Кажется, слова про истеричку задели ее больше всего. Но что поделать, нравится мне злить ее. Как бы пунцовый цвет лица не остался с ней навсегда. А ещё от такого, я слышал, случаются инсульты.

Я про себя улыбнулся и, не торопясь, пошёл выманивать следующую группу. На этот раз они все ломанулись на нас. Я было бросился бежать, но потом понял, что даже если ребятам повезет и они отстрелят двух волков, остальные просто сметут их тараном. Особенно эта главная здоровая дура. Поэтому я резко развернулся, и бросился навстречу всей семёрке.

Сзади раздались изумленные крики. Кажется, Андросов закричал – «Саша, осторожно!!!». Но умирать я не собирался.

Максимально ускорившись, я врезался в ряды противника, не сшибая грубой силой, а уворачиваясь от врагов, работая мечом. За короткое время я отрубил лапу одному, распорол бок второму и, уже пробежав на противоходе всю группу, всадил Аквилу в задницу здоровенной волчары. Со скрипом, но клинок вошёл. Я почувствовал толщину брони матки, и поблагодарил Высшие Существа за то, что у меня теперь есть такой меч. Он выдержал! Выдержал, как приток энергии из моего тела, так и удар через толстенный лист брони, которому бы позавидовал любой земной танк.

Я добился своего. Тварь взвизгнула и повернулась ко мне.

Часть волков продолжала бежать, но двое остались. Придётся немного потанцевать. Так быстро я не двигался уже давно. Моё неподготовленное тело скрипело и стонало. Я чувствовал, что суставы буквально хрустят, когда я изгибался под невероятными углами, а мышцы находятся на грани разрыва. Охотники всю свою жизнь прокачивают своё тело. А у меня пока только две печати, которые, несомненно, помогают, но сегодня противник мне попался очень серьезный.

Была бы здесь Карамелька и другие призванные питомцы, я бы даже не устал, скорее всего. А так приходится отыгрывать роль слабака, который действует на грани своих сил. Поэтому нужно следить за врагами, а еще за тем, чтобы на автомате не сделать чего-то, что удивит всех остальных.

У меня даже не было времени посмотреть, что там происходит у ребят. Я умудрился отрубить лапу одному из двух «обычных» волков, ранить второго, при этом уворачиваясь от выпадов волчицы.

Ещё пять минут моих танцев, и остались только матка и один подранок. Я оттягивал его на себя, чтобы прибить, когда сбоку промчался смутный силуэт, и с криком «Атакую!!!», Хельга ломанулась на главную тварь.

– Что ты делаешь, дура?! – кажется, я сказал это вслух.

Но даже это не выражало всего моего отчаяния. Эта дурочка только что сломала весь мой план, который и так балансировал на грани. И вместо того, чтобы прикончить волка, как я задумывал, я просто пнул его ногой в уже раненый бок, откидывая его подальше, чтобы выиграть немного времени. И бросился к Хельге на выручку.

Удар огромной лапой сбил храбрую, но глупую девчонку с ног, и она сломанной куклой отлетела в сторону. А волчица напружинила лапы, чтобы в прыжке добить дерзкую воительницу. Все случилось потому, что Хельга была измотана, а волчица лишь притворялась уставшей. Волки хитрые твари, а видоизмененные еще и очень умные. Разломы дают им не только силу, но и мозги.

Я заорал, и в одном прыжке бросился вперед, сталкиваясь с тварью в воздухе. Полтонны живого веса, ещё, наверное, столько же брони. И всего неполные сто килограмм человеческого тела. Вот только внутри этого человеческого тела находился очень сильный дух, который не привык проигрывать.

В доспех я вкинул всю энергию без остатка, что у меня оставалась. Но этого было мало. Спера затрещал мой доспех, а потом и кости, когда мы с тварью с громким грохотом сшиблись в воздухе и рухнули на землю. Слава яйцам, что упали рядом, а не на ошеломленную Хельгу.

Острая боль пронзила мне руку, в которой был меч. Я увидел, как огромные зубы сомкнулись, продавливая доспех. Да как так-то?!

Боль – это хорошо. Боль даёт понять человеку, что он ещё жив. А пока человек жив, он может что-то предпринять, в отличие от мёртвых, которые уже не испытывают боли.

Потерять руку я не боялся… Я терял ее не один десяток раз раньше, и знал способы вернуть, вот только все равно приятного мало. Пришлось использовать души в экстренном варианте, и брать из них больше энергии, а также из лежащей в кармане красной желейки. Вроде хватило, чтобы доспех еще немного продержался.

Перехватив меч, который был в зажатой, как в капкане, руке, я оценил остатки своей энергии. Бронированную морду я не пробью, поэтому поступим по-другому. Мозг работал на сверхсветовых скоростях, усиленно рассчитывая варианты.

Зачерпнув силы уже из самого тела, что несомненно мне аукнется потом жёстким отходняком, напитав руку, я двинул рукояткой в нос твари, прямо под бронированный лицевой щиток. Нос у собакообразных – очень нежное место, и даже у адской твари это не было исключением.

Не могу сказать, что это её сильно ошеломило. Но пасть она разжала, заорав, и одновременно освободила мою руку, показав незащищенное нёбо, куда точно вонзился мой напитанный меч, пробивая его, и вонзаясь в мозг этой твари. От всей души я потянул его на себя, изображая миксер, и представляя, что меч сейчас делает с её мозгом.

Вот только одного я не предусмотрел – при предсмертной судороге её челюсть сжалась, прихватив мою вторую здоровую руку.

А недобиток уже летел ко мне, явно намереваясь отомстить. Всё, что мне оставалось – это лягнуть его ногой и постараться сделать так, чтобы гад не укусил меня ещё и за ногу.

Вроде удалось. Волк, взвизгнув, отлетел. И тут же в него вонзился один, второй арбалетные болты. Потом подскочил потрепанный Смолин, и добил его.

Вокруг наступила неестественная тишина. Рядом со мной на колени упал сначала Павел, а потом и Андрей.

– Жив?

– Жив, – усмехнулся я. – Но не совсем здоров. И буду очень благодарен, если вы откроете эту чертову пасть.

Я был пуст. Пуст… полностью.

– И ещё, – я открыл рот. – Можно мне желейку?

– В рот? – удивился Андросов.

– Ну не в задницу же!

– Так ты же раньше говорил, что это шутка насчет поедания желеек, – нахмурился Андросов, но, тем не менее, достал красную желейку.

– В каждой шутке есть доля правды. Давай уже.

Я снова открыл рот, куда залетела желейка. Здравствуй, изжога!

Силы начали потихоньку возвращаться. Два физика подошли и разжали челюсти волка, достав мою руку. Осторожно ею поводив, я понял, что доспех