– Вот вы где? Вас зовет отец.

Дженевив так задумалась о двуличном мистере Эвансе, что не заметила, как в дверном проеме возник лорд Невилл Фэрбродер.

– Милорд? – Дженевив удивилась, что лорд Невилл поднялся наверх. Прежде он не позволял себе такой вольности без сопровождения викария. – Вы могли отправить за мной Доркас.

– Меня всегда интересовало, где вы пропадаете целыми днями, – ответил лорд Невилл, заходя в кабинет. Дженевив невольно сравнивала его неуклюжую походку с тигриной грацией мистера Эванса. – А вы, оказывается, работаете. – Лорд Невилл выглядел очень самоуверенным, словно каждый сантиметр дома викария на самом деле принадлежала ему.

Как будто подтверждая ее догадку, он взял со стола подвеску Хармзуортов. Дженевив подавила желание немедленно вырвать ее из чужих рук. Лорд Невилл неплохо, но далеко не так хорошо, как бы ему хотелось, разбирался в антиквариате. Именно благодаря его деньгам и опыту Дженевив, викарий смог получить для работы множество старинных фолиантов и реликвий.

– Мой бог, что это? – Руки их благодетеля, державшие подвеску, задрожали, пальцы принялись крутить вещицу туда-сюда, заставляя камни переливаться. – Двенадцатый век?

У Дженевив не было ни малейшего желания доверять свою тайну лорду Невиллу. Ее неприязнь к нему была так сильна, что даже обманщик Кристофер Эванс не казался столь опасным соперником.

– Это подвеска Хармзуортов, – нехотя призналась девушка. – Подарок основателю рода от Альфреда Великого.

Губы лорда Невилла сжались в узкую линию.

– Девятый век? Но что эта вещь делает в вашем кабинете? Почему викарий не показал ее мне?

«Потому что вы немедленно пожелали бы купить ее», – подумала Дженевив с тоской.

– Подвеска не принадлежит отцу. Я получила ее в наследство от друга, – жестко сказала она.

– Вот уж забавно. Должно быть, нынешний баронет, ублюдок с грязным прошлым, обыскался своей фамильной драгоценности!

– Не знала, что вы следите за сплетнями, лорд Невилл.

Тот пожал плечами, не отрывая взгляда от эмали и рубинов в глазах дракона. Дженевив казалось, что лорд Невилл пачкает своими алчными руками старинную реликвию.

– Сплетни меня мало трогают. Я интересуюсь более возвышенными вещами. Однако о скандале в семье Хармзуортов говорят не первое десятилетие.

Он усмехнулся так гадко, что Дженевив невольно стало жаль сэра Ричарда. Должно быть, нелегко жить в условиях, когда любой провинциальный лорд может полить тебя грязью.

– Могу я забрать свою вещь? – спросила девушка. – Она нужна мне для… набросков.

Лорд Невилл покачал подвеску на цепочке, подняв руку так высоко, чтобы дракон оказался на уровне его глаз.

– Сколько за нее хотите?

Дженевив глядела в его глаза, сузившиеся в предвкушении желанной покупки.

– Подвеска не продается.

– Ох, дорогуша, все на свете зависит от цены. Назовите вашу цену.

Когда мистер Эванс назвал ее «дорогая», это вызвало у девушки волну возмущения. Когда лорд Невилл произнес свое «дорогуша», Дженевив едва не стошнило.

– Подвеску оставила мне в наследство леди Беллфилд. Это память о ней. Торг тут не уместен.

– Я заплачу десять тысяч.

Вот это поворот!

– Так много?

Точно такую сумму предлагал поверенный сэра Ричарда. Кристофер Эванс был явно готов заплатить больше. По всему выходило, что скоро можно будет объявить аукцион. Если цена взлетит хотя бы вдвое, Дженевив обеспечит себе безмятежное будущее.

– Когда речь идет о чем-то особенном, я не постою за ценой.

Странный блеск в глазах лорда Невилла заставил ее насторожиться. Была ли это… алчность?

– Верните подвеску. Опасаюсь, что вы можете ее поцарапать.

– Поцарапать? Я? – Лорд Невилл выглядел оскорбленным. – Вы забываете, что я знаю толк в антиквариате, дорогуша. – Недовольно поджав губы, он с видимым нежеланием вернул драгоценность Дженевив.

Ей хотелось побыстрее убрать подвеску в ящик стола и запереть на ключ.

– Не хотела вас задеть, но подвеска дорога мне.

– Так вы принимаете мое предложение? – Глаза старого лорда неприятно сверлили девушку.

Десять тысяч. Целое состояние.

Дженевив вздохнула.

– Подвеска не продается.

– Пятнадцать?..

Она покачала головой:

– Повторяю, дело не в цене.

Лорд Невилл схватил ее за запястье и потянул к себе. Хватка была не болезненной, однако не позволяла высвободиться и выпрямиться.

– Дело всегда в цене, дорогуша. Я готов предложить вам двадцать тысяч. Но это мое последнее слово.

– Милорд, вы…

– Двадцать тысяч и обещание сохранить вашу тайну!

Дженевив застыла, скованная ужасом. Неужели лорд Невилл видел ее с мистером Эвансом прошлой ночью?

– Тайну? – пролепетала она. Ее глаза расширились от страха.

Лорд Невилл выглядел еще более самодовольным, чем обычно.

– Снимите маску, мисс Барретт. Не стоит разыгрывать святую невинность.

Боже, он видел ее у пруда!

– Вы все не так поняли…

– Здесь и понимать нечего. Вы пишете статьи за отца!

Облегчение наступило так стремительно, что у Дженевив закружилась голова. Она могла даже упасть, так что жесткая хватка лорда Невилла была как нельзя кстати.

А еще секунду спустя она поняла, о чем он говорит.

Разоблачение! Потеря репутации для отца. Скандал в научных кругах.

Дженевив не раз задавалась вопросом: любит ли она отца, обманувшего ее ожидания? Но она никогда не запятнала бы семейную репутацию таким гадким способом, как разоблачение.

– Что? О чем вы говорите?

Смех лорда Невилла заставил ее съежиться.

– Не утруждайте себя отрицанием. Я знаю правду уже много лет. Вы лезете вон из кожи, убеждая всех, что вы просто помощник викария, однако опытный взгляд может отличить профессионала от дилетанта. – Он смотрел с гордостью, как детектив, распутавший сложное дело. – А вам, моя птичка, следовало держать свой клювик на замке во время семейных ужинов. Ваши суждения о работах отца, все эти детали и замечания… Вы выдавали свой секрет раз за разом, день за днем, год за годом.

Итак, уже два человека разгадали ее секрет…

Как странно, что репутацию отца готов был поставить на карту не вероломный мистер Эванс, а лорд Невилл – соратник, покровитель викария, много лет работавший с ним рука об руку.

Дженевив набралась смелости и посмотрела на лорда Фэрбродера с вызовом.