его как отказ от вещей, которые в принципе могут быть для нас благоприятными, только в данный момент не очень радуют. Однако отречение можно понимать иначе – как незахваченность чувственными удовольствиями. Отречение, если понимать его так, даёт нам возможность быть счастливыми в любой момент. Чем меньше мы подвержены соблазнам чувственных удовольствий, тем менее суетлив наш ум. В нашей жизни появляется больше непринуждённости и простоты.

Представьте, что произойдёт, если ум будет стремиться обладать всем, что рекламируют по телевидению. Мы постоянно будем пребывать в состоянии нужды – хотеть одного, другого, третьего. Я думаю, поэтому все предпочитают смотреть передачи, в которых нет рекламы. Как говорит один тибетский учитель, мы учимся давать отдых измождённому уму. Будда раскрывал эту мысль в следующих словах: «Что мир называет счастьем, я зову страданием; что мир называет страданием, я зову счастьем».

Скрытые опасности мирских удовольствий

Различие между мирскими и немирскими чувствами – а именно между чувствами, связанными с чувственными объектами, и чувствами, связанными с отречением, – открывает перед нами более тонкие уровни медитативных переживаний и позволяет совершенно иначе взглянуть на удовольствие и счастье. На протяжении своей жизни мы постоянно слышим, что причина счастья – в приятных, приносящих удовольствие чувственных переживаниях. Большинство людей переживает счастье именно так, пусть оно и кратковременно. Однако эти удовольствия также таят в себе скрытые опасности.

Каковы эти опасности? Иногда удовольствие само по себе может быть вредоносным, как в ситуации различных зависимостей. В рекламе одной марки сигарет демонстрировалась красивая пара, эти люди находились в идиллической обстановке и стояли с сигаретами в руках. Рекламная надпись гласила: «Ничто не встанет на пути моего удовольствия». Опасность, скрывающаяся в этой рекламе, совершенно очевидна. Счастье, основанное на чувственных удовольствиях, имеет и другой возможный недостаток: если возникает привязанность к приятным переживаниям, мы печалимся и горюем, когда их больше нет. Всякий раз, когда мы не осознаём возникающих приятных мирских чувств, мы ненамеренно укрепляем в себе привычку стремления к ним:

Когда у человека возникает приятное чувство, если он наслаждается им, приветствует его и продолжает держаться за него, это значит, что у него есть скрытая склонность испытывать влечение (Чачакка-сутта) [1].

Немирские чувства: путь к просветлению

Давая наставление о немирских чувствах, Будда указывает на иной вид удовольствия, на более глубокое счастье, которое не таит в себе скрытых опасностей. Эти приятные немирские чувства составляют фундамент пробуждения. Однако Бодхисаттва не сразу обнаружил эту истину на своём пути к просветлению. Уйдя из дома в возрасте двадцати девяти лет, Сиддхартха Гаутама, которому предстояло стать Пробудившимся, на протяжении шести лет придерживался суровых аскетических учений своего времени. Существуют яркие описания этих практик, цель которых состояла в подавлении «Я» с помощью умерщвления плоти. Однако спустя шесть лет Бодхисаттва обнаружил, что не стал ближе к своей цели.

Я подумал: «Какие бы болезненные, ощеломляющие, пронзающие ощущения ни испытывали затворники и брахманы прошлого в силу своего усердия, нет ничего сильнее моих ощущений, они превосходят всё. Однако с помощью этой мучительной аскетической практики я не достиг какого-либо особого знания или видения, достойного благородных. Возможно, есть иной путь к пробуждению?».

Я подумал: «Помню, как однажды, когда мой отец из рода Шакьев занимался делами, а я сидел в прохладной тени миртового дерева, весьма отрешённый от чувственных удовольствий, оставив неблагоприятные состояния, я вошёл в состояние первого сосредоточения и пребывал в нём; оно сопровождалось направленной [на предмет] и постоянной мыслью, при этом я испытывал восторг и удовольствие по причине отрешённости. Может ли это быть путём к просветлению?». Тогда, вслед за этим воспоминанием, пришло озарение: «Да, это путь к просветлению».

Я подумал: «Почему же я боюсь этого удовольствия, которое не имеет ничего общего ни с чувственными наслаждениями, ни с неблагоприятными состояниями?». Я подумал: «Я не боюсь этого удовольствия, поскольку оно не имеет ничего общего ни с чувственными наслаждениями, ни с неблагоприятными состояниями» (Махасаччака-сутта) [2].

Действительно, после своего просветления Будда говорил, что живёт в состоянии счастья.

Здесь содержится важная мысль, подчёркивающая роль радости и счастья в процессе нашей практики. Поскольку буддизм делает упор на великой истине о страдании и его причинах, на необходимости правильного усилия, на опасностях длительного потакания чувственным желаниям, порой легко забыть о том, что этот путь – путь счастья, способствующий достижению счастья. В одной из бесед рассказывается о царе Пасенади, правителе времён Будды, который посетил Сиддхартху и затем описал, что он видел:

Но здесь я вижу монахов, смеющихся и весёлых, искренне радующихся, свободно наслаждающихся, их способности восприятия свежи, они живут беззаботно, невозмутимо, существуя на подаяния других, сохраняя свой ум отрешённым, как у дикого оленя (Дхаммачетия-сутта) [3].

Благотворные и неблаготворные виды удовольствий

В наставлении Сатипаттхана-сутты о внимательности к чувствам, где разграничиваются мирские и немирские чувства, выявляется различие между благотворными и неблаготворными видами удовольствий. Во времена Будды в древнем городе Раджагаха жил богатый купец по имени Висакха. Он и его жена достигли третьей стадии просветления, стадии «невозвращающихся». Позже его жена стала монахиней под именем Дхаммадинна и вскоре завершила свой духовный путь, достигнув архатства.

Однажды Висакха пришёл к монахине Дхаммадинне, чтобы задать ей ряд вопросов. Он спросил: «Какие привычные склонности лежат в основе приятных, неприятных и нейтральных чувств?» Её ответ был вполне ожидаемым: «Желание или влечение – вот усвоенная склонность, лежащая в основе приятного чувства, отвращение – вот усвоенная склонность, лежащая в основе неприятного чувства, заблуждение – вот усвоенная склонность, лежащая в основе нейтрального чувства» (Чулаведалла-сутта) [4]. Как мы говорили ранее, оставить эти подспудные склонности необходимо, чтобы достичь освобождения.

Однако затем Висакха решился задать другой глубокий вопрос, который имеет большое значение для нашего понимания пути. «Госпожа Дхаммадинна, эти привычные склонности к желанию, отвращению и заблуждению, лежат ли они в основе всех приятных, неприятных и нейтральных чувств?» Она отвечала: «Эти привычные склонности не лежат в основе всех чувств; не все чувства предполагают эти склонности, которые следует оставить» (Чулаведалла-сутта) [5].

Она говорит о том, что существуют приятные чувства, отделённые от неблаготворных состояний, ведущие к просветлению. Также существуют и неприятные чувства, которые возникают в силу отречения и не порождают отвращения, они также могут вести к пробуждению.

Немирские неприятные и нейтральные чувства

Каковы эти неприятные чувства, не порождающие отвращения? Нередко в процессе медитативной практики люди переживают трудные этапы. На определённых стадиях практики преобладают неприятные физические ощущения. Также мы можем чувствовать страх, душевную боль или отчаяние