В сад ли сойдешь поутру —

И лилией, лилий белее,

Розой меж роз предстаешь.

В танце ли плавно скользишь —

С тобою кружатся планеты,

Звезды летят вкруг тебя.

Ночью – настала бы ночь! —

Сиянием ты побеждаешь

Месяца ласковый блеск.

Ласково блещешь и ты,

И служат тебе, мое солнце,

Месяц, планеты, цветы.

Солнце! Прекрасные дни

И мне подари, как даришь ты

Миру и вечность и жизнь!

Друг для друга

Рос колокольчик,

Цветок голубой,

Подняв головку

Над мягкой травой.

Сластена-пчелка

Пила его сок:

Ведь друг для друга

Пчела и цветок.

Коринфская невеста

Из Афин в Коринф многоколонный

Юный гость приходит, незнаком, —

Там когда-то житель благосклонный

Хлеб и соль водил с его отцом;

           И детей они

           В их младые дни

Нарекли невестой с женихом.

Но какой для доброго приема

От него потребуют цены?

Он – дитя языческого дома,

А они – недавно крещены!

           Где за веру спор,

           Там, как ветром сор,

И любовь и дружба сметены!

Вся семья давно уж отдыхает,

Только мать одна еще не спит,

Благодушно гостя принимает

И покой отвесть ему спешит;

           Лучшее вино

           Ею внесено,

Хлебом стол и яствами покрыт.

И, простясь, ночник ему зажженный

Ставит мать, но ото всех тревог

Уж усталый он и полусонный,

Без еды, не раздеваясь, лег,

           Как сквозь двери тьму

           Движется к нему

Странный гость бесшумно на порог.

Входит дева медленно и скромно,

Вся покрыта белой пеленой:

Вкруг косы ее, густой и темной,

Блещет венчик черно-золотой.

           Юношу узрев,

           Стала, оробев,

С приподнятой бледною рукой.

«Видно, в доме я уже чужая, —

Так она со вздохом говорит, —

Что вошла, о госте сем не зная,

И теперь меня объемлет стыд;

           Спи ж спокойным сном

           На одре своем,

Я уйду опять в мой темный скит!»

«Дева, стой, – воскликнул он, – со мною

Подожди до утренней поры!

Вот, смотри, Церерой золотою,

Вакхом вот посланные дары;

           А с тобой придет

           Молодой Эрот,

Им же светлы игры и пиры!»

«Отступи, о юноша, я боле

Непричастна радости земной;

Шаг свершен родительскою волей:

На одре болезни роковой

           Поклялася мать

           Небесам отдать

Жизнь мою, и юность, и покой!

И богов веселых рой родимый

Новой веры сила изгнала,

И теперь царит один незримый,

Одному распятому хвала!

           Агнцы боле тут

           Жертвой не падут,

Но людские жертвы без числа!»

И ее он взвешивает речи:

«Неужель теперь, в тиши ночной,

С женихом не чаявшая встречи,

То стоит невеста предо мной?

           О, отдайся ж мне,

           Будь моей вполне,

Нас венчали клятвою двойной!»

«Мне не быть твоею, отрок милый,

Ты мечты напрасной не лелей,

Скоро буду взята я могилой,

Ты ж сестре назначен уж моей;

           Но в блаженном сне

           Думай обо мне,

Обо мне, когда ты будешь с ней!»

«Нет, да светит пламя сей лампады

Нам Гимена факелом святым,

И тебя для жизни, для отрады

Уведу к пенатам я моим!

           Верь мне, друг, о верь,

           Мы вдвоем теперь

Брачный пир нежданно совершим!»

И они меняются дарами:

Цепь она спешит златую снять, —

Чашу он с узорными краями

В знак союза хочет ей отдать;

           Но она к нему:

           «Чаши не приму,

Лишь волос твоих возьму я прядь!»

Полночь бьет – и взор, доселе хладный,

Заблистал, лицо оживлено,

И уста бесцветные пьют жадно

С темной кровью схожее вино;

           Хлеба ж со стола

           Вовсе не взяла,

Словно ей вкушать запрещено.

И фиал она ему подносит,

Вместе с ней он ток багровый пьет,

Но ее объятий как ни просит,

Все она противится – и вот,

           Тяжко огорчен,

           Пал на ложе он

И в бессильной страсти слезы льет.

И она к нему, ласкаясь, села:

«Жалко мучить мне тебя, но, ах,

Моего когда коснешься тела,

Неземной тебя охватит страх:

           Я как снег бледна,

           Я как лед хладна,

Не согреюсь я в твоих руках!»

Но, кипящий жизненною силой,

Он ее в объятья заключил:

«Ты хотя бы вышла из могилы,

Я б согрел тебя и оживил!

           О, каким вдвоем

           Мы горим огнем,

Как тебя мой проникает пыл!»

Все тесней сближает их желанье,

Уж она, припав к нему на грудь,

Пьет его горячее дыханье

И уж уст не может разомкнуть.

           Юноши любовь

           Ей согрела кровь,

Но не бьется сердце в ней ничуть.

Между тем дозором поздним мимо

За дверьми еще проходит мать,

Слышит шум внутри необъяснимый

И его старается понять:

           То любви недуг,

           Поцелуев звук,

И еще, и снова, и опять!

И недвижно, притаив дыханье,

Ждет она – сомнений боле нет —

Вздохи, слезы, страсти лепетанье

И восторга бешеного бред:

           «Скоро день – но вновь

           Нас сведет любовь!»

«Завтра вновь!» – с лобзаньем был ответ.

Доле мать сдержать не может гнева,

Ключ она свой тайный достает: