— С удовольствием бы проредила сейчас твою облезлую шкуру, но оправдываться потом перед Артуром будет вообще не айс. Просто не создавай себе проблемы. А они обязательно будут, — обещает красотка, делая страшные глаза. — Пока только предупреждаю.

— Послушай, это всё, конечно, познавательно, но вовсе не то, чем может показаться…

— Да уж, ещё как не то, — перебивает Тиана, выразительно усмехаясь краем рта. — Только имей в виду, что мы с Вяземским по-прежнему пара. Закатай губу, а то наступишь ненароком, потом сама же плакать будешь.

— А Артур в курсе, что вы снова вместе? — уточняю с намёком на недавнюю ссору и отвлекаюсь на оповещение о новом сообщении. Оно от него, что сейчас весьма кстати. — Смотри, мне нечего скрывать. — Показываю ревнивой идиотке текст. — Ничего аморального. Ко мне ещё вопросы будут?

Лаконичное: «Спасибо за прогулку», на мой взгляд, выглядит исчерпывающе. Тиана, очевидно, смотрит шире — с позиции единственной хозяйки его досуга. Иначе не могу объяснить, почему это короткая фраза вгоняет её в ярость.

— В общем, детка, — Она задумчиво щурится, разглядывая меня словно грязь под ногтями. — Я пыталась по-хорошему…

— Разве? — С трудом проглатываю неуместное сейчас веселье. Но оно рвётся, искрит наверняка в глазах, не только в голосе.

Лицо Тианы идёт пятнами.

— Ш-ш-ш… — презрительно шикает она, щёлкая пальцами. — Вижу, что тонких намёков ты не догоняешь, так что выражусь понятным тебе языком. Мне не нужны слухи, что мой будущий муж приударил за какой-то замухрышкой.

— Странно, мне показалось, что тебя волнует его верность. Но если дело только в разговорах, разорви помолвку и то, за кем вдруг приударил Артур, перестанет быть твоей проблемой. Всё просто.

— Ещё раз, — цедит она сквозь зубы. — Для особо тупых разъясняю на пальцах: тебе с Артуром нечего ловить. В наших кругах репутация превыше всего, поэтому замуж он тебя не позовёт никогда. Отхватила его внимания и хватит. Не путайся у меня под ногами или потом не жалуйся, когда отхватишь пинка.

— Я бы на твоём месте не стала разбрасываться угрозами, мало ли как аукнется, — говорю, отчётливо выделяя каждое слово. — Есть претензии? Выскажи их Артуру. Не я тебе руку и сердце обещала.

— Ты мне сейчас что, угрожаешь? — хмыкает она недоверчиво.

— А надо? Ты и сама себя неплохо закапываешь. — Равнодушно пожимаю плечами. — Вряд ли Артура приведут в восторг интриги за его спиной.

— Сдашь меня? — звучит больше как констатация.

— Мне всё равно, что между вами происходит, — говорю, а в горле почему-то образуется ком. — Можешь сказать даже, что извинилась. Только, пожалуйста, сделай это так, чтоб он поверил. Переспросит — врать не буду.

— Всё равно?.. — резкий рывок на несколько секунд меня дезориентирует, чем Тиана пользуется, чтобы громко, с каким-то болезненным наслаждением втянуть воздух у моего лица. — Ты вся пропахла его духами, — бросает она с осуждением и, не говоря больше ни слова, выходит из машины.

Дом встречает меня тишиной и непривычным ощущением пустоты. Куда бы я ни пошла, нигде не нахожу себе места. Не успокаивает душистый чай, не греет любимый флисовый бомбер. Очень смущает, что мой взгляд постоянно возвращается к окну, а слух пытается уловить игру на пианино. Будто мне есть какое-то дело, чем заняты руки Артура, пока они там наедине… мирятся, наверное.

Я во всю эту кутерьму с обучением женскому пикапу ввязалась не ради Вяземского. Наоборот, это всё, чтобы покорить Адриана. Какой смысл менять одного равнодушного ко мне красавца на другого? Блин! Вот опять меня куда-то не туда заносит. По-хорошему, мне сейчас нужно думать, как перед Рафом извиниться, а не вот это вот всё, но врать ему не хочется даже больше, чем говорить правду.

В сердцах задёргиваю штору и устраиваюсь с ноутбуком на мягком диване в гостиной, подальше от вида на соседний двор и назойливых мыслей. Печатаю, пытаясь уйти с головой в статью:

Ещё недавно фразу «Мужчины любят глазами» я расценивала как повод надеть своё лучшее платье и тщательно навести на лице красоту. И вот стою я вся при параде, жду обещанной любви, а герой моего романа всё так же взгляд отводит, словно извиняется. Тут-то мне в голову и начали закрадываться опасения, что эти слова мы зачастую трактуем как-то неправильно.

Если верить откровениям самих мужчин, все они по природе своей охотники. А какой трофей считается самым ценным? Правильно, тот, что сложнее всего добыть. Получается, нужно держать объект своей симпатии на расстоянии, поддерживать азарт своей недоступностью и, возвращаясь к теме, важно при этом всегда оставаться на виду.

Звучит довольно просто, не так ли? Сегодня мне выпала возможность проверить свою теорию в действии.

Не буду рассказывать, чего мне стоило принять долгожданное приглашение пойти на свидание и… попросту на него не явиться! Просто отмечу, что одной силы воли может оказаться недостаточно. Итог — три пропущенных звонка и мучительный страх, что это был его последний шаг навстречу.

Честно? Будь у меня возможность, ни за что бы во второй раз так не поступила. Но не каяться же теперь в слезах. Вытирать сопли кружевным платочком только в кино красиво. Какова вероятность, что молодой человек не сбежит окончательно при виде распухшего лица и покрасневших глаз? Тут даже мой оптимизм уходит погулять. Ну а я надеюсь на чудо и на всякий случай учусь напускать на себя загадочный вид.

Держу вас в курсе новостей.

Всегда ваша, Дурнушка

— И когда ты собиралась сказать, что у тебя появился парень?

Вопрос мачехи застаёт меня врасплох. Неуклюже отодвигаю ноутбук и едва не проливаю на него остывший чай.

— Ты о чём?

— Выйди посмотри, — усмехается она. — Не ожидала увидеть Рафанова у наших ворот.

— С вот таким букетом! — Мечтательно подмигивает её подруга.

На этом моё сердце, кажется, замирает.

Раф действительно ждёт меня у порога с розами и подарочной банкой малинового варенья.

— Извини, что долго. Затупил. Я сперва посчитал, что ты просто опаздываешь. В общем, это тебе, Варюш. С гостинцами угадал?

Я пытаюсь улыбнуться, но получается плохо. Эмоций сразу так много, что меркнет даже недоумение. От счастья хочется плакать. А плакать красиво я не умею, поэтому улыбаюсь.

— Спасибо, — Растерянно кручу в руках банку. — Да… Мне уже лучше.

Вареньем, конечно, не склеить разбитое сердце, но внимание Рафа в который раз творит невозможное. Есть в его голосе что-то такое…

Или я сама себе придумываю? Как сказал Вяземский — сочиняю на ровном месте.

— Вчера мне показалось, что у тебя глаза красные. Нужно было сразу заехать, а не ждать, когда у тебя поднимется жар. Почему сразу не сказала, что простудилась? Погуляли бы в другой раз.