class="p1">— Я очень волнуюсь за тебя. Завтра первый бой. Как думаешь, справишься?

Марон и сам немного волновался. Но, насколько он смог понять, первый уровень — это легко.

Мужчина утвердительно кивнул. В ответ Гелла улыбнулась и, спрыгнув со стула, обняла мужчину.

— Желаю тебе удачи, Злой.

От нежданной нежности мужчина смутился. Он так отвык от человеческого тепла, что с трудом мог принимать объятья. Слегка похлопав девочку по спине, мужчина дал понять, что принимает пожелание удачи и благодарит за него.

Когда Гелла убежала домой, Марон начал тренировку. Он стал заниматься спортом с того дня, как увидел собственную вольную, и всего за семь дней смог привести себя в форму. Мужчина все еще был худым и слабым, но, повторив технику ударов по основным болевым точкам, имел большие шансы, даже против увесистых противников.

Стараясь не забивать голову и мышцы в этот день, Марон сделал лишь легкую зарядку.

После обеда за рабом пришел Жуд с Мазуром и отвели к повозке. Закрытый кузов мешал проследить дорогу и осмотреть окрестности, но Марону это и не требовалось. Мужчина морально готовился к первому бою, сгорая от любопытства, что из себя представляют западные бои.

Когда повозку прекратило нещадно трясти, мужчина понял, что прибыл к месту проведения боя. Жуд и Мазур проверили кандалы, надетые еще у хижины, и повели новоиспеченного Дрейкера к рингу.

Место, где проводились встречи Дрейкеров первого уровня, с трудом можно было отличить от свинарника. Мусор, плевки и окурки, вот чем был застелен ринг для предстоящей драки. В воздухе пахло потом и алкоголем. А если ветер дул с юго-востока, слышался легкий аромат рвоты. Над окруженным грязными лавками месте не было навеса. От зрителей Дрейкеров отделяла лишь невысокая оградка, сделанная скорее для того, чтобы обозначить границы ринга, чем защитить посетителей от случайных травм.

Проходя между лавок, Марон смог оценить болельщиков. Подавляющее большинство были настолько пьяны, что вряд ли понимали, где находятся. Казалось, на лавках собрались все отбросы запада, хотя судить об этом Марону было сложно, ведь за три года он общался лишь с плантаторами и их управляющими.

Когда иужчина дошел до центра ринга, его остановили и сняли кандалы. Спустя минуту вдали показался противник. Он угрюмо плелся к месту проведения боя, гремя кандалами. Сначала Марону это понравилось. Противник производил впечатление человека неамбициозного и даже отстраненного. Но когда мужчину вывели на ринг, сердце Феодала сжалось. Его оппонентом оказался до ужаса истощенный пожилой мужчина, который понимал, что с ринга на своих двоих не выйдет. Но самое ужасное, ему было все равно. То, что вначале Марон принял за отсутствие амбиций, оказалось полной аппатией.

Руки и лицо тощего раба было густо покрыто татуировками и шрамами, и было непонятно, чего на нем больше. Оставалось только догадываться, по какому жизненному пути пришел этот человек на ринг, но то, что пережил, сломало его.

Когда прозвучал сигнал к началу боя, оппотнет не двинулся с места и даже не поднял кулаки. Он безвольно стоял на другом конце ринга, готовясь к избиению. Марон растерялся. Не так он себе представлял бои. Бывший Феодал обернулся и увидел, что публике наплевать на то что происходит. Кто-то пел невнятные песни, кто-то громко смеялся, многие разговаривали, обильно приправляя речь нецензурной бранью.

— Начали, — гаркнул кто-то справа.

Марон обернулся и увидел мужчину, лицо которого было обильно покрыто шрамами. Казалось, какой-то дикий зверь полоснул его по щеке когтями.

— Бей его, — невнятно выкрикнул какой-то пьяный зритель.

Но Марон не мог. Перед ним был не боец, а жертва. Внезапно со стороны спины тело обожгло хлыстом.

— Двигайся «Светлолицый»! — гневно крикнул человек со шрамами.

Марон почувствовал, как по спине потекла кровь.

«Сто золотых», — сказал он сам себе и пошел вперед.

Покрытый татуировками мужчина приподнял руки, делая вид, что защищается. Но это не помогло. Марон подскочил к оппоненту и нанес удар ладонью по подбородку. Это был очень простой удар, для которого не требовалось прилагать больших усилий, главное знать, как и куда бить. Получив отлично вывереный хлопок, оппонент упал как подкошенный.

Зрители даже не поняли, что произошло. Большинство так и осталось сидеть, глядя друг на друга или в сторону.

Но по паре пьяных возгласов Марон понял, что кто-то все же заметил, что бой окончился не начавшись.

— Добей, — громко крикнул кто-то и закашлялся.

Марон посмотрел на лежащего в куче мусора истерзанного жизнью раба и не понял, чего от него хотят. Мужчина обернулся к человеку со шрамом и пожал плечами.

— Убей его, — пояснил тот.

Марон некоторое время смотрел на собеседника. Он думал, тот разыгрывает его. Как можно убить лежащего на полу человека.

— За убийство на ринге двойная оплата, — подначивал человек со шрамом.

Марон не знал, сколько заработает за бой, но даже если бы это были пятьдесят монет, а после убийства сто, стало очевидно, что жить с осознанием, как дорого он купил свободу, будет невозможно.

Марон отступил назад и отрицательно покачал головой.

— До-бей, — начал скандировать кто-то из посетителей.

Остальные отвлеклись от своих дел. Вот для чего они все собрались здесь. Кровь в жилах закипела, вытесняя алкоголь. Люди очнулись и начали возбужденно кричать:

— До-бей, до-бей.

Глядя в чумазые искаженные жестокостью лица, Марон испугался. На его руках была кровь тысяч, но он никогда не был настолько жесток, чтобысобственоручно добивать раненых.

Марон нахмурился и отрицательно покачал головой. Поднялся шум. Публика была недовольна, их лишили самого интересного. Марон почувтвовал удар в затылок, а потом у ног упал камень. За первым броском последовали новые. Пьяные и разозленные зрители начали закидывать мужчину мусором и камнями. Дрейкер сел на корточки и закрыл голову руками. Некоторое время его продолжали закидывать и освистывать.

Вдруг один из распоясовшихся посетителей перелез оградку и пошел к Марону. Бывший Феодал поднял голову и увидел здорового пьяного детину, который идет к нему разминая кулаки.

— Я сейчас научу его драться, — прорычал он.

Толпа одобрительно зааплодировала. Град камней приостановился. Марону удалось встать и выпрямиться. Здоровяк замахнулся большим кулаком и нанес удар. Рука нападавшего, несмотря на опьянение, была тверда. Попади он по Марону, сломал бы ему челюсть и выбил бы зубы. Однако опытный Марон отклонился и ударил незнакомца по болевой точке правой ноги. Колено нападавшего онемело и он, потеряв равновесие, упал лицом в мусор и камни. Ударившись бровью о булыжник, здоровяк зарычал и попытался встать.

— Даже не пытайся, — угрожающе проговорил тощий, покрытый кровоподтеками от камней, раб.

Пьяный детина не послушался и с животным рыком прыгнул на Марона, оттолкнувшись