друзья всегда становились таковыми и получали в моих глазах негласный статус только спустя довольно продолжительное время.

И я искренне недоумевала, что случилось со мной и почему с полковником мы сошлись так стремительно. Служебный роман — это не про меня. За все восемь лет работы не случалось даже намека на что-то подобное. И дальше легкого флирта и милых разговоров, которые иногда помогали добывать эксклюзивную информацию, не заходило. Что же происходит сейчас? Неужели решение о разводе так ударило в голову?