— Нужно пройти, сейчас нельзя оставлять машину рядом с местом, где мы будем спасать Эбби. Они могут вычислить нас, — Томас взял девушку на руки и быстрыми шагами направился во двор своей квартиры.

С каждым шагом Миллер становилось все хуже: она лежала почти без сознания, но мужественно не смыкала веки, как и было сказано. Она что-то бормотала себе под нос, со лба стекал пот. По всей видимости, Эбби была в бреду.

— Черт, Миллер, живи! — выкрикнул Уилсон, заметив, что та уже не может держать веки открытыми.

Эбби слегка улыбнулась, заставив своего носителя почувствовать облегчение, но потом все же сомкнула веки.

— Нет! Нет! — кричали уже оба.

Они были на пределе. Они сейчас не могли потерять самого важного человека в их жизни, поэтому уже действовали сообща. Нэйтен, открыв дверь подъезда, помог преподавателю пронести Эбби, после чего, поймав ключи, направился в квартиру с указанным номером.

— Найди бинты и перекись в аптечке на кухне, — приказал Уилсон. — Ну же, живее!

Нэйтен сдвинулся с места и побежал за нужными предметами, в то время как Томас, аккуратно уложив Эбби на диван, снял с нее окровавленную рубашку и стал рассматривать ранение.

— Ну что там?! — подавая мини-аптечку, спрашивал Фостер.

— Пуля, к счастью, прошла на вылет. Нужно остановить нормально кровь и продезинфицировать рану, — ответил Уилсон.

Пока Томас останавливал кровь, которая ручьем сочилась из плеча Эбби, Нэйтен пытался привести ее в чувства с помощью нашатыря.

Ромашковое поле так к себе манило. Девушка очнулась среди большого количества обожаемых ею цветов.

«Что я здесь делаю?» — задалась вопросом Эбби.

«К черту», — ответил внутренний голос.

Вдыхая аромат полевых цветов, она потянулась руками к палящему солнцу, которое немного резало глаза. Она была здесь одна. Все было так прекрасно, что радость просто прорывалась сквозь грудь. Еще никогда ей не было так хорошо. Она бежала по полю вприпрыжку, а затем вышла на маленькую тропинку и принялась собирать букет из ромашек.

Услышав до боли знакомый смех, Миллер обернулась.

— Кристиан? Ты где?! — уже более радостно кричала Эбби.

— Найди меня, — все также хохоча, говорил брат.

Эбби закатила глаза — она не любила играть с братом в прятки, потому что тот хитрец всегда выигрывал — и побежала по тропинке, прислушиваясь к смеху.

— Кристиан, выходи!

Но брат не выходил, а просто истерически хохотал, дразня младшую сестру. Эбби упала на тропинку и поджала под себя коленки, сделав жест «я сдаюсь».

— Эбби! Эбби! Эбби!

Это уже были посторонние голоса, которые Миллер почему-то не могла разобрать. Вроде бы они были ей знакомы, но девушка была в некотором ступоре.

Вскоре голоса смешались. Было слышно уже три голоса: голос брата и двух незнакомых людей.

— Эбби, вернись, пожалуйста!

Томас держал лицо Эбби и смотрел на нее со взглядом сожаления. Он надеялся, что Миллер сейчас очнется, покажет свои прекрасные зеленые глаза, засмеется заливистым смехом, но этого не происходило.

— Мы ее потеряли? — почти слезливым голосом спросил Нэйтен.

— Кажется, да, — огорченно вздохнув, ответил Уилсон.

Но тут произошло чудо: веки девушки постепенно открывались, а легкие едва сделали первый вздох.

— Жива! — радостно вымолвил Фостер и подбежал к Эбби, взяв ее ладонь в свою.

Уилсон же просто посмотрел на очнувшуюся девушку и тепло улыбнулся, согревая душу напротив. Он не мог радостно вскрикнуть «ты жива, слава богу!», не мог обнять ее: статус не позволял, да и странно бы это выглядело со стороны.

Эбби, окинув обоих взглядом, посмотрела на свое плечо, которое было замотано бинтом, а через плотную ткань все еще проступали небольшие капельки крови.

— Пошли, ей нужно хоть немного, но отдохнуть, — сказал Уилсон и, накрыв ее теплым пледом, покинул комнату вместе с Фостером.

Миллер улыбнулась уголками губ на такое теплое и в тоже время милое действие со стороны Томаса, после чего удобно устроила свою рыжую макушку на подушке и медленно закрыла уставшие веки.

Глава 16

В комнате повисла гробовая тишина. Между Нэйтеном и мистером Уилсоном проскочила искра неловкости. Они не знали, о чем поговорить. Фостера мучили многие вопросы, он хотел узнать все и сразу, но не решался начать, по крайней мере, пока не проснется Эбби.

Уилсон заварил зеленый чай, который, по мнению многих ученых, является успокаивающим средством в стрессовых ситуациях. А такая как раз и была на данный момент.

Разливая теплую жидкость по кружкам, Томас услышал шаги, доносившиеся из гостиной. Выглянув из-за угла, Уилсон увидел Эбби, которая еле-еле перемещала свое туловище на кухню, причем одной рукой она держалась за ноющую рану.

— Вы проснулись? — более официально поинтересовался Уилсон, все еще держа небольшой керамический заварной чайник в руках.

— Эм, да, — прочистив горло, ответила девушка. — Вы не против, что я взяла вашу футболку? — она висела на ней, как на игрушке, которая была в разы меньше, чем наряд. — Просто… — Миллер немного запнулась от растерянности. — Моя рубашка замазана кровью и.

— Все в порядке. Я могу обращаться к вам на «ты»? — Томас осмотрел двух студентов.

— Да, — более уверенно ответили его «подопечные».

— Садись, будем пить чай, тебе полезно, — улыбнулся Уилсон.

Девушка медленными шагами направилась к столу, неловко поправляя футболку, которая спадала с одного плеча, оголяя поверхность. Присев на свободное место, Эбби аккуратно взяла горячую чашку с зеленым чаем и поднесла ко рту, пытаясь сделать первый глоток. Но выделявшийся пар попадал в нос, щекоча кожу, поэтому сделать глоток Миллер удалось с четвертой попытки.

— Я думаю, что нам стоит поговорить, — нарушил тишину Томас.

— Я тоже так думаю, — все тем же презрительным взглядом Фостер осмотрел Уилсона, сложив руки на груди.

Эбби же сидела молча, лишь изредка поднимая глаза, чтобы увидеть своих собеседников. Не то, чтобы она не хотела раскрыть карты, просто боль в плече давала о себе знать, от чего ее тело слабело с каждой секундой, поэтому ей сейчас меньше всего хотелось говорить.

— Откуда вы узнали, что мы находимся в студии? — отпив немного чая, спросил Нэйтен, после чего откинулся на спинку стула в ожидании ответа.

— Все просто. Я за вами проследил, потому что в последнее время вы попадаете во всякие передряги. И, между прочим, не зря я устроил слежку, — Томас встал из-за стола, собрав пустые чашки и поместив их в посудомоечную машину.

— Но. С какой целью? Зачем вы нам помогаете? — тут уже вмешалась Эбби.

— Ну как… Я же ваш куратор. Уверяю, что я не тот, за кого вы меня принимаете, — довольно спокойно